Случилось это со мной 3 года назад, в свои 20 я горела идее служения общества. Я заняла место в одной волонтёрской организации, оказывающие материальную помощь ветераном, сиротам, инвалидам и другим от которых многие отвернулись. В это время мне и довелось познакомиться с дедом Арсением. Которому на тот момент было чуть больше 70 лет. Он был хорошо известен из большинства желающих помочь. Ведь ещё 48 лет назад со слов моих коллег какое-то острое сосудистое заболевание лишило Арсения Павловича левой ноги почти до основания. Но несмотря на это, старичок бодрился, ловко ступая в дешёвом протезе, опираясь на трость. Жил пенсионер одиноко в полуразрушенном доме где и здоровому человеку долго находиться было бы невозможно. Мать и младшая сестра которая за ним ухаживали, умерли. Детей и внуков он не заимел. Пенсия и крохотное пособие не позволяли Арсению Палычу питаться хорошо. Так что я с радостью согласилась навестить больного дедушку. Я взяла 2 больших пакета. С продуктами и направилась к нему, не забыв прихватить конверт обещанный материальной помощью. Дед тепло встретил меня в прихожей и попросила оставить сумки. Из которых я уже успела достать колбасу, батон с изюмом и конфеты. Он жестом пригласил меня на кухню, я села за стол, накрытый скатертью. Арсений Павлович достал пакетик с чаем и чашки, и печеньки, пока я открывала конфеты и нарезала колбасу на бутерброд с кипел чайник. И мы сели пить чай он расспрашивал меня как я живу, периодически благодаря за помощь. Старик увлечённо рассказывал о своём детстве юношестве и о многом другом. Меня не отпускало ощущение, что пенсионер хочет поделиться со мной чем то важным. Но тревога на его лице каждый раз заставляла его замолчать. Словно заметив мою задачу нас нет чуть-чуть помявшись, сказал чувствую осталось мене на этом свете недолго, поэтому изволь уважать калеку слушай что тебе хочу поведать. Ну что вы Арсений Павлович вам ещё жить да жить. А что вы мне хотите рассказать? О том что это не болезнь была во все. Помрачнев сказал дед показывая на протез. Ну может и болезнь ну точно не та что мне написали. И он начал свой рассказ. Я его пересказываю вам с его слов как я запомнила тогда. Произошло это в 1972 г я тогда был на 3 курсе, готовился стать к дипломным антропологом в науке податься хотел практика наша проходила летом и я вместе со всей группой и старшим преподавателем был направлен в глухую башкирскую деревню - задача наша была простая - расспрашивать об истории происхождения народа, составлять сборник местного фольклора и рассматривать национальные костюмы в деревне на тот момент сохранилась, домов 10 нужно ли там в основном одни старике? У которых нас распределили на время практики, люди рассказывали нам обо всем, но в основном истории. Переходящий от поколения к поколению. Об истории деревни в пост революционный период. Меня в то время особенно привлекала тематика местных верований и мифологий. Я как пылкий гражданин любил поспорить на эти темы. И по тому пытался вытянуть из стариков побольше подобной информации. Тебе возможно известно, что до прихода Исламского учения предки Башкирии исповедовали язычество шаманизм. С тех пор многое изменилось. Но отголоски шаманизма и язычество ещё звучали в жизни этих людей. Однако говорить об этом было строго запрещено. Потому что совет не одобрял ни какую религию, а в 30 г за это вообще мог светить лагерь. Я принялся расспрашивать при одном упоминании о шаманах деревенские отворачивались от меня. Однако одна старуха на ломаном русском рассказала мне много интересного. Оказалось что Башкиры подобно традиционным обществам Сибири и Забайкалья могут похвастаться разнообразиям шиманских профессий. Известные местные волшебники и волшебницы, и провидцы, ведьмы, а так же разнообразные знахари целители и даже экзорцисты . Но больше всего из уст старой