Совершив очередную ходку от окна, за которым все уже изучил до деталей, до жесткой кровати, Толик схватил кружку с прикроватной тумбочки, собираясь сбросить напряжение, запустив ею в запертую дверь. Однако что-то остановило занесенную руку, а через мгновение в комнату вошел бледный парнишка, которого, оказывается, звали Володей.
— Беспокоишься? — улыбнулся тот, оставаясь у входа. Значит, визит будет не долгим, по делу.
Беспокоится?.. Да Толик с ума сходил в виду неспособности повлиять хоть на что-нибудь. Тем не менее поставил тару на место и устало опустился на край опостылевшей за несколько дней постели.
— За спутника или за членов общины? — допытывался Володя, перенимая от командира привычку копаться в чужой душе. — Я, кстати, ее нашел.
— Что?
Сердце пропустило удар, обнаруживая тот факт, что, сколько бы Толик себя не уверял, о доверии союзникам пока не шло и речи.
— Птица. Там, где мы ее с Танькой подстрелили, не так много мест для обитания — несложно вычислить, — улыбнулся парнишка. — Да, ты не бойся. Я же помню, кому жизнью обязан. Только товарищ майор мирных жителей не тронет.
Будто реально война шла… Толик даже качнул головой. Кто сейчас мог уверенно сказать, где мирный житель, а где люди просто защищают свое? То, что они с великим трудом отстроили за этот короткий промежуток времени, добыли потом и кровью. Почему они должны этим с кем-то делиться?..
— Смотря что за смысл ты вкладываешь в эти слова, — справедливо заметил он. — Поглощение одной группой другой, с насильственным присвоением их имущества и провианта, не есть хорошо, как говорит мой друг.
— Но вместе же безопаснее, — вдруг горячо и совсем по-детски заметил собеседник, защищая командира и военную часть, к которой они с сестрой прибились в момент крайней нужды. Не отрицая того факта, что не всегда все происходило по обоюдному согласию сторон, а значит, Толик не ошибся.
— Не факт, — возразил он, недаром долгое время предпочитая прятать общину от мира, охваченного хаосом. — Кроме того, не всегда людям по пути бывает. Как тогда? У нас вот в общине демократия, а у вас?
Володя промолчал, потупив взгляд, и Толик подвел итог скользкой беседе:
— То-то.
И только где-то на уровне подсознания кольнула мысль: Как возможен мир на их многострадальной Земле, если даже две небольшие группы с разными политическими взглядами и целями не могут безболезненно сосуществовать бок о бок?..
— Ладно, — махнул Толик рукой. В конце концов, его здесь удерживали не по воле Володи. И они отклонились от сути визита. — Ты чего-то хотел?
Парнишка кивнул, облегченно выдохнув, когда неприятная ему тема оказалась закрыта. Переминулся с ноги на ногу.
— Товарищ майор приглашает тебя на прогулку.
— Приглашает? — с усмешкой переспросил Толик, однако, послушно поднимаясь на ноги, чтобы накинуть на плечи куртку, по вечерам было прохладно. — Или настаивает на ней?
— А тебе есть разница? — передернул Володя плечами. — Ты же хотел познакомиться с лагерем поближе. Еще в день нашей встречи.
Вот только приглашение оказалось ловушкой, и этого Толик странной парочке забыть не мог.
— Верно. Однако, я рассчитывал на более радушный прием...
— Увы, времена нынче не те, Анатолий, — послышалось в дверях, и командир военной части, сейчас, по большому счету, состоящей из всяческого сброда, переступил порог комнаты. — Владимир, тебя только за смертью посылать... Я же велел: Одна нога тут, другая у меня.
— Простите, командир, — потупил парнишка взгляд.
— Ступай к сестре. У вас новое задание.
Посмотрев на Толика, майор лишь кивнул головой, и они вместе вышли в коридор. Спустились вниз. Пересекли первый этаж, заглянув в спортивный зал, где как раз инструкторы готовили новичков, на кухню, в лазарет, в класс, где немолодая женщина в очках преподавала что-то математическое небольшой группе детей разных возрастов. Толик бросил на спутника быстрый взгляд. С чего вдруг эта экскурсия? Предлагал оценить достоинства союзников? Хвастался достижениями?
