Я ДОЛБЛЮ в кирпичной стене отверстия для пробок, чтобы установить на кухне новую раковину. Гулко стучит молоток, крошки кирпича сыплются на чистый крашеный пол. Рядом, возле газовой плиты, хлопочут две пожилые женщины.
Неожиданно звенит звонок. Я невольно оглядываюсь. На лицах женщин недоумение:
— Это, кажется, врач! — догадывается одна из них. Другая молча соглашается. Быстро уходит из кухни.
Мне становится смешно. Врач, видимо, просил старушку лежать, а она бодрствует на кухне. Теперь пошла быстрее лечь в постель...
Сняв пальто в коридоре, в кухню вошла худенькая, стройная женщина лет тридцати с красивыми чертами лица. В чистом белом халате, с чемоданчиком в руке. Она быстро и весело осмотрела кухню и, обратившись к хозяйке, ласково спросила:
— Что случилось?
— Соседка у меня заболела, — ответила та тихо.
— А врача вы вызывали?
— Вызывали. Как не вызвать, коли старый человек заболел, — сказала она, близоруко разглядывая женщину, видимо, не зная, как понять такой вопрос. — А вы разве не по вызову пришли, с обходом каким к нам попали?
— По вашему вызову, бабуся. Но не как врач, а как слесарь по газоприборам.
Бабуся не верит. Снова смотрит на элегантную прическу, подведенные брови. Удивленно спрашивает:
— Это вы слесарь?
— Да, слесарь,— отвечает женщина.
— Простой слесарь?
— Простой слесарь, — улыбается незнакомка.
Бабушка не унимается:
— Такая чистенькая и... слесарь! Как же это так? Разве слесари такие бывают?
— А какие же они бывают?— спрашивает гостья, с усмешкой поглядывая на меня.
Этот взгляд больно резанул. Моя грязная, с рваным рукавом рабочая одежда внезапно стала такой тяжелой и чужой. И, как нарочно, старушка показала на меня:
— Вот какие!
Я отвернулся. Снова взялся долбить стену...
Гостья быстро осмотрелась и стала разбирать газовую плиту.
А я долбил. Долбил и думал, что мы, мужчины, — удивительные неряхи; Мы не следим за своей рабочей одеждой. И наверняка сами не замечаем того, что своим появлением наводим порой на людей тоску и уныние.
И вот женщина овладела мужской профессией. Теперь она ходит к людям и наглядно доказывает, что рабочим можно и нужно носить опрятную спецодежду, что этого от них требует высокая производственная культура.
Я незаметно поглядываю в сторону женщины. Вижу, как ее тонкие изящные руки ловко обращаются с инструментами. Движения точны и быстры.
Хозяйка смотрит на нее восторженными глазами. Она явно гордится этой женщиной, которая не только красиво одевается, но и красиво работает.
Когда слесарь закончил свое дело и собрался уходить, дверь на кухню приоткрылась. Появилась старушка, укутанная в теплую шаль.
— Слышу, с доктором вышла Какая-то заминка? — сказала она, как бы оправдываясь. — Думаю, пойду-ка погляжу...
«Доктор» засмеялся.
— Слесарь я, бабуся, а не доктор! До свидания, поправляйтесь.
И она ушла. Легкая, как ветерок.
Лишь спустя месяц я узнал ее фамилию и имя: Москвина Надя — слесарь 1-й межрайонной конторы Ленгаз.
В. ПОРЦЕВ, Газета "Труд" 28 сентября 1967 года