Пройдя по двору, знакомому настолько, что могла бы ориентироваться в нем с завязанными глазами и в полной темноте, Фира вошла в подъезд, поднялась на третий этаж и остановилась перед дверью квартиры. Постояла, держа ключ в руке, спрятала обратно в сумочку и нажала кнопку звонка.
Открыла мама. На лице ее медленно расцвела улыбка:
– Фирочка!– нежно сказала она, и громко, – Фира пришла!
Появился отец, из-за спин родителей выглянул Семка.
– Воскресенье, я подумала, что все дома и решила в гости зайти...– спокойно заговорила Фира, словно не было ссор, обид и двух месяцев почти без общения.
– Я чайник поставлю!– с готовностью объявил Семка.
– Сейчас будем обедать!– со счастливой улыбкой, сказала мама.
– Проходи,– едва сдерживая волнение, посторонился отец.
Семка, крутился вокруг сестры и засыпал вопросами:
– Фир, ты насовсем вернулась? Ты больше на меня не обижаешься? А этот твой, тоже придет или ты одна?– и заглянул ей в глаза.
Фира узнала их. Это были глаза Егора Филипповича. Их прадеда.
– Пап, а можешь мне показать тот альбом со старыми фотографиями, где ты генеалогическое дерево строил?
Отец оживился и удивленно констатировал:
– Дочь взрослеет.
Принес два объемных альбома с фотографиями и документами, разложил на большом столе в гостиной.
Все изображения были расположены в хронологическом порядке и большинство из них подписано.
На первой странице красовалось небольшое объявление-афиша: миловидная женщина в греческой тунике стояла облокотившись на столик-колонну, устремив взгляд куда-то вправо и вверх, демонстрируя свой красивый профиль. С обеих сторон ее окружали высокие кусты цветущих роз, сорванные цветки лежали у ног дивы, в руках она бережно держала пышную ветку розы.
Внизу затейливыми буквами: «Бенефис несравненной Лилит Фокс».
– Девятнадцатый век, ваша трижды прабабушка Марфа Семеновна Слепцова, актриса оперетты, – важно пояснил отец.
Он медленно переворачивал толстые альбомные листы, рассказывая о родственниках. Что-то слышал от старших, что-то разыскал в архивах и теперь с большим удовольствием делился своими изысканиями с детьми.
– А это кто, на Чарли Чаплина похож,– хихикнул Семка. На побуревшей старой фотографии красовался невысокий забавный гражданин в атласной жилетке и великоватом кепи. Щеголь стоял вполоборота, картинно держа в руке брегет на цепочке, закрепленной на маленьком кармашке жилета. Клетчатые штаны и блестящие штиблеты замечательно дополняли образ.
– Ох,– вздохнула мама,– это подтверждение пословицы “В семье не без урода“. Мой двоюродный дед. Дед Веня, мошенник и карманный воришка. После третьей отсидки так и остался где-то на Северах...
Фира потянулась к альбому, увидев “знакомое“ лицо:
– Егор Филиппович. А он вернулся с фронта?
– Да, героем вернулся, после войны еще лет двадцать куролесил!– улыбнулась мама.
– А вот мой отец, еще молодой. Ваш дед. Председатель колхоза,– продолжила она, поглаживая фото высокого, представительного мужчины в очках и слегка помятом строгом костюме на фоне сельского пейзажа.
За разговорами и расспросами время пролетело незаметно, наступил вечер. Фира засобиралась уходить.
– Может быть останешься, вернешься уж домой?– тревожно спросил отец.
Дочь замялась:
– Я поживу еще немного одна, разберусь в себе,– виновато улыбнулась она,– Мне оттуда на работу добираться удобнее... А по воскресеньям буду приезжать в гости!
Фира возвращалась в свою квартирку уже в темноте. Неспешно шла от остановки по аллее, любуясь деревьями, которые вот-вот зацветут, сверкающей огнями улицей и яркой луной, проглядываюшей несмотря на горящие фонари.
На душе было спокойно, радостно и легко.
<<<Предыдущая-----Следующая>>>
Другие истории здесь НАВИГАТОР канала
