Сотни проектов приходят и уходят незамеченными, но не сериал «Счастливы вместе». Фразы из него ушли в народ, а персонажи стали культовыми.
В гостях у «Жизни» актриса, сыгравшая знаменитую соседку Букиных Лену Полено Юлия Захарова.
– Юлия, чтобы узнать о человеке, важно спросить о его распорядке дня.
– Просыпаюсь я около семи утра, могу позволить себе поваляться до восьми, больше нет сил спать… Потом мы завтракаем с мужем, мы любим с мужем это время. Мы сначала пьём китайский чай, я предпочитаю пуэр. Чай пробуждает сознание, мысли… Потом я отправляюсь гулять с собакой. У меня тибетский терьер, которого я очень люблю. И день начался… Поскольку у меня нет постоянной работы, моя жизнь за городом выглядит так. Я прихожу с прогулки и начинаю что-то делать по дому – готовлю обед, убираюсь… Кроме того, я очень активно сейчас занимаюсь английским языком. Хочется научиться на нём думать.
– Вы давно перебрались за город?
– Как началась пандемия. Мы поняли, что представляем опасность для наших пожилых родственников. Было ощущение, что после каждого похода в магазин мы приносим домой смерть и болезни. Поэтому мы решили жить отдельно. Хотели снять дом, но, благодаря родителям Лёши, мы его купили в СНТ «Борьба». Домик небольшой – всего 70 квадратных метров и два этажа. Гостиная, кухня и две спальни. Участок небольшой – всего пять соток. Чем хорошо это место, так это тем, что там растут высоченные деревья – дубы, сосны и берёзы. У меня растёт старый куст жасмина. Он не просто пахнет – он меняет жизнь и атмосферу. Есть на участке и черёмуха. Красота… Мы печку поставили сами, у нас все удобства. Говорят, что в нашем СНТ снимался тот самый фильм «Дача» с молодой Гурченко с длинными волосами.
– Чем муж занимается?
– Он попробовал много профессий в своей жизни, но в какой-то момент мы придумали бизнес – авторские туры в Италию. Наша подруга Наташа живёт в Италии, и она делает йога-туры. Я добавила своё актёрское мастерство, и мы сообразили такой авторский тур. Сначала была идея возить только девочек, у нас уже появились клиенты, но тут началась пандемия. Мы закрыли наше маленькое предприятие, так и не открыв его. Сейчас Лёша осваивает профессию ландшафтного дизайнера, ботанику. У него очень хороший педагог. В общем, сейчас он работает на природе.
– К Алексею мы ещё вернёмся. Вы работали в Театре Гоголя. Вы застали время, когда пришёл Кирилл Серебренников?
– Я уже уволилась. И не сказать, что я очень хотела уволиться… Это было очень странное заведение, в своё время главными режиссёрами театра были какие-то пожилые… ограниченно-талантливые деды, которые позволяли себе в этом помещении издеваться над людьми, делая вид, что они режиссёры и ставят спектакли. Застала я такое время, у нас был художественный руководитель Сергей Иванович Яшин, да будет он здоров. Актёры тогда жили очень бедно. Наверное, сейчас ситуация лучше, но тогда у меня зарплата была 9 тысяч рублей. Нам платили по разрядам. Комнату же я снимала в коммуналке за 14 тысяч. При этом работы было очень много… Перебивались как могли, а на съёмки не отпускали. Когда я начала много сниматься, мне поставили ультиматум – либо съёмки, либо театр. Тогда я написала заявление и ушла из театра. И тут началась вся эта история… Выяснили, что директор, который являлся подельником или родственником Сергея Ивановича, вместе с ним обкрадывали театр много лет, что после них оставалась только чёрная вспаханная борозда. Не знаю, как Сергея Ивановича не посадили – наверное, связи выручили. Когда-то его спектакли были талантливые, вероятно, решили оставить его в покое на старости лет.
С Кириллом Семёновичем мы тогда приятельствовали – я не работала у него в спектаклях. Но однажды, зная, что я актриса Театра Гоголя, он спросил меня о нём, и я начала рассказывать. О профсоюзе, артистах – я могла всё рассказать, что за человек, какой характер, сколько детей, как с ним лучше работать и почему нельзя обижать пожилых. Кирилл Семёнович всё это учёл – он никого не уволил. Он со всеми находил общий язык, но я к тому времени ушла.
– Вы сейчас общаетесь?
