Тарас заболел в марте. Он сильно похудел, осунулся. Делать по дому уже ничего не смог.
Часть работы пришлось делать Насте и Павлу. Настя помогала свекрови ухаживать за свёкром. Иногда он просил:
- Настенька, сядь, посиди рядом, отдохни.
- Батя, да я нисколько не устала, – отвечала Настя, но присаживалась на табурет около койки.
- Умру я, наверное, скоро.
- Что вы такое говорите! Весна скоро, всё вокруг цвести начнёт, а вы помирать надумали.
- Правда, Настя. Так хочется увидеть, как абрикосы зацветут, как сады цвести будут.
- Вот и посмотрите.
- Спасибо тебе, дочка, – слабеющим голосом отвечал Тарас.
Настя с жалостью смотрела, как угасал свёкор. Человек, прошедший ад войны, не смог совладать с онкологией.
Тараса не стало в апреле. Утром попросил Настю открыть окно: посмотреть, как зацветает его любимый абрикос. Цветы на абрикосе распускаются раньше, чем листья. Ещё только начали раскрываться первые розовые бутончики.
- Вот и дождался я весны, может, поживу ещё немного.
Настя ушла на улицу, посмотреть, где ребятишки. Когда вернулась – он уже скончался. Тихо, лёжа на приподнятой подушке с неподвижным взглядом, устремлённым за окно. Пощадила Тараса война, а вот болезнь оказалась коварней.
Хоронили Тараса всем посёлком. День выдался ясным, солнечным. Старый абрикос расцвёл так, как не цвёл никогда, словно провожая своего хозяина в последний путь. Его корявые ветки были просто улеплены нежно-розовыми цветами, под которыми даже коры не было видно. Процессия шла по улице, и в каждом дворе клубились абрикосовые облака. Впереди несли ордена на малиновых бархатных подушечках и множество венков.
После смерти Тараса в доме образовалась какая-то пугающая тяжёлая пустота. Наталья замкнулась в себе. Дети и внуки осиротели, не слыша одобряющего дедушкиного голоса. Словно душа ушла из опустевшего жилища. Все ходили словно потерянные.
Весной Олю приняли в пионеры. Настя по такому случаю купила ей новую юбку. Юбка очень понравилась девочке. Она была малиновая, плиссированная, со множеством складочек. Не юбка, а загляденье. Почему она не понравилась учительнице, девочка долго не могла понять. Учительница, Мария Михайловна громко ругалась и говорила, что в такой юбке не только в пионеры, а даже в школу и показываться нельзя. Для такого события нужна была белая блузка и чёрная юбка. Настя объясняла, что чёрной юбки Олиного размера в магазине просто не оказалось, вот и пришлось... Учительница слушать ничего не хотела. Она продолжала отчитывать и мать и дочь. К счастью, на шум подошла старшая пионервожатая. Она взяла доведённую до слёз девочку за плечи и повела её на сцену:
- Мария Михайловна, да какая разница в какой юбке ребёнок будет вступать в пионеры.
Оля вытерла слёзы и встала в один ряд со всеми. Немного погодя и на её груди расцвёл алый галстук. Старшеклассник - комсомолец, который повязал Оле галстук, дружески подмигнул ей. Громко прозвучали слова торжественного обещания. Она оказалась самая нарядная в строю: малиновая юбка и алый галстук.
Торжественная линейка закончилась, Настя ушла домой. Дети ещё остались в школе.
Оля шла домой вместе с подружкой Таней. Они распахнула пальто, чтобы все видели галстуки на их груди.
Дорогой девочки увидели в лесополосе какие-то розовые цветочки. Девочки нарвали букетик. Только потом Оля узнала, что назывались они бобовник розовый или степной миндаль.
После смерти Тараса внуки стали раздражать Наталью. Дедушка всегда заступался за них. Теперь она стала частенько срываться на них, иногда могла и шлёпнуть. Олю не трогала. Павел строго – настрого запретил обижать девочку. Зато родным доставалось.
Оля пошла на каникулы, и пока отец с матерью были на работе, уводила Наташу с Павликом в посадку.
Там обитали дети со всей округи. Посадка состояла из лохматых кустов клёна, колючего терновника, колючей акации. В этих зарослях кипела очень бурная жизнь. Ребята постарше сделали качели. Они были очень высокими. Однажды Наташа захотела покачаться. Качели взлетали всё выше и выше. Слабые руки устали держаться за бечёвку, и девочка улетела далеко в кусты. Наверное, не зря говорят, что ангел –хранитель всегда рядом с ребёнком. Слава Богу, проворонив падение девочки, он опомнился и сохранил её от травм. Наташа даже не поцарапалась, только испугалась сильно.
Здесь же, в посадках, дети строили себе домики. Те, кто помладше, на земле, кто постарше, на высоких акациях. Находили первые весенние цветы. Они были синего цвета, похожи на ягоды ежевики. Их почему-то называли «соплячки». Уже потом узнали, что это были мускарики.
Отдельного рассказа заслуживает колючая акация. Это деревья, достигающие в высоту шести метров. Стволы и ветви этой акации сплошь покрыты огромными колючками, напоминающими небольшие ёлочки, только без хвои. Тем, кому не повезло, приходилось очень долго залечивать царапины, нанесённые этой колючей проволокой.
Посадка же и подкармливала ребятишек. Там росла шелковица. Когда она поспевала, все ходили с синими ртами или кого-то слегка подташнивало. Эти наедались белой «тютины», которая была приторно сладкой.
Потом поспевали синие ягодки тёрна. Они были кисловатыми, но разве это могло остановить детей.
Настя с Павлом продолжали работать на газовом промысле. Квартиру им пока не дали. Предлагали пожить в вагончике рядом с промыслом. Однако, когда загорался факел, то дома тряслись даже за два километра от него. Что уж говорить о вагончике.
Обстановка дома становилась всё напряжённее. Казалось. что дом тоже наполнен колючей акацией. Если раньше Тарас сглаживал острые углы, то теперь сгладить их уже не получалось. Наталья не сдерживалась в выражениях и каждый день выговаривала снохе и сыну.
Настя, видя, как достаётся детям и Оле, решила уехать вместе с детьми. Мужу ничего говорить не стала, не желая ссорить его с родными. Однако, Павел узнал о её увольнении от начальника отдела кадров и тоже уволился.
Решили вернуться на Алтай.
Так закончилась кубанская эпопея.