женщины меня привлëк рассказ о Каракитамчи это общее для Бошкирского и татарского народа слово на русский переводится как Чернокнмжник. По словам старуха это колдун, который имеет при себе Каракитам чëрную книгу заклинаний написанной на дне ада. А с шайтанами он состоит в родственных отношениях. Представ те моë удивление когда я узнал что в 2 х км от деревни прямо на границе с лесом до сих пор схоронилась изба настоящего местного Каракитама. Который проживал там лет 30 назад Мужик этот был нрава такого и дикого. Что даже птицы и звери огибали его избу стороной. За любое неподчинение ему можно было поплатиться жизнью. Рассказывали что, видели как во круг его хаты по ночам нарезают круги тëмные фигуры. Выползающие из ближайшей речки. А к утру уходят обратно. И говорили что, видели как он сам весь в тëмных лохмотьях и заросших волосах ездил по полю на вороном коне. Несколько рас к нему наведывались Жандармы угрожая расстрелом за распространение мракобесия. После чего обратно в деревню они не вернулись. А потом ходить к нему и вовсе перестали. Потом исчез и сам мужик, а изба так и осталась стоять на своëм месте. И подойти к ней ни кто не решался даже под страхом смерти. Сказать что меня заинтересовала эта история это ни чего ни сказать. Я решил сказав преподавателю, что иду в лес ради охоты сходить туда. Чтобы увидеть всë своими глазами. Я тогда смелым был не чего ни боялся. Старая почерневшая изба возвышалась передо мной. Уже прикидывая чем я могу поживиться внутри. Я принялся прорываться сквозь травы ко входу в дом. Я очень хотел найти в избе какой-нибудь артефакт. Древнюю вещицу, о которой потом я смог бы упомянуть в дипломной работе. Хата была не заперта. И я без проблем попал внутрь. Там было темно полу сгнившая изба была почти пуста, и не тронута. Кругом было разбросано старое трипьë, ни чего примечательного мне тогда найти не удалось. Выйдя на улицу готовясь идти обратно в деревню я споткнулся и впал на бок. Чуть не слетев кувырком с этого крыльца. Больно ударившись плечëм, в слух ругнувшись я поднялся на ноги, отряхиваясь. Моë внимание привлекла чëрная крупная птица. Горда сидевшая на остатках повалившегося забора. Ворон долго и пристально изучал меня взглядом, а через пару минут закричал. Дернул головой в мою сторону, внезапно разозлившись я взял камень и бросил его в ворона. Я попал ему по крылу едва не збиф его с насеста. Птица убралась прочь протяжно крича. А потом я камнями разбил ещё и окна этой хибары. Хулиганом был посмеяться, хотел над местными суевериями. Спустя неделю после возвращения это и началось сперва у меня поднялся жар, Что я списал на перегрев под палящем июльским солнцем. Потом посередине ночи я проснулся от дикой боли. Горячей волной рас ползавшей по левой голени, я вскочил встряхивая левую ногу уперевшись на правую. И тогда заметил что от кончиков пальцев наги в верх расползается багрово красное пятно. Спустя пол чеса меня экстренно доставили в хирургическое отделение, ближайшей больницы. В полу без сознательного состоянии медику суетились на до мной. С начало подозревая какую то заразу с заумным названием. Но анализы мои были в идеальном состоянии. Спустя час после поступления в больницу гангрена охватила уже всю голень. Медики были в панике они не понимали что со мной твориться. Ведь все жизненные показатели были в норме. Мне долго пытались спасти ногу, но потом всë кончилось у них не получилось и ногу мою укоротили до основания. Сейчас спустя столько лет я всë ещё не могу понять за что это была . За ворона или за окна дома Арсений закрыл лицо руками и затрясся, а я молчала уже прокручивая план побега от туда. Больше старика я не видела. А второй раз встретить его мне не удалось. Я иногда вспоминаю его рассказ. И пытаюсь найти разумное объяснение тому что он мне рассказал, но пока мне этого не удаëтся.
