Цареубийства
"Средь шумного бала..."
Убийство короля Швеции Густава III произошло в конце XVIII века. Но только двести лет спустя историки сумели досконально разобраться во всех хитросплетениях заговора, в результате которого он был убит.
Король Швеции Густав III отличался поистине неуемной тягой к театру С театральными под мостками связано начало его царствования. И на балу в Стокгольмском оперном театре прозвучал роковой выстрел, сразивший монарха.
Просвещенные монархи
Густав III родился в 1746 году. Его отцом был Адольф Фредрик Гольштейн-Готторпский, ставший шведским королем в 1751 году и приходившийся родным дядей российской императрице Екатерине II.
В те далекие времена в Европе была мода на «просвещенных монархов». Таковой считала себя кузина Густава, царица Екатерина. Не отставала от нее и шведская королевская семья. Юный крон принц Густав с детства читал книги Монтескье, Вольтера, Расина и Корнеля. Наследник шведского престола настолько хорошо владел Французским языком, что говорил и писал на нем лучше, чем по шведски. Густав обожал театр и, став королем, сам сочинял для него пьесы, ставил спектакли, набрасывал эскизы декораций и костюмов. Созданный Густавом III в загородном дворце Дроттнингхолм летний театр действует до сих пор. В 1773 году в Стокгольме открылась Королевская опера, а в 1788-м - Королевский драматический театр.
«Густавианская эпоха» — блестящая пора в истории шведской культуры. В 1786 году Густавом III была основана знаменитая Шведская академия — та самая, которая сейчас присуждает Нобелевские премии по литературе.
В годы правления Густава III был проведен целый ряд реформ. Именно тогда была установлена государственная монополия на производство и продажу спиртных напитков, существующая в Швеции до сих пор. Были ограничены пытки и смягчено уголовное законодательство. В то же время страна стала более веротерпимой. Но это произошло позднее, когда Густав стал королем Швеции. А случилось это вечером 1 марта 1771 года. Кронпринц Густав сидел в этот вечер в ложе Парижской оперы. Именно здесь он получил известие о том, что отец его, Адольф Фредрик, скоропостижно скончался от инсульта.
В Стокгольм он вернулся уже королем Густавом III. Впрочем, короли тогда в Швеции были скорее фигурой декоративной — фактически власть в государстве принадлежала парламенту. Такое положение дел Густава не устраивало, и, получив немалую денежную субсидию от французов, он 19 августа 1772 года совершил государственный переворот. Под дулами пушек шведский парламент (риксдаг) принял новую конституцию страны, согласно которой король становился единовластным правителем.
Война кузенов
С первых дней своего царствования Густав III начал готовиться к войне с Россией. Уже в 1775 году он заявил своим приближенным: «Должно, не теряя ни одной минуты, готовиться к обороне. Чтобы окончить по возможности скорее такую войну, я намерен всеми силами напасть на Петербург и принудить, таким образом, императрицу к заключению мира».
Впрочем, даже по новой конституции королю запрещалось первому начинать войну. Но в ней была оговорка на тот случай, если королевство подвергнется опасности извне. Хитроумный Густав вспомнил о своей страсти к театру. Он переодел шведских драгун в казачью униформу, сшитую, кстати, как реквизит к спектаклю о жизни в «дикой России», и инсценировал в 1788 году «нападение орды варваров на мирную шведскую деревушку в Финляндии». Этот спектакль и стал поводом к объявлению войны.
Впрочем, несмотря на всю воинственность Густава, армия и флот его российской кузины нанесли несколько сокрушительных поражений шведским войскам. В 1790 году был подписан мирный договор. Территориально Швеция ничего не потеряла, но финансы ее были окончательно расстроены.
Тем не менее Густав не унимался - после окончания войны с Россией он стал готовиться к войне с Данией и... Францией. Ну, с Данией все ясно. Он хотел захватить Норвегию, которая в то время существовала фактически на правах датской провинции. К этому стремились все шведские короли. Но каким образом Густав собирался разбить якобинскую Францию и восстановить на троне Людовика XVI? Кстати, под святое дело реставрации монархии Бурбонов он в октябре 1791 года сумел получить от своей российской кузины довольно приличную субсидию. Повоевать же ему с французами не удалось.
