Джек был пиратом... На самом деле, это в приключенческих романах все красиво, увлекательно и почти благородно. А так – кучка озлобленных, полуголодных оборванцев грабила торговые корабли, не щадя никого.
Джек уже было решил, что ему повезло – последняя добыча была очень богатой, а из сотоварищей не выжил никто. Деньги и драгоценности ему удалось спрятать и спрятать надежно, а вот самому скрыться не удалось.
В каменной и мрачной тюрьме Джек молчал. А смысл признаваться и указывать место схрона? В живых его в любом случае не оставят, так зачем радовать своих палачей?
Джек выдержал все – испытания голодом, болью и унижением. Не привыкать – ничего хорошего в его жизни не было и стиснув зубы, бывший пират молчал. Молчал упорно, прикусив язык и стиснув зубы – чтобы даже в бреду случайно не проговориться.
Начальник тюрьмы его уговаривал, угрожал, сулил даже свободу. Но Джек только усмехался сухими губами. Пусть он сгинет в этой тюрьме, но его сокровища не достанутся никому.
- Хорошо, ты сам виноват. - Тюремный начальник кивнул стражнику и тот его понял.
- Тебя переведут в подземную камеру, а я приготовлю для тебя испытание. Никто еще его не прошел – оно просто невыносимо. И ты сам будешь умолять на коленях и целовать мои ноги, чтобы я его прекратил.
Джек хрипло расхохотался.
- Можешь хоть разрезать меня на кусочки, я все равно ничего не скажу. И что такого страшного ты приготовил?
- Ожидание неизвестного – это будет только начало. Жди. Может быть, ты решишь сдаться раньше.
- Нет! - Джек мотнул головой.
Темная и сырая камера без окон. Вентиляцией и единственным источником света служила щель под надежной и толстой дверью. сантиметров 20... В нее не протиснется человек, но пролезет деревянный поднос со скудной снедью.
Вы представьте – каждый день ничего, каждый день одно и то же. Даже нет ориентира – еду приносили не по расписанию, а как придется. Могли принести три раза в день, а могли двое суток игнорить.
Сколько прошло уже времени, Джек перестал считать... Иногда открывалась дверь, заходили стражники и приказывали раздеться. Он снимал смердящие лохмотья – на узника выливали ведро с едва теплой водой и швыряли в лицо чье-то старье. Но эта одежда хотя бы была чистой и ее предстояло носить до следующего "мытья".
Иногда приходил цирюльник и брил Джека наголо – снимал с него полностью бороду и волосы на голове. Но это было так редко! Джек пытался с ним разговаривать, но цирюльник молча заканчивал свое дело.
Джеку казалось, что он сходит с ума. Сколько он пробыл здесь совсем один? Он уже начал забывать, как разговаривать, про него словно забыли и пират даже начал "скучать" по допросам.
В камере не было даже крыс. А что делать им там, где совсем нет еды?
Но однажды к нему пришел кот... Джек решил, что это галлюцинация, но кот под его руками мурлыкал, а шерсть была такая мягкая, нежная, что человеку хотелось плакать – он давно не держал в руках ничего, что могло бы вызвать такие эмоции.
Кот покрутился по камере, посидел рядам с Джеком, млея от неслыханной ласки... Человека словно прорвало. Он гладил и гладил, говорил и говорил. Он и не знал, что существует такое счастье – обычный кот.
Побыв с ним немного, кот ушел, ловко выскользнув под дверь. А Джек занял себя тем, что начал собирать кошачьи шерстинки, складывая их на кусочек ткани, который оторвал от почти истлевших штанов. Он собрал их все, до одной и сидел, пересчитывал, гладил. Гладил дрожащим, грубым указательным пальцем.
Теперь он каждый миг будет ждать кота, надеясь, молясь, чтоб он пришел снова.
Продолжение ЗДЕСЬ