На второй день мне принесли компьютер. Интернет сейчас доступен прямо в палате (не то, что раньше!), и жизнь вселилась в меня. Я нашла фильм отца от тысяча девятьсот пятьдесят девятого года – «Колыбельная». Папы еще нет в титрах, он на этой картине администратором работал. Фильм режиссера Михаила Калика, черно-белый, очень тёплый и музыкальный. Там есть съёмки Кишинева того года, когда моя молодая мама ходила по родному городу, беременная мной. Снимали кино в 59-м году, а в прокат сдали аккурат в 1960, в апреле, после того, как я родилась. Вот такая колыбельная песня от папы – мне. Поставила фильм, приглушила звук, сижу-смотрю и балдею от восторга. Светло улыбаюсь… Тут ко мне, не приближаясь, обращается Бритый Кинг-Конг (громко): – Мефрау, что вы тут кино без наушников смотрите? Я ему спокойно так отвечаю, с улыбкой: – Наушники предназначены для телевизора. А это не телевизор, а мой личный ноутбук. К нему у меня наушников нет, а больничные не подходят. Звук я приглушила, он минимальный. Скоро фильм закончится. Кинг-Конг, похоже, удовлетворился ответом и отстал. Куда-то слинял по своим кинг-конговским делам. Надо сказать, человек я по натуре миролюбивый. В нашей палате, к примеру, правила нарушают все. Родственники приходят в неположенные часы и в количестве большем, чем допускается правилами (по правилам–не больше двух). Они громко говорят, а если ты хочешь при этом спать, то приходится особенно трудно. Терплю веники цветов, притом что я легочная больная и при мне цветы в палате не положены. Много чего терплю и ничего никому не говорю. Когда фильм подходил к концу и оставалось минут пять до финальной сцены, Кинг-Конг возник снова и начал орать. Хотя на часах было около восьми вечера. Просто орать: прекратите, мол, смотреть ваше кино без наушников. А там в конце у Калика гармошка играет русские популярные песни, типа «Коробейники». Терпеть не могу, когда на меня орут. Я выставила вперед два пальца в строну Кинг-Конга и заорала в ответ по-голландски: – Если ты сейчас же не прекратишь на меня орать, то я вызову помощь! Кинг-Конг не ожидал такого отпора и повел свою атаку дальше: – Я тебя не понимаю! – Я тебя тоже не понимаю! –заорала я немедленно в ответ своим сиплым голосом. Это правда: он говорит в ужасающе быстром темпе, глотая звуки и целые слова. Его и голландцу трудно понять. Выражение моего лица было, видимо, таким свирепым, что после минуты моего сиплого ора Кинг-Конг ретировался на свою койку, задернув занавеску. Компьютер показал «Конец фильма». Назавтра и Кинг-Конга, и меня выписали. Моего противника– чуть раньше, что почему-то было приятно.
Полностью текст повести «Голландская больница» можно прочитать в книге, заказав ее на Озоне:
https://www.ozon.ru/product/gollandskaya-bolnitsa-449488843/?sh=LnP6vUcxPg