– Нет, сейчас не общаемся. Когда он попал в жуткую ситуацию (Кирилла Серебренникова судили по делу о хищениях. – Прим. ред.), я поддерживала его всеми силами, приходила к залу суда. Он – честнейший человек. Сейчас, как я понимаю, всё хорошо. Он может выходить из дома и делать то, о чём мечтал. Всё, что не убивает Кирилла Семёновича, делает сильнее его творчество. Уверена, он вышел из этого с новыми идеями и будет ещё более блистательным.
– А как Вы с ним познакомились?
– У меня есть замечательный друг и коллега Игнат Акрачков. Один из самых известных его фильмов – это фильм Шахназарова «Яды, или Всемирная история отравлений», он там сыграл главную роль. Так вот Игнатий с ним приятельствовал и дружил, работал у него в спектакле. И на дне рождения Игната мы с ним познакомились – Игнат сам нас познакомил. Кирилл – это даже не человек, это создание, режиссёр, который состоит из жестов, взглядов.
– Хочу вернуться в Ваше детство. Какой Вы были?
– Я была жутчайшей эгоисткой, о чём мне мама спустя время рассказала. Например, Новый год в каком-то ДК, мама в костюме Снегурочки всем раздаёт подарки, и вот она подходит ко мне и протягивает подарок, а у неё в руках ещё и другие игрушки. Я понимаю, что это моя мама, беру подарок, кладу его обратно в кучу, достаю то, что мне нравится, и говорю ей: «Иди». Вот такая я была эгоистка, и мама после этого сказала папе, что будем рожать второго, иначе это невозможно. И так у меня появился брат, он младше меня на 6 лет. Благодаря ему я научилась любить кого-то ещё, кроме себя.
– Пишут, что Вы были отличницей.
– Да, я окончила школу с медалью… Наверное, со мной не было проблем. Проблемы были с родителями, когда я получала четвёрки. Я шла домой и понимала, что мне придётся объяснять, почему я не идеально знала материал, почему я оказалась не замечательной, а просто хорошей. Мне было тяжело. Родители строго спрашивали. Математика мне давалась с трудом – едва на 4.
– Наказать могли Вас?
– Папа у меня очень умный человек, я отношусь к нему с большим уважением. И его неодобрение во взгляде уже было наказанием. Мне всегда хотелось радовать родителей.
– А если вдруг тройка?
– С тройками вообще невозможно было приходить домой. Кроме того, папа считал, что я должна заниматься спортом – в детстве я была очень слабенькой, пережила заражение крови, и это всё во младенческом возрасте. Поэтому меня пихали в спорт – в плавание, в волейбол. Раньше в школы ходили тренеры, и нас с подругой однажды отобрали в секцию волейбола, я стала заниматься…
– Без удовольствия?
– Нет, мне нравилось, но меня взяли в школу олимпийского резерва, и девочки, которые были в команде, были сильно старше меня. А когда тебе 11, а им 14, 15, - то это огромная разница. Ну какая я им была подруга? Было тяжело психологически, и через три года я взмолилась, мол, не хочу там больше заниматься …
– Почему?
– Сейчас это называют буллингом. Старшие девочки издевались над младшими, ну, как издевались… Швыряли мячик подальше – принеси. Ты принесёшь, а они его ещё дальше бросят. Но ты не можешь на это пожаловаться и продолжаешь заниматься, глотая слезы. Хуже всего было в спортивном лагере, когда ты живёшь в этом обществе и ходишь с ними на завтрак, обед, ужин. Было тяжело, потому что ты всё время невольно становишься свидетелем разговоров о тебе в унизительной форме. «Кто сходит за сигаретами к мальчикам? Мелкие! Захарова, давай иди», – говорили они.
– Вы не пытались бунтовать?
– Не могу сказать, что эти девочки были жестокими, мне даже хотелось с ними дружить, потому что они классно играли в волейбол, достаточно весело между собой общались, анкеты друг другу заполняли. Мне очень хотелось, чтобы они мне дали такую анкету, я ведь всё бы там сделала красиво, я стихов много знаю. То есть запредельной жестокости не было, но постоянно переживаешь о том, что ты хуже… Несправедливость была ещё и в том, что я не была хуже – была просто менее умелой. Они ведь дольше занимались. К сожалению, моё желание стать чемпионкой мира по волейболу разбилось об вот эти детские переживания.
– Как Вы бросили спорт?
– Я увлеклась театром, поступила в театральную студию совершенно случайно. Пришла с подружкой провести время, и, когда я зашла в актовый зал Дворца пионеров, моя будущий педагог сказала: «Моя Наташа Ростова! Заходите, девочки!».