Случилось это со мной 3 года назад, в свои 20 я горела идее служения общества. Я заняла место в одной волонтёрской организации, оказывающие материальную помощь ветераном, сиротам, инвалидам и другим от которых многие отвернулись. В это время мне и довелось познакомиться с дедом Арсением. Которому на тот момент было чуть больше 70 лет. Он был хорошо известен из большинства желающих помочь. Ведь ещё 48 лет назад со слов моих коллег какое-то острое сосудистое заболевание лишило Арсения Павловича левой ноги почти до основания. Но несмотря на это, старичок бодрился, ловко ступая в дешёвом протезе, опираясь на трость. Жил пенсионер одиноко в полуразрушенном доме где и здоровому человеку долго находиться было бы невозможно. Мать и младшая сестра которая за ним ухаживали, умерли. Детей и внуков он не заимел. Пенсия и крохотное пособие не позволяли Арсению Палычу питаться хорошо. Так что я с радостью согласилась навестить больного дедушку. Я взяла 2 больших пакета. С продуктами и направилась к нему, не забыв прихватить конверт обещанный материальной помощью. Дед тепло встретил меня в прихожей и попросила оставить сумки. Из которых я уже успела достать колбасу, батон с изюмом и конфеты. Он жестом пригласил меня на кухню, я села за стол, накрытый скатертью. Арсений Павлович достал пакетик с чаем и чашки, и печеньки, пока я открывала конфеты и нарезала колбасу на бутерброд с кипел чайник. И мы сели пить чай он расспрашивал меня как я живу, периодически благодаря за помощь. Старик увлечённо рассказывал о своём детстве юношестве и о многом другом. Меня не отпускало ощущение, что пенсионер хочет поделиться со мной чем то важным. Но тревога на его лице каждый раз заставляла его замолчать. Словно заметив мою задачу нас нет чуть-чуть помявшись, сказал чувствую осталось мене на этом свете недолго, поэтому изволь уважать калеку слушай что тебе хочу поведать. Ну что вы Арсений Павлович вам ещё жить да жить. А что вы мне хотите рассказать? О том что это не болезнь была во все. Помрачнев сказал дед показывая на протез. Ну может и болезнь ну точно не та что мне написали. И он начал свой рассказ. Я его пересказываю вам с его слов как я запомнила тогда. Произошло это в 1972 г я тогда был на 3 курсе, готовился стать к дипломным антропологом в науке податься хотел практика наша проходила летом и я вместе со всей группой и старшим преподавателем был направлен в глухую башкирскую деревню - задача наша была простая - расспрашивать об истории происхождения народа, составлять сборник местного фольклора и рассматривать национальные костюмы в деревне на тот момент сохранилась, домов 10 нужно ли там в основном одни старике? У которых нас распределили на время практики, люди рассказывали нам обо всем, но в основном истории. Переходящий от поколения к поколению. Об истории деревни в пост революционный период. Меня в то время особенно привлекала тематика местных верований и мифологий. Я как пылкий гражданин любил поспорить на эти темы. И по тому пытался вытянуть из стариков побольше подобной информации. Тебе возможно известно, что до прихода Исламского учения предки Башкирии исповедовали язычество шаманизм. С тех пор многое изменилось. Но отголоски шаманизма и язычество ещё звучали в жизни этих людей. Однако говорить об этом было строго запрещено. Потому что совет не одобрял ни какую религию, а в 30 г за это вообще мог светить лагерь. Я принялся расспрашивать при одном упоминании о шаманах деревенские отворачивались от меня. Однако одна старуха на ломаном русском рассказала мне много интересного. Оказалось что Башкиры подобно традиционным обществам Сибири и Забайкалья могут похвастаться разнообразиям шиманских профессий. Известные местные волшебники и волшебницы, и провидцы, ведьмы, а так же разнообразные знахари целители и даже экзорцисты . Но больше всего из уст старой