Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 171 часть 4
Татьяна Ширяева в кухонное окно увидела дочь, гуляющую во дворе с Олей Добриковой и Леной Мамкиной в компании с Прошкой. Нервы её тут же сдали, она встала на табуретку, открыла форточку и закричала во всю мощь голосовых связок:
— Алёнка-а, тьфу-у, Ленка-а, иди домой сейчас же!
Дочь взяла за руку младшего братишку, чтобы идти с ним домой, но он, капризничая, топал ногами:
— Не пойду-у, гулять хочу-у…
Лена посмотрела на мать и попросила:
— А можно мы ещё погуляем, мам? Прошка идти не хочет.
— Тащи его за шкирку сейчас же, сказала домой иди, значит — домой.
Прошка сопротивлялся, Лена обхватила его руками, подняла и прижала к себе. Прошка продолжал истерить и брыкать ногами.
— Пошла я, девочки, с мамой спорить бесполезно, — уходя сказала подружкам Лена, — Пока!
— Жаль, может, ещё вернёшься? — вслед ей с надеждой проговорила Оля.
— Вряд ли, мама явно не в настроении, значит точно не отпустит.
— Мы тут во дворе пока побудем, тебя подождём. — сказала Лена Мамкина, — Вдруг да выйдешь, прощаться не будем.
— Ладно-о! — ответила Ширяева, а потом попыталась приструнить брата, — Да что ты брыкаешься? Ты же меня ногами всю извозишь.
— Гулять хочу-у, — орал Прошка, вырываясь из её рук.
— Брыкаться будешь — я тебя уроню, упадёшь, ударишься и будешь плакать.
— Я и так плачу-у.
Нести брата Лена устала, она дошла до крыльца подъезда, поставила его на ноги и сказала:
— Дальше сам иди.
— Не пойду-у, — продолжал капризничать братишка.
— Ну что ты так себя ведёшь, а? Я же не виновата, что мама нас домой зовёт, придёшь, сам её и уговаривай. Уговоришь — ещё погуляем, — попыталась вразумить она Прошку. Прошка притих, она взяла его за руку, и они поднялись на крыльцо. Лена открыла дверь подъезда и сказала:
— Давай кто вперёд поднимется на наш этаж, тот удалец-молодец!
— Я-а-а, — крича рванул Прошка вверх по лестничному маршу.
— Уф-ф, — Лена вытерла рукой проступивший на лбу пот и спокойно стала подниматься следом за братом, размышляя на ходу, — странно, что-то мама опять не в духе. Хотя она в духе редко бывает, но что-то здесь явно не то… Что? — она услышала мысли матери: «Опять она с этой дрянной девчонкой связалась. У неё репутация как у, прости Господи, и это в седьмом-то классе.
Домой идти резко расхотелось. Она медленно поднималась со ступеньки на ступеньку. Прошка уже ждал её у двери их квартиры и радостно кричал:
— Я первый, я первый! Удалец-молодец я! А ты тогда кто, няня?
— А кто я, действительно? — подумала она вслух. — Я — это я, а кто я — непонятно. Хотя, что тут непонятного: черепаха.
— Ха-ха-ха, черепаха-а! — смеясь сказал братишка, довольный собой.
— А если я черепаха, то ты — брат черепахи.
— Тогда ты не черепаха.
— Ладно, я не против!
Прошка пнул дверь квартиры несколько раз. Татьяна открыла и гаркнула на сына:
— Что ты дверь-то пинаешь, а постучать по-хорошему нельзя что ли?
— Не-а, стучать долго придётся, вы же не услышите, — возразил он ей и вошёл в квартиру.
— Ну, пакость маленькая, — прикрикнула мать на него.
— Не-а, не маленькая, а большая!
На Татьяну напал хохот, она окликнула мужа:
— Слыхал, Вань, что сын-то твой младший толкует?
— Нет, — отозвался Иван из комнаты.
— А вот послушай: говорит, что он пакость большая!