А я ведь только подружку пришла поддержать – пробоваться не собиралась. Но меня это захватило страшно. Там была такая атмосфера… Родители приняли мой выбор – меня не заставляли заниматься чем-то насильно.
– Ваши родители – инженеры. Они работают до сих пор?
– Папа продолжает работать в конструкторском бюро приборостроения в Туле. Они делают части для противоракетных установок. Тула – оборонный город. Мама работала в разных областях, у неё узкая специальность. Она строила «Азбуки вкуса» в Туле. Она занимается проведением коммуникаций. Потом работала под папиным начальством, но сейчас она на пенсии, а папа работает – он очень любит свою работу.
– То есть в 90-е Ваши родители не потеряли работу…
– Они работали как служащие, папа хорошо зарабатывал, плюс Ленинская стипендия. В общем, моё детство было счастливым. Максимум, что я помню, это очередь за сахаром в одни руки. Меня забирала бабушка, и мы вставали с ней в очередь к маленькому хлебному магазину. Там было много детей – мы играли. Помню, для меня было шоком, когда я встретила на рынке свою учительницу литературы и русского языка – она продавала что-то типа колготок. Ольга Александровна тогда была очень молодая, может быть, лет 27. Я думала: «Зачем она это делает? У неё ведь есть работа». Выживали как могли.
– Как Вы жили с братом?
– Когда появился брат, все в семье решили, что появилось ещё одно создание, чтобы любить меня. Брат очень быстро научился играть по этим правилам. Он знал, что есть любимая сестрёнка… Он до сих пор мне говорит: «Да ты для меня была всем. Я ловил каждое твоё слово». В детстве я очень любила сочинять истории и проверяла их на брате.
– Какие у Вас сейчас отношения?
– Он – прекрасный муж и отец, у меня своих детей нет. Пока… Я упорно говорю: «Пока нет детей». Сейчас время такое, что медицина очень хорошо развивается, поэтому все возможно. Мы пока не оставляем надежд и попыток. У брата два сына – Максим и Ромочка, прекрасная жена Наташа, красоты несказанной. Жду, когда они на дочь решатся. Брату 35 лет, он живёт пока в Липецке, до этого жил в Воронеже, окончил Академию ФСБ в Голицыно, юрист. Уже не военный – отдал долг государству. Отношения у нас прекрасные, я его очень люблю. Он вытаскивал меня из самых неприятных ситуаций. Всегда оказывался рядом тогда, когда мне казалось, что всё.
– Например?
– Например, у нас заболела мамочка, и Антон тут же положил её в платную клинику, где всё быстро определилось и решилось. Быстро у нас всё решается только за деньги – он взял это на себя. Он крутой, он рыцарь… И красавчик!
– Знаю такую интересную вещь, что Вы боролись с «Макдоналдсом»…
– Тула городок небольшой, и до нашей театральной студии «Этюд» дошли слухи, что у детей отбирают кукольный театр – хотят отдать его под то, чтобы там продавать американскую жрачку. Училась я в гимназии, а там у нас были лучшие учителя, и мы все вместе боролись. Ребята, по-моему, отстояли здание.
– Вам свойственно бороться за правду?
– Да, свойственно.
– Обычно, когда человек за правду стоит, он всегда страдает… Например, правдоруб может прийти и сказать режиссёру, что он плохой, и быть уволенным за это.
– Да, я за правду, но в этом смысле трусовата. Приведу пример! Я рассказывала про Театр Гоголя, и был вопиющий случай. Артисты все разные, со своими тараканами. Была и есть артистка Наталья Ивановна Маркина, глубоко верующий человек и воцерковленный. Мы с ней репетировали, и у неё была совершенно замечательная, на мой взгляд, привычка: перед репетицией она приносила святую воду в баночке и прыскала её по углам сцены театра. Ну, такое её актёрское суеверие. И главный режиссёр театра как-то раз увидел это, что-то его взбесило. Он закричал на неё матом, мол, зачем ты всякую ерунду в театре устраиваешь, лучше бы роль учила. Она лишь расплакалась и убежала – такой человек. Для меня это стало последней каплей. Я поняла, что не хочу больше работать с этим человеком. Сказав несколько неприятных слов, я забрала свой портрет из фойе и ушла. Помню, ещё швырнула вахтёру тысячу рублей: «Передайте директору за багет». Моё изображение – это моё изображение, а багет… Ну пусть подавится.