А работа была проделана действительно большая. Бывшее здание спортивного комплекса превратили в неплохой укрепленный пункт, были налажены все необходимые службы, охвачены все сферы жизни.
— Жаль, что ты упорствуешь, Анатолий, — удрученно вздохнул майор, когда они вышли на улицу, повелительным жестом “предлагая” присесть на лавочку в тени раскидистого куста сирени. — Мне бы не помешали такие люди: верные, опытные, с военной подготовкой.
— Я не солдат, дядя Коля, — отрезал Толик, пресекая очередную попытку его завербовать. Намеренно не величая собеседника по званию, подчеркивая свою категоричную позицию.
— Солдат. Так тебя воспитал Сергей и, насколько я помню, ты не видел для себя иного пути.
— Верно. Потому что не знал другой жизни, с малолетства мотаясь с отцом по гарнизонам и военным частям, — сорвав ни в чем неповинный листик, Толик наконец опустился рядом. — А потом грянул апокалипсис, — он на миг прикрыл глаза, чтобы тут же открыть, спасаясь от образов, повылазивших из глубин памяти. — И мне пришлось выучить другие уроки, наложившие свой неизгладимый отпечаток. В моей жизни появились люди, нуждающиеся не в солдате, а в выживальщике, лидере. И мне пришлось им стать, чтобы мы могли выжить. И я не хочу назад.
Майор покачал головой:
— Пропадешь ведь почем зря.
Толик усмехнулся:
— Как, черт возьми, приятно знать, что в тебя верят… — не желая более продолжать бессмысленную беседу, поднялся, под пристальными взглядами половины состава военной части направляясь обратно в здание. Обернулся. — А может и так, — согласился он, объективно оценивая шансы общины выжить и сохранить суверенитет на международной арене поднимающегося с колен мира. — Однако не чьему-то приказу следуя, а в борьбе за свой дом, за тех, кто верит: в меня, мне и в кого верю я.
— А ты — идеалист, — тихо и напряженно засмеялся майор. Похлопал ладонью рядом с собой.
И Толик, после недолгих колебаний, вернулся, занимая прежнее место. Вздохнул. Им определенно было не по пути, но, потеряв все и всех, найти вдруг знакомое лицо, везло не многим.
— Дядя Коля. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что от этого союза моя община, вероятно, выигрывает много больше вашей, но… Со своей стороны, мы могли бы время от времени делиться с вами излишками провизии и стать чем-то вроде аванпоста. Из нашей обители хороший обзор на окрестности и имеется неплохая оптика. У ваших людей в той стороне всегда имелся бы пункт, где можно заночевать, укрыться в пути от непогоды или найти помощь. И это все, что мы на данный момент можем предложить. Решать вам.
— Аванпост, говоришь? — пожевал майор нижнюю губу, барабаня пальцами по доске, на которой сидел. — Но аванпост надо охранять. Надеюсь у вас найдется место для нескольких солдат? Да и человечек быстрый для связи не помешает.
Цепкий же малый этот майор... Впрочем, он же понимал, что "гостю" некуда деваться. Протянул руку, предлагая скрепить договор, и Толик, пожал ее. Невесело усмехнулся, качнув головой:
— Виктор меня убьет.
— Еще один твой товарищ? — догадался собеседник. — Позволяешь своим подчиненным оспаривать решения лидера?
— Ну, у нас, как бы, демократия, — пожал плечами Толик, который никогда не думал о товарищах в подобном ключе.
Майор засмеялся, разрывая рукопожатие и поднимаясь:
— Демократия? Не смеши меня. Лучше вспомни, к чему она привела Россию в прошлом. Людей надо держать в узде, сильной и уверенной рукой, а иначе толку не будет, — припечатал он. — И будь готов утром отправиться в общину в составе гарнизона аванпоста. Я подберу людей.
Он махнул кому-то рукой, делая знак следовать в здание, к которому и отправился, объявляя беседу законченной.
— А как же Степан?
Майор остановился, но не подумал обернуться.
— Не беспокойся, если он вернется, мои люди проводят его до самой общины.