женщины меня привлëк рассказ о Каракитамчи это общее для Бошкирского и татарского народа слово на русский переводится как Чернокнмжник. По словам старуха это колдун, который имеет при себе Каракитам чëрную книгу заклинаний написанной на дне ада. А с шайтанами он состоит в родственных отношениях. Представ те моë удивление когда я узнал что в 2 х км от деревни прямо на границе с лесом до сих пор схоронилась изба настоящего местного Каракитама. Который проживал там лет 30 назад Мужик этот был нрава такого и дикого. Что даже птицы и звери огибали его избу стороной. За любое неподчинение ему можно было поплатиться жизнью. Рассказывали что, видели как во круг его хаты по ночам нарезают круги тëмные фигуры. Выползающие из ближайшей речки. А к утру уходят обратно. И говорили что, видели как он сам весь в тëмных лохмотьях и заросших волосах ездил по полю на вороном коне. Несколько рас к нему наведывались Жандармы угрожая расстрелом за распространение мракобесия. После чего обратно в деревню они не вернулись. А потом ходить к нему и вовсе перестали. Потом исчез и сам мужик, а изба так и осталась стоять на своëм месте. И подойти к ней ни кто не решался даже под страхом смерти. Сказать что меня заинтересовала эта история это ни чего ни сказать. Я решил сказав преподавателю, что иду в лес ради охоты сходить туда. Чтобы увидеть всë своими глазами. Я тогда смелым был не чего ни боялся. Старая почерневшая изба возвышалась передо мной. Уже прикидывая чем я могу поживиться внутри. Я принялся прорываться сквозь травы ко входу в дом. Я очень хотел найти в избе какой-нибудь артефакт. Древнюю вещицу, о которой потом я смог бы упомянуть в дипломной работе. Хата была не заперта. И я без проблем попал внутрь. Там было темно полу сгнившая изба была почти пуста, и не тронута. Кругом было разбросано старое трипьë, ни чего примечательного мне тогда найти не удалось. Выйдя на улицу готовясь идти обратно в деревню я споткнулся и впал на бок. Чуть не слетев кувырком с этого крыльца. Больно ударившись плечëм, в слух ругнувшись я поднялся на ноги, отряхиваясь. Моë внимание привлекла чëрная крупная птица. Горда сидевшая на остатках повалившегося забора. Ворон долго и пристально изучал меня взглядом, а через пару минут закричал. Дернул головой в мою сторону, внезапно разозлившись я взял камень и бросил его в ворона. Я попал ему по крылу едва не збиф его с насеста. Птица убралась прочь протяжно крича. А потом я камнями разбил ещё и окна этой хибары. Хулиганом был посмеяться, хотел над местными суевериями. Спустя неделю после возвращения это и началось сперва у меня поднялся жар, Что я списал на перегрев под палящем июльским солнцем. Потом посередине ночи я проснулся от дикой боли. Горячей волной рас ползавшей по левой голени, я вскочил встряхивая левую ногу уперевшись на правую. И тогда заметил что от кончиков пальцев наги в верх расползается багрово красное пятно. Спустя пол чеса меня экстренно доставили в хирургическое отделение, ближайшей больницы. В полу без сознательного состоянии медику суетились на до мной. С начало подозревая какую то заразу с заумным названием. Но анализы мои были в идеальном состоянии. Спустя час после поступления в больницу гангрена охватила уже всю голень. Медики были в панике они не понимали что со мной твориться. Ведь все жизненные показатели были в норме. Мне долго пытались спасти ногу, но потом всë кончилось у них не получилось и ногу мою укоротили до основания. Сейчас спустя столько лет я всë ещё не могу понять за что это была . За ворона или за окна дома Арсений закрыл лицо руками и затрясся, а я молчала уже прокручивая план побега от туда. Больше старика я не видела. А второй раз встретить его мне не удалось. Я иногда вспоминаю его рассказ. И пытаюсь найти разумное объяснение тому что он мне рассказал, но пока мне этого не удаëтся.