– Не жалели?
– Ни разу не жалела. Хотя нет… Жалела, когда Кирилл Семёнович пришёл. Думала: «Тут бы началась совсем другая жизнь». Я люблю такой театр, когда ты становишься кем-то ещё, что ты себя не жалеешь, обретаешь некое безумие. Но я такой человек, я люблю всё чистое, красивое, мягкое, яркое. Я не люблю вот это: «Преступление и наказание», чернота и блевота, что сейчас у Кирилла Семёновича на растяжке театра. Умри или останься дьяволом, «Околоноля». Я больше люблю комедии, сказки и мелодрамы. Мне это ближе.
– Вот мы и перешли к комедиям. Юлия, Вы были первой актрисой, которую утвердили на роль в сериале «Счастливы вместе»…
– Пожалуй, да. Я, правда, иногда думаю, что собаку Барона выбрали первым. По-моему, он был всё-таки первым.
– Ваша героиня должна была быть несимпатичной и нефигуристой. Как Вам, симпатичной и фигуристой, удалось убедить продюсеров в том, что Вы – это та актриса, которую они ищут?
– Я и не знала, куда я толком иду. По всей Москве тогда говорили о том, что идут пробы на огромный интересный проект, который будет сниматься не один год. Всего шесть главных героев, и вся Москва уже туда сходила, но никого не утвердили. Помню, я стою в метро с коллегами из Театра Гоголя, мы ждём поезд, и артист Саша Волков рассказывает про этот проект: «Они там такую страховку дают. Говорят, что артистам можно будет даже зубы бесплатно сделать». А мы же все бедные и несчастные артисты… Я спросила контакты, он мне дал, но сказал: «Мне отказали потому, что лицо слишком интеллигентное для проекта. Тебе, наверное, так же скажут». Но я всё равно решилась… Меня пригласили на кастинг, и я познакомилась с замечательной женщиной Ксенией Чашей. Она режиссёр блистательных комедийных проектов, начинала с «Камеди». Железная женщина с великолепным чувством юмора, суперпрофессионал. Мы сыграли какую-то сцену, и она показалась мне знакомой… Оказалось, что я смотрела сериал «Женаты, с детьми» в детстве. Динамичный, клёвый сериал, но уже тогда он мне казался старым, про каких-то пыльных американцев. Так вот Ксения посоветовала мне не смотреть этот сериал, чтобы не портить себя… Мол, ты замечательно делаешь то, что нужно. Вторые пробы были уже с американцами, и они сразу предложили контракт.
– Какую перед Вами ставили задачу?
– По роли мне было 28 лет, а в жизни мне было 22 или 23. Я ещё подумала: «Какая-то старая. Как мы будем делать старую?» Дальше – сложнее, спустя три года героине было уже сорок лет, а мне-то всё ещё тридцать, поэтому делали тяжёлый, яркий грим… Сериал оказался настолько популярным, у него были такие высоченные рейтинги, которых никто не ожидал, что в первый раз за всю историю сериала, а снимали его многие. Американцы купили ещё 200 оригинальных серий у русских сценаристов. Возможно, эти серии сейчас где-то снимают.
– Насколько я знаю, договор был очень жёстким!
– Мы потом обнаружили, что категорически запрещается находиться в состоянии беременности во время съёмок, потому что это мешает процессу. Но это было потом включено, потому что до этого и Наташа Бочкарёва успела дважды родить, и Даша Сагалова. То есть получалось, что я одна такая осталась, кому запрещалось беременеть. Но я тогда и не планировала ребёнка. Я не могу сказать, что контракт был жёстким – для нас были созданы замечательные условия в коллективе и в творчестве. Мы до сих пор дружим, будто армию прошли.
– Дарья Сагалова рассказывала, что был специальный человек, который не позволял слова менять.
– Да, потому что надо знать текст так, как он был написан в сценарии, потому что сценарий был написан и утверждён на нескольких этапах вверху. Когда нам спускали сценарий, в нём уже каждая шутка была выстрадана.
– Знаю, что у Натальи и Даши были парики. Вы же снимались со своей стрижкой…
– Да, американцы мне сразу утвердили стрижку. Меня девочки очень хорошо подстригли, и когда американцы утверждали наш внешний вид, то сказали: «У Степановой очень хороший парик. Вот бы всем такие». У Даши были накладки, а у Натальи сразу был рыжий парик, как у Пугачёвой.
Часть 2
Продолжение следует...
Автор: Юлия Ягафарова (@bianzel)