Для артистов Большого театра это были трагические дни, потому что мы выступали на всех площадях города. И вот на Соборной площади у нас концерт в присутствии патриарха, президента и всей тогдашней верхушки России, 97-й год это был, сентябрь месяц, на улице плюс 12 градусов.
Патриарх и президент сидели в шубах. Оркестр, который играл, – делал вид, что он играет, потому что все было под фонограмму. И сидели они хорошо «разогретые», и под фраками у них у всех была шерсть. Певцы открывали рот под фонограмму и были тоже очень хорошо «разогретые». И только несчастный балет – «голый»! – танцевал в плюс 12 на улице!
Чтобы вы поняли. Представьте себе Соборную площадь перед Успенским собором. Представляете, да? И Кремлевский дворец. Вот мы раздевались в Кремлевском дворце, дальше мы – бежали до Соборной площади, потому что ФСО не разрешало нам ничего оставлять на полу или где-то еще.
С собой у нас должен быть пропуск с паспортом. У девочек есть места, где можно спрятать это добро, а мальчикам засунуть некуда! Ну, куда ты засунешь паспорт и пропуск? Мы бежали держа это все в руках.
Очень холодно и выпить мы не можем перед выступлением, а все в прямой трансляции. У меня специально все это записано. Было очень комично все!
На мое несчастье, так как я был хороший артист, то все время танцевал в конце. К моему выходу были разогреты все: и оркестр, который под фонограмму играет, и певцы, и весь генералитет, который сидел. Если холодно, им подносят и они дальше сидят под камерами.
Там было так: кусок оперы – кусок балета, кусок оперы – кусок балета. Балет: сначала был польский бал из «Ивана Сусанина», а потом где-то в середине «Половецкие пляски».
И Владимир Вольфович Жириновский вдруг осознал, что мы в 850 лет Москвы прославляем сначала поляков, потом половцев – захватчиков! Почему?! У нас праздник Москвы! И он встал и пошел возмущаться. А мы в этот момент несчастные бежим! И он нам все это высказывает: «Что делаете? Как вам не стыдно?». Мы танцевали какой-то номер под увертюру к «Руслану и Людмиле». Хорошо, что там быстро!
И мне «повезло больше всех», потому что мужские колеты, они в основном с вырезом, с голой шеей и …паспорт можно туда засунуть, а у меня был костюм Дезире из «Спящей красавицы»; у меня жабо и все закрыто. Мне даже и засунуть-то некуда. Но хотя бы теплее было, чем остальным. Дуло только снизу.
В общем, когда это все закончилось, мы еще должны были стоять на сцене, потому что колокола соборов гремели, а хор под фонограмму: «Славься! Славься!». Им-то хорошо – они-то в шубах, а мы почти в чем мама родила! Вот это ужасно!
В балете, к сожалению, мы должны все сами делать и никакой тебе фонограммы.
