В разных странах и в разное время периодически звучали и до сих пор звучат призывы построить (или возродить) национальную церковь. И речь идет не о том, что нужно учитывать обычаи своего народа в проповеди или богослужении. Древние бритты, например, сохранили совместные обеды верующих с поеданием мяса или восточные славяне продолжали праздновать Масленицу. Этим они дали древним языческим обычаям христианское толкование и осмысление, сделав их безопасными в духовном отношении. Речь идет о другом. Часто делаются попытки создать церковь «только для своих». Отделение себя от Церкви Вселенской, дает возможность рассматривать других православных в качестве иноверцев, а, следовательно, еретиков и врагов, с которыми можно не церемониться и применять к ним любые методы. Для того, чтобы понять в чем корень этого явления, называемого этнофилетизмом, и к чему оно приводит, следует обратиться не только к современности, но и к истории Церкви разных времен и народов, что даст возможность выявить общие тенденции, не обусловленные конкретными историческими обстоятельствами.
Яркий пример строительства национальной церкви мы видим на Украине. Три десятилетия тому назад, после распада СССР, не только в обществе, но и в Украинской Православной Церкви начались центробежные тенденции. Появилась так называемая Украинская Православная Церковь Киевского Патриархата. Тогда же, в начале 90-х гг. создается и Украинская Автокефальная Православная Церковь. Разделение в среде раскольников не носило вероучительного характера, как и в случае отпадения от Русской Православной Церкви. Большинство духовенства и мирян, принадлежащих к новым структурам, были жителями Западной Украины, хотя и у них существовали и епархии на Восточной Украине. Все эти события стали следствием лишь уязвленного национального самосознания – одного из видов хорошо всем известной гордыни.
Исторические прецеденты, на которые ссылались основатели новых религиозных образований, также проистекают сугубо из политики, борьбы за власть, имевшей место в прежние века. Украинские раскольники обосновывали смену юрисдикции множеством туманных ссылок на события многовековой давности: тогда Великое Княжество Литовское, владевшее территориями современных Украины, Белоруссии и части России (включая, к примеру, Смоленск) было заинтересовано в том, чтобы ограничить влияние на своих подданных митрополита Московского. Правители этого государства, где большинство составляли русские православные и только элита – литовцы, а также другие прибалты (жмудь и пр.) могли быть и язычниками, и католиками, и православными, часто добивалось от Константинополя поставления своих отдельных митрополитов Киевских. При этом, вопрос носил политический характер. Не только вероучение, но и обрядовые тонкости (к этому тогда относились очень щепетильно и старались не трогать) были абсолютно одинаковыми. Ничего личного, только бизнес.
Затем московская митрополия стала автокефальной, не желая в XV веке вместе с частью византийцев на Ферраро-Флорентийском соборе идти в подчинение к Папе Римскому, и отвергнув Унию, подписанную в 1439 году митрополитом Московским греком Исидором, предавшим и православие, и интересы своей паствы. Тогда греки Константинополя гордо заявили свои претензии, которые нечем было подкрепить, и перестали признавать нашу Церковь. После того как конфликт был улажен (Византия пала и денег не стало, пришлось ездить в Москву за подачками), нашу Церковь признали снова. Но некоторые вопросы о порядке подчинения, границ власти иерархов не были урегулированы. Не до того было грекам под турками. Вероучительные моменты опять не были затронуты. Русская Православная Церковь же, даже став Патриархией, не стала отрывать себя от Вселенской Церкви и не зацикливаться на идее национального превосходства. Церковь русская несла Благую Весть сотням народов Евразии, принимая их как равных.
А вопрос о создании Православной Церкви Украины Константинопольского Патриархата (ПЦУ КП) в 2018 году был поднят не из-за желания оградить украинскую паству от ересей или от вредных обычаев, якобы исходящим от РПЦ. Он был инспирирован обычным национализмом. Если уж отделяться от «москалей», то во всем! К чему ведут такие тенденции? К построению нового идола – национальной церкви. Люди начинают ходить в храм не столько для того, чтобы помолиться Господу, покаяться в грехах, причаститься Тела и Крови Христовой, а с целью поддержать свое национальное достоинство.
Пример подмены веры национализмом мы видим в новейшей истории Польши. Иоанн Павел II– Папа-поляк был самым популярным на родине человеком. Позиции католицизма были сильны: Закон Божий преподавали в школах даже при коммунистическом режиме. Множество поляков постоянно посещали костел. А как польские католики относились к проповедуемому Папой? Иоанн Павел II был ярым противником прерывания беременности и контрацепции. Во время регулярных визитов в Польшу он постоянно призывал не убивать детей в утробе матери. А Польша занимала второе место в Европе по абортам (после СССР) - польки делали их 500-700 тыс. в год. И сейчас делают, несмотря на законодательство, сильно сузившее перечень показаний для легального прерывания беременности. Всегда можно обратиться в нелегальный абортарий (как в СССР во время «сухого закона» без особых проблем покупали алкоголь) или съездить для этой цели в соседнюю страну. А потом выйти на улицу, встречая любимого Папу и с восторгом слушать его проповедь. Или, когда в 2007 году предстоятель Польской Католической церкви архиепископ Варшавский Станислав Вельгус вынужден был подать в отставку (вскрылось его сотрудничество со спецслужбами), то как реагировали его сторонники? Толпа кричала: «Хотим Вельгуса! Хотим поляка!». Не «Хотим истинного католика! Хотим нашего духовного отца!». По – сути, это было желание не терять просто еще один атрибут национальной гордости, такой как герб или народные песни. Это пример наглядно показал, как Вера, ставшая лишь атрибутом национальной идентичности, неизбежно выхолащивается.
Продолжение здесь
Автор: Газета «Танкоград», г. Челябинск, главный редактор Сергей Алабжин
Книга "Купола Кремля" здесь
Книга "Три власти" здесь и здесь