Вчера в душе немало наследив,
И вечером едва не унывая
Ворочался от края и до края,
И страх внутрь меня проник.
Все как верх дном пошло звеня и скача
В моем огне, горящем средь веков,
Любимой девушке я сердце озадачив,
Нанес и брату отрицательный урон.
И в покаяньи думая, разумевая,
Себя, поступки проклиная,
Молитву Боженьке возвед
Я пред собою положил обет.
Однако, плача не имея
И в горести об этом сожалея,
Я всё-таки не без труда,
Избавился от гневного стыда.
И возлюбив блаженную любовь, прощенье
Хочу отдать ей сердце в поклоненье.
Ведь глубоко болезнуя она,
Быв мною и не раз поражена,
И вечерами слезы с глаз стирая,
Шла до конца меня не осуждая.
На что я годен, если это счастье
Жестоко грабил, ранил в одночасье,
И заставляя все претерпевать,
Язвил тишайшую морскую гладь?
Эх, оправдание мне где найти?
В огне геенны гнить мне взаперти,
К ноге с привязанным червём,
Души осколки брызгая кругом.
Не избежать суда иного
И невещественных оковов,
Что душу всю сожмут в тиски
Что и добра в ней не найти.
Вот то, чего сейчас боюсь,
Что пред концом не окажусь,
Исполненным добра и благ,
Но гол и беден, нищ и наг.
Один лишь есть при мне восход -
Любовь ее, резак острот
Моих жестокости и зла
Только бы справилась она.
А я-то, грешный, слабый плут
Схвачусь, пока не заберут
Иные силы в нас дыханье,
В ее прекрасное созданье!