Школьные годы
Фильм "Ромео и Джульетта" я посмотрела первый раз летом после девятого класса. Потом ещё больше десяти раз. Знала его наизусть. В последний раз смотрела его со своим будущим мужем в кинотеатре "Октябрь" в Ленинграде.
И вот фильм показывают в Никольском. Рядом со мной сел парень, студент, красивый, стройный, похожий на Джима Моррисона, икону рок-н-ролла.
Я затаила дыхание. Это был сын нашего физрука - Шурик. Он о чем-то меня спрашивал, не помню. Гениальный фильм великого Дзефирелли, потрясающая музыка Нино Рота, красавец студент рядом, как не потерять голову? А после кино он пошел провожать, угостил меня небольшим красным яблоком. Когда дошли до дома, предложил мне прогуляться ещё. Я отказалась. Из окна меня уже увидел папа. Шурик сказал, что он попросит отца отпустить меня. Мне это показалось немыслимым. Я замотала головой, попрощалась и убежала, совершенно не поверив симпатичному студенту, что я ему вдруг понравилась.
У меня намечалась симпатия с братом Тамары Ралле Юрой. Я ходила к ним домой запросто, так же, как и подруга ко мне. Иногда я заставала там ее старшего брата. Юра был самым воспитанным и вежливым в их семье. Учился он хорошо, собирался поступать в институт. Он, как все Ралле, имел хороший слух и неплохой голос, учился играть на гитаре. А ещё у него была приставка, самодельная радиостанция, моднейшее развлечение молодежи тех лет. Выходили в эфир на средних волнах, развлекали друг друга музыкой с пластинок. А Юра сам пел под гитару жалобные дворовые песни. У него это неплохо получалось. Мы с Тамарой ему подпевали. Милиция ходила по домам, отнимала приставки и штрафовала хулиганов, засоряющих эфир.
На выпускном вечере Танюши и Юры (они учились в параллельных классах) он пригласил меня танцевать. После выпускного все пошли на берег Волги. Мама строго наказала мне не отходить от сестры. Но Танюшка с Володей куда-то пропали, и я Юрой, не найдя их, пошли к нашему дому дожидаться там. Сидели на лавочке, переговорили обо всем на свете. Под утро мой кавалер уже засыпал, сидя рядом со мной. Я его отпустила домой. Он забрал свой пиджак, который был всю ночь на мне. Я полезла через забор, чтобы найти что-нибудь накрыться от утреннего холода. Проходя мимо веранды услышала разговор родителей:
- Саш, утро, а девок- то нет.
- Пусть только явятся, я им задам!
Я не выдержала и говорю:
- Да тут я! Давно уже!
- А Татьяна где?
- Она сейчас придет.
- Марш спать! Утром я вам высыплю по первое число!
Я поплелась домой. Только легла, бежит Танюшка с упреками, зачем я ее не дождалась.
В августе Таня поступила в педагогический на отделение русского языка и литературы, а Юра в Политех экзамены провалил. Чтобы не терять год, он устроился на работу в железнодорожное депо и на вечернее отделение железнодорожного института. На выходные он ездил домой, привозил петарды и фальшфаеры. Помню, как в дождик мы жгли их на берегу. Юра любил рассказывать анекдоты, получалось очень смешно. Дружили мы тогда втроём, любовью и не пахло.
Ближе к весне я уже смотрела на него, как на своего парня. Он приходил на танцы к нам в интернат, приглашал меня. Мне нравилось танцевать с ним.
На Восьмое марта Юра подарил мне вазочку с искусственной розой, которая очень сладко пахла, причем до конца, пока я ее где-то не потеряла года через два.
В армию Юру не взяли. У него одна рука немного не разгибалась, срослась неправильно после перелома, кажется.
В институт он поступил на другой год, именно туда, куда хотел. В это лето я, после девятого класса и поездки в Ленинград, и Юра, после зачисления в институт, не расставались. Мама и папа знали, что мы дружим, и разрешали ему приходить к нам вместе с Тамарой. Помню, как мы втроем объедались арбузами и дынями под Санинской ранеткой, как опять же втроем ходили за грибами и купались в Волге, как первый раз целовались, сидя на склоне оврага (уже без Тамары - шутка). Целоваться мне, кстати, совсем не понравилось.
За нами все время следил мой одноклассник, тоже Юра, сын учительницы по химии. Он постоянно был где-то рядом. Взбирался на забор и кричал, сверкая белозубой улыбкой: "Привет из Бомбея!", потому что я как-то сказала, что он похож на Гопала из индийского фильма.
Симпатичный был мальчишка, но очень назойливый.
Да, ещё и Шурик объявился как-то. Догнал меня, идущую из кино, и говорит: "Большая стала, с мальчиками встречаешься." Я шла, молча. Что я ему скажу? Выросло дитятко. Куда же деваться?
Если бы я не уехала в Ленинград, вполне возможно, что была бы сейчас с другой фамилией. Но жизнь, как и история, не терпит сослагательного наклонения.