Наумов предупредил:
– У меня дверь открыта, заходите, Яша вас встретит.
Журавлёва заглянула первая и действительно, из-за угла выплыл тучный кот и стал тянуться к ней носом. Лёва чем-то загремел…
– Иду, - отозвался хозяин и нарисовался в прихожей со своим обработанным виском. Квартира наполнялась ароматом картошки и грибов…
– Здравствуй, ёлка-новый год! – Лёва поставил руки в боки и его понесло: – А если сотрясение? Ты проверил?
Наумов отмахнулся и стал помогать Журавлёвой снимать пальто:
– Прошу извинить, я в неглиже.
И сам подперев бока руками, продолжил:
– Что ты разоряешься? Я тебя не слушаю.
– Не слушаешь или уже не слышишь? Головокружение? Тошнота?
– Ну всё: табуретка мимо пролетела – надо же как фантазия-то разыгралась у врача!
Леонид вальяжно привалился к стене и начал свободной рукой доставать тапочки из шкафа. Новенькие, белые, пушистые. Он был неотразим, даже в пижаме.
– Кто тебя? Кто эти люди? Мы разберёмся! – хорохорился Лёва.
– Проходите уже! Моя любимая мама и её дружки. И что? Как ты будешь разбираться?
– Ты плиту выключил? – дальше уже квохтал заботливый Лёва.
– Нет! Я сразу память потерял! Посмотри, может, именно ты наступил на неё!
Наконец-то Лёва и сам развеселился. Включил свой ноутбук. Отнёс котенка в другую комнату. Журавлёва огляделась: невероятно ухоженная квартира, плюс тренажер и сверкающая аппаратура.
Она взяла приготовленные салфетки, посуду и стала накрывать стеклянный стол. Лёва уже тащил ей тарелку с баклажанами и грибами:
- Сначала подкрепляйся, малыш.
- Без тебя не буду, - мило закапризничала она, - Лёня, пока ты не приляжешь, Лёва будет сам не свой.
- Это правда. Попрошу вас, коллега, на отдых.
К ним пристроился кот и начал елозить головой по Ольгиным брюкам. Наумов улёгся, а доброе животное тут же лизнуло здоровенную ручищу хозяина.
- Бедный мой, мой маленький…- расплавился от нежности Наумов.
Журавлёва с удивлением оглянулась на них:
- Маленький?
- Да не любят его так же, как меня… Пинали, представляешь?
- Кого? – не поняла Журавлёва.
- Кота.
Яша сразу сложил передние лапы на её колени:
«Тебе жаль меня?» - вопрошало всё его большое существо.
- Это возмутительно! – ответила Журавлёва и погладила его.
Яша постоял ещё немного, взобрался на диван, лёг на бок, подложил под голову лапу и заснул в этой модельно-пляжной позе. Лёва ахнул:
- Сколько живу…не видел ещё такого! Молодец!
Лёва по-хозяйски водрузил на стол подставку, сковородку и начал разливать пиво. Сел и решил грибы почему-то подцеплять у Журавлёвой с тарелки.
«У меня первый раз такая идиллия - удивлялся про себя Наумов, - до того приятно, сил нет…»
Журавлёва поняла: синтезатор «замаскирован» среди цветов и накрыт малиновым пледом с белыми медвежатами. Лёва брякнул:
- Весёленький плед. С каких, извините пор, у тебя пианино пропадает? Ну ты даёшь!
- Наумов и Журавлёва разом крикнули:
- Это тебе!
- Это всё – мне?..
- Конфетка доброты, - успокоила Журавлёва.
- Ничего себе…конфетка…
- Давайте вручать и я поехала в аэропорт.
Лёва кинулся в коридор за коробками.
- Так, ну, всем сестрам по серьгам.
- Ой, спасибо, - оживился Наумов и сел попрямее. Сразу и в тапочки попал, и напротив своей тарелки оказался, - Люблю красные кофеварки и всё тут. Спасибо, друг, за заботу.
- Тебе, Оля, кот в сапогах. Домашний терапевт. А про меня-то вы как догадались?
- Первый день знаем как будто! – махнул рукой Наумов.
- Это тебе от ресторана и от нашей подруги, - добавила Журавлёва, - Боже мой, начальник звонит. Я собираюсь.
Щедрин-мл. подчеркнул лишний раз, что папа специально не закроет своё кафе, поэтому едят и танцуют все!
- Ну вот, - Лёва ободряюще кивнул Наумову, - подруга опять же, - и сделал выразительные глаза.
- Уберите от меня этого человека, которому вечно не всё равно! – запротестовал Наумов. – У меня такой нетоварный вид, я буду жаловаться королю.
- До похода в ресторан заживёт! Всех вылечим! – провозгласил Касперович и вышел провожать Журавлёву.
- Смотри, главное, чтобы они тебя накормили.
- Выздоравливайте и присоединяйтесь к нам. А этой чудесной Майе Эдуардовне – особенный привет.
- Спасибо, в общем: приходи быстрее, чего ты там забыла?