«Добрый вечер, красивая маска...»
Поздним вечером 16 марта 1792 года к зданию Стокгольмской королевской оперы подъезжали богато украшенные сани. На бал- маскарад съезжалась вся столичная аристократия. К одиннадцати часам приехал сюда и сам король. И это несмотря на то, что ранее он получил анонимную записку с сообщением о готовящемся на него покушении. Но Густав проигнорировал это предупреждение. На все просьбы приближенных отменить бал-маскарад, не спускаться в зал к танцующим или, по крайней мере, надеть панцирь под одежду и быть все время в окружении стражи Густав III ответил отказом. Он не хотел выглядеть трусом. Густав заявил: «Если я испугаюсь, то смогу ли править?»
И в тот роковой вечер он стал собираться на бал. Король надел венецианский плащ из черной тафты, причем столь небрежно, что из-под него был виден большой крест ордена Серафимов, которым награждали только монархов и первых лиц государства. К плащу он надел черную шляпу с белыми перьями, к которой была пришита белая маска из ткани, закрывавшая лицо.
В полночь, когда бал был в самом разгаре, король решил пройтись по залу. Народу собралось так много, что Густаву и его окружению приходилось буквально протискиваться сквозь толпу. Неожиданно короля окружила группа одетых в черные плащи и маски мужчин, один из которых сказал по-французски: «Добрый вечер, красивая маска», потом выхватил пистолет и, присев, прицелился королю в спину. Раздался выстрел, и Густав, воскликнув по-французски: «Я ранен», схватился за бедро. Самое удивительное, что этот выстрел остался почти не замеченным большинством участников маскарада из-за громкой музыки и звуков взрывающихся хлопушек. Один из придворных помог раненому королю добраться до каменной скамейки у стены зала. Потом Густава со всеми предосторожностями привезли во дворец, где лейб-медики попытались извлечь пулю. Оказалось, что заряд, выпущенный в короля, состоял из дроби и ржавых обойных гвоздиков.
Кому выгодно?
Поначалу рана не внушала серьезных опасений. Целую неделю после покушения Густав III чувствовал себя относительно неплохо. Но 26 марта его состояние резко ухудшилось. Рана стала гноиться, а позднее началось заражение крови. В ночь на 28 марта стало ясно, что король при смерти. Личный врач короля, осмотрев больного, посоветовал Густаву готовиться к самому худшему. Он рекомендовал ему позвать брата и помириться с ним. К тому времени по всей Швеции уже ползли слухи о том, что герцог Карл Зюдерманландский, не приехавший на тот злополучный бал, причастен к покушению на короля. На следующий день Густав вызвал государственного статс-секретаря Элиса Шредерхейма и велел составить дополнение к основному завещанию. Теперь власть в Швеции до совершеннолетия 14-летнего наследного принца Густава Адольфа переходила в руки не только герцога Карла, но и опекунов наследника - фаворитов короля Таубе и Армфельта. Через несколько часов король умер. Герцог Карл на спешно созванном заседании временного правительства добился того, что дополнение к завещанию было признано недействительным.
По законам Швеции его должны были скрепить два свидетеля, а на нем стояли только подписи короля и статс-секретаря. Власть в королевстве переходила к герцогу Карлу, который был объявлен регентом при несовершеннолетнем короле Густаве IV Адольфе. Как установило следствие, непосредственным убийцей короля стал отставной капитан королевской гвардии Якоб Юхан Анкарстрём. А «заказчиком» короля - генерал Пеклин, влиятельный член риксдага и один из руководителей оппозиции. Впрочем, в итоге все свелось к версии убийцы-одиночки. Якоба Анкарстрёма казнили, остальным арестованным сохранили жизнь.
Рассматривалась и якобинская версия. В то время ходили упорные слухи о том, что французы-республиканцы собираются уничтожить всех коронованных особ Европы. Мэр Парижа Петион держал пари, что к 1 июня 1792 года Екатерины II уже не будет в живых. К тому же антифранцузский альянс России и Швеции был смертельно опасен для якобинской Франции. Смерть Густава III расстроила его.