На протяжении 15-20 лет советские интеллектуалы-диссиденты требовали подлинной демократизации советского общества. Так, Рой Медведев в своей книге "О социалистической демократии" ратовал за "подлинную социалистическую демократию", сочетающую социализм с демократическими институтами и, особенно, институтами буржуазной демократии.
В самом деле, при развитой социалистической демократии, устранившей социальное и экономическое неравенство, институты, созданные буржуазной демократией, могут перестать быть формальными и стать реальными. Поэтому, считает Медведев, надо строго соблюдать права человека, расширять свободу слова, свободу печати, закрепить право на информацию, свободу собраний, демонстраций и организаций, можно даже признать право на оппозицию и возможность двух- или многопартийной системы в развитом социалистическом обществе.
Как некогда Тьер, но в иной обстановке, Рой Медведев выступает за "необходимые свободы" — необходимые для развития, для прогресса СССР.
По мнению Сахарова, "озападнивание", либерализация советской системы не только желательны, но и вероятны. Согласно теории "конвергенции", страны Востока и Запада совпадают в движении по направлению к общей модели, но восток либерализуется, а Запад "социализируется" (элементы планирования, учет социальных потребностей, появление новых ценностей вместо прежних индивидуалистических ценностей экономики наживы и т.д.). Сахаров предсказывал на последнее десятилетие этого века четырехэтапную эволюцию: 1) Демократизация стран Востока, которые избавятся от сталинского наследия и однопартийной структуры; 2) Преобразование капиталистических стран, которые проведут важные внутренние реформы; 3) Совместные усилия России и Америки в урегулировании проблем "третьего мира" и разоружении; 4) Все остальные мировые проблемы будут рассматриваться под углом зрения широкого международного сотрудничества.
Тезис о "конвергенции" был поддержан многими западными авторами, особенно в эпоху хрущевской "оттепели".
В этой связи заметна известная эволюция в подходе западной политологии к СССР. Прежний подход, основанный на догматическом противопоставлении (типа: тоталитаризм — демократия, социализм — экономический либерализм) сменился новым подходом, основанный на тезисе о конвергенции Востока и Запада по направлению к одной модели, как обусловленной самими требованиями индустриального общества.
В своей работе "Политическая власть: СШA-CССP" (1964 г.) З. Бжезинский и С. Хантингтон пытались пойти дальше и первого и второго подходов, указывая на то, что при сходстве некоторых проблем и показателей реакция на них — глубоко различная. Особой критике они подвергли теорию, утверждающую, будто ход эволюции приведет советскую систему к традиционным формам либеральной демократии.
В самом деле, наряду с элементами новизны в советской системе по-прежнему есть блокирующие элементы. Они особенно связаны с наличием "нового класса" или "нового слоя". Бюрократическая элита, оторванная от масс, продолжает монополизировать власть. Тяготея к конформизму и консерватизму, она препятствует эволюции советского общества, она сопротивляется переменам, политическим реформам, которые угрожают ее положению и привилегиям.
Советское общество глубоко преобразуется. И тем не менее, политическая система, по-видимому, не адаптировалась к качественным изменениям своей "среды", она с трудом накладывается на изменения действительности. Она плохо реагирует на новые "требования" социальной системы. Заметно расхождение между социо-экономической инфраструктурой (базисом) и политическим руководством, которое не хочет или не может приступить к необходимому обновлению, будучи сдерживаемо самой же структурой власти. Короче, советское общество выглядит обществом, "заблокированным" своей политической системой.
Роже-Жерар Шварценберг. Политическая социология. 1992.