— Ну с этим не поспоришь, — согласился Иван, не отрывая глаз от газеты.
Лена вошла домой, мать сходу стала её отчитывать:
— Ты совсем что ли головой-то не соображаешь?
— Что случилось, мам? — снимая пальто, спросила дочь, как будто не зная о том, что мать имеет ввиду.
— Что случилось, что случилось, — передразнила её мать. — ты опять с этой Добриковой связалась?
— Мы помирились, мам.
— Я те дам помирились. Чтобы немедля как помирилась, так с ней и размири́лась. Поняла?
— Нет. Такого слова нет «размири́лась».
— Нет так будет. — решительно заявила мать, — Предупреждаю по-хорошему, чтобы больше я тебя с ней не видела. — мать кипела внутри от негодования, волнуясь за дочь, — У неё одна бабушка приду́рошная чего стоит, и внучка не лучше. Это ж надо как постараться, чтобы с таких лет залететь…
— Мам, ну зачем ты так про них говоришь, хорошие они.
— Я те дам, хорошие… Репутацию испортишь, потом её не восстановить. Что ты поговорку не знаешь: с кем поведёшься от того и наберёшься? Она уже не девочка уже, ты тоже этого хочешь?
Лена опустила глаза от стыда, слышать такое из уст матери было невыносимо.
— Это ты о ком, зая? — переспросил Иван, теряя терпение от любопытства.
— Мама, не говори ему, пожалуйста, — попросила Лена стыдливо.
— А чего мне скрывать-то? Ты рот-то мне не затыкай. — прикрикнула мать на неё, — Ишь моду взяла. — и ответила мужу входя в гостиную, — Да это я про внучку Оливии Никитичны толкую: залетела она, от беремени удачно избавилась и опять к нашей Алёнке, тьфу, Ленке пристроилась. Представляешь, Вань?
— Да ну?
— А чего да ну-то? Я же тебе уже об этом говорила, ты забыл, что ли?
— Не знаю, может, говорила, а может и нет. — отозвался Иван и поправил рукой свои рыжие усы.
Татьяна брезгливо взглянула на мужа и сказала:
— Ты бы сбрил их, Вань, а то усы у тебя рыжие как у таракана, прямо смотреть лихо, а уж целоваться так и вообще молчу…
— И не проси: усы для мужика — самое ценное.
— Ну если ценнее усов у тебя больше ничего нет, тогда да, — съязвила она. — Я ведь совсем забыла тебе сказать, Ваня!
— Ещё что-то случилось? — испуганно спросил он.
— Случилось! Ещё как случилось! После работы мимо матери возвращалась, так она мне в окошко постучала. Я зашла и не поверишь: она мне сто рублей дала, сдержала слово.
— А номер на купюре проверила? — с дрожью в голосе задал он вопрос.
— А чего его проверять-то? Она мне четыре бумажки по двадцать пять сунула в руки. Ну нет чтобы сразу так, что за человек только такой…
— А от той сотни она избавилась?
— Да, сказала, что на восстановление храма пожертвовала. Представляешь, что делается-то, Вань? Мать моя такие деньжищи храму подвалила…
— Молодец, тёща, что тут ещё скажешь. Больше-то их всё равно не куда пристроить.
Она посмотрела на мужа и провела указательным пальцем по его усам и улыбаясь заявила:
— А ты, рыжик мой усатый, чтобы от гипса на этой неделе избавился.
— Зай, а если не снимут, то, как тогда?
— А тогда я сама тебе его сниму, в субботу кровь из носа, а надо на дачу ехать, участок обживать. У нас с тобой ещё там и конь не валялся. Что я сама на себе что ли пахать его должна?
— Да кого там пахать-то? Четыре сотки и те засажены.
— Ничего не знаю, а чтобы за эти выходные ты мне там полный порядок навёл. А то ведь перед людьми стыдно будет…
— Да уж, и зачем только ты этот сад купила…
© 7.06.2022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 171 часть 5 Да я в тебе уверен, зая опубликовано 9 июня 2022 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава