В марте эта многострадальная картина не вышла в российский прокат из-за ухода голливудских мейджоров с нашего рынка. А на этой неделе после цифрового релиза Станислав Зельвенский посмотрел ее и тем самым избавил нас от полутора часов мучений.
Станислав Зельвенский
Критик Кинопоиска
В частном греческом госпитале, которым руководит добрый доктор Николас (Джаред Харрис), знакомятся два мальчика с редкой и тяжелой болезнью крови; одного зовут Майкл Морбиус, второго — Майло (на самом деле, Люсиен, но Морбиус зовет его Майло, и никто не спорит). Четверть века спустя в Нью-Йорке они по-прежнему дружат и все еще больны. Майло (Мэтт Смит) — миллионер, Морбиус (Джаред Лето) — знаменитый врач и биохимик, только что удостоенный Нобелевской премии за изобретение искусственной крови и не теряющий надежды вылечить собственный недуг. Для этого он экспериментирует с генами летучих мышей-вампиров — плохая, плохая идея.
Трудно было представить, что в разрыве голливудских студией с Россией обнаружится какая-то светлая сторона, однако вот она: по крайней мере, мы не увидели в кинотеатрах «Морбиуса». Премьеру переносили столько раз, что давно стало понятно: дело не в досъемках (тоже редко хороший знак) и не в пандемии, а просто его очень не хотели показывать людям. И правильно, как выяснилось, делали: у «Морбиуса» на Западе не только ужасная пресса, но и крайне невыразительная касса, что для картины с ключевыми словами «Марвел» и «Джаред Лето» своего рода достижение.
Если правда, что мы возвращаемся в эпоху видеосалонов, то «Морбиус» — пророческое кино, созданное для этого формата: именно такие «фантастические боевики» в них в основном и крутили. Наверное, кто-то смахнет ностальгическую слезу, но все равно не очень понятно, зачем столько лет и столько миллионов долларов спустя смотреть фильм, который молодой Дольф Лундгрен (в любой из ролей) не только не испортил бы, но и украсил.
«Морбиус» начинается с трех заграничных прологов. Ни за чем не нужная сценка в Коста-Рике, единственный итог которой — много летучих мышей. Флешбэк в солнечную Грецию, где здоровые дети лупят больных, и мы настраиваемся на то, что развлечение в этот раз завязано на неизлечимых болезнях. И, наконец, престранный, оборванный на полуслове эпизод из Швеции (оттуда же, кстати, режиссер Даниель Эспиноза), где герой непонятно почему отказывается от Нобелевки, и нам даже не показывают как. Возможно, все это сделано для симметрии с такими же пустейшими эпилогами на титрах, но те хотя бы можно с чистой совестью пропустить.
Основное действие, напротив, почти не покидает Нью-Йорка, более того, практически не выходит за пределы нескольких помещений, как в ситкоме: квартиры героев, работа. Скажем, в лаборатории Морбиус торчит в общей сложности минут двадцать-тридцать. Компанию ему составляет ассистентка, она красивая (хочется добавить про единственную героиню «Морбиуса» что-то еще, но фильм такой возможности не дает). Иногда их навещает Майло, который, как несложно догадаться, переходит на темную сторону, что позволяет Смиту сыграть что-то отдаленно похожее на характер. Иногда — пара агентов ФБР: один — комический, второй — хмурый, оба фантастически невозмутимые, учитывая то, что им приходится наблюдать.
Иногда Морбиус начинает превращаться в вампира, что плачевно отражается решительно на всех присутствующих. Люди гибнут. Мастера спецэффектов халтурят: они придумали только то, что герой может двигаться очень быстро и что за ним остается цветной след в зависимости от того, что он сегодня надел. Сам Джаред Лето имеет вид вечно озадаченный: по идее он должен стать этаким байроническим антигероем, но на практике все оказывается наоборот. В начале он байронический, а став вампиром, стремительно розовеет, набирает мышечную массу, заводит подружку, перестает носить черные балахоны и страдает уже больше по инерции.
Можно по-разному относиться к шуточкам и фан-сервису «Человека-паука», но, конечно, тот факт, что Паркер с Морбиусом делят вселенную, кажется абсурдом: это просто разные уровни (вершина юмора тут — судно под названием «Мурнау»). Мы не знаем, каким задумывался этот темный, медленный, безрадостный фильм, который идет жалкие по сегодняшним меркам полтора часа, а кажется, что все три. Но совершенно точно не таким. Что-то в этом эксперименте пошло не так; вместо летучей мыши «Морбиус» скрестился, видимо, с крысой, причем, скорее всего, дохлой.
[data-stk-css-m="stkhysCt"]:not(#stk):not(#stk):not(#stk):not(style) { width: 100px } [data-stk-css="stkBewza"]:not(#stk):not(#stk):not(style) { width: 100px; margin: 0 auto } [data-stk-css="stkuwR7o"]:not(#stk):not(#stk):not(style) { padding: 29px } [data-stk-css="stk1qzzH"]:not(#stk):not(#stk):not(style) { background-color: rgba(247, 247, 247, 1); border-radius: 12px }