Приятельница, которая никогда не была замужем и не имела детей, за год до смерти, когда уже вовсю побаливала и, наверное, чувствовала приближение конца, спросила меня:
- Как убежать от одиночества?
- Не знаю, - ответила я.
Я и правда, не знала, потому что мой дом почти всегда напоминает шумный улей. Я наоборот, жажду тишины. Но после её ухода я стала интересоваться у одиноких людей тем, как они борются с одиночеством.
Особенно интересны истории тех, кому в этой битве удалось победить.
Джулия, привет!
Сегодня целый день идёт дождь, тоска смертная видеть за окном мокрые деревья, мокрые крыши домов, что напротив, цветы, которые под тяжестью воды опустили головки к земле, лужи на дорожках. Ничего не радует!
И вдруг я замечаю на мокрой земле маленькую белую болонку. Первая мысль - выбежать на крылечко и позвать собаку под крышу, это же ненормально, собака мокнет. В голове с детства впечаталось мамино: «В такую погоду хороший хозяин собаку из дома не выпустит…»
Но в следующий миг вместо этого я подальше отодвигаю штору и сквозь дождевые змейки на стекле всматриваюсь в фигуру пожилой женщины. В резиновых сапогах не по размеру и в синем прозрачном дождевике с капюшоном она семенит самой срединой улицы, наплевав на лужи и разлетающуюся в стороны грязь.
Эту женщину я знаю давно, хоть она и нездешняя, приезжает к сестре, которая живёт на другом конце деревни, мы с ней здороваемся, хотя ещё и не знаем имени друг друга. Зато я знаю кличку собаки, потому что слышала, как однажды около магазина её приветствовала местная детвора: «Джулия, привет!».
А ещё я слышала, как местные кумушки шептались, осуждая её детей, мол, разъехались, оставили мать одну в квартире, вот она и завела собаку. Есть с кем поговорить, есть причина, по которой каждое утро надо подняться и выйти на улицу, есть в конце-концов кому дарить последнее, не растраченное до конца тепло остывающего сердца.
И главное – никто больше не осмелится назвать её одинокой. Их же теперь двое – Она и маленькая Джулия.
Поговори со мною, Клара…
Оговорюсь сразу, Клара – это цветок. Смешно? Нисколько, тем более, если этот цветок скрашивает одиночество больного человека. Вот какую историю о Кларе рассказала моя приятельница:
«Очень знакомая ситуация, всё располагает к грустным мыслям... Не пускайте тоску в душу! Как? Не знаю… Я однажды, будучи в такой обстановке, взяла горшок с цветком, дала ему имя и понесла с собой на кухню чай пить. Разговаривала с ним, как с подругой... Я тогда почти месяц одна в доме была. Как только шла на кухню, так и цветок с собой, как ребёнка... Готовила с ним, обедала...
Однажды мне позвонила моя близкая знакомая, спросила, чем я занимаюсь. Я рассмеялась и сказала, что пьем чай с Кларой... После небольшой паузы она стала ещё задавать мне вопросы: "Кто такая? Почему я ее не знаю? Откуда она появилась?"
Пришлось ей рассказать, как было мне грустно и всякие мысли лезли в голову, когда я осталась одна (дети были в лагере, муж уехал на месяц в командировку, а я из-за болезни не могла выходить на улицу). Я с тоской смотрела в окно, на экран телевизора, включала музыку и ничего меня не радовало...
Взгляд случайно упал на небольшой горшок с цветком, который несколько лет стоял в одной поре - и не рос, и не погибал. Я посмотрела на него и подумала, что он давно бы должен был погибнуть, а он ещё живёт, борется за жизнь... И понеслась моя мысль дальше - борец... борцы за жизнь... борцы... революционеры... Роза Люксембург... Клара Цеткин... Клара...
Я взяла этот цветок с полки, поставила перед собой на стол, где занималась вышивкой, поговорила с ним, вытерла листья тряпочкой. Так и родилась моя Клара. Вместе вышивали, вместе проводили время на кухне. Никто не знал об этом... Мало ли кто и как это мог понять... А в тот день я раскрыла свой секрет подруге, ей это понравилось, и мы повеселились с ней.
Самое интересное в этой истории то, что у меня уже не было чувства одиночества, а цветок мой с той поры начал так разрастаться, что я его не успевала рассаживать, и у меня появилось больше десяти горшков таких цветов. Они и до сих пор у меня живут. Это я так... просто рассказала, как однажды избавилась от тоски...»
Ну, и как вам история? Можно её зачесть, как один из способов избавления от одиночества? Думаю, можно, потому что вспоминаю ещё одну историю, связанную с цветком.
Когда я приезжала навестить мою бывшую учительницу музыки Римму Константиновну, престарелую и очень одинокую, и мы усаживались на кухне пить чай, я обращала внимание, что на самом краю кухонного стола всегда стоял горшочек с фиалкой. Она очень бережно передвигала его на безопасное расстояние и строго предупреждала, чтобы я не задела листочки. Вот теперь, когда я окунулась в эту тему, я начала понимать её беспокойство, цветок этот был для неё живым существом, и он ей тоже помогал справиться с одиночеством.
Знакомым маршрутом
А ещё я знаю историю о мужчине-инвалиде, который уже годами не выходит из дома. Он, понимая, что весь оставшийся кусок жизни, - это четыре стены, придумал свою взрослую игру.
Он пространство квартиры превратил в пространство улицы, вернее, того маршрута, которым он ходил на работу. Коридор стал проспектом со знакомым с детства названием, большая комната стала главной площадью, коридорчик около кухни - переулком, а сама кухня – его конструкторским бюро.
Всякий раз, отправляясь из спальной комнаты на кухню, он останавливается, отставляет в сторону костыли и всматривается в пейзаж на стене, находя в кронах нарисованных деревьев какие-то новые изгибы и линии, искренне удивляясь тому, что не заметил этого раньше и объясняя себе эти изменения тем, что деревья растут, их меняют разные времена года или вмешательство человека.
Когда время от времени его навещает сестра, он рассказывает ей вполне серьезно: «Муся, а на нашей площади вчера был парад, я сидел вот здесь, совсем близко к трибуне…», т. е. он одушевил уже не просто один цветок, а все предметы в квартире, и это как-то помогало ему скрасить одиночество.
Потерянная радость
У Музы Сергеевны погиб сын, уехал с друзьями на море и не вернулся. Она воспитывала его без мужа, и разделить свалившееся на неё горе Музе Сергеевне было не с кем.
Тело сына так и не нашли, поэтому Муза Сергеевна, не умея справиться с потерей, ждёт его и по-своему ищет. Кому-то может показаться, что она сошла с ума и разговаривает сама с собой, но это не так, она вполне адекватный человек, работает в местной поликлинике и считается классным специалистом.
А дома она берет в руки фотографию сына и разговаривает с ним: «Где ты, радость моя? Куда ушел? Я исходила все побережье вдоль и поперёк, а тебя нет…»
Помню, она приехала ко мне в деревню, услышала кукушку, тут же к ней с просьбой: «Кукушка, кукушка, скажи, жив ли мой сынок? Как же я могла отпустить его? Он должен вернуться, я же не могу одна, он знает…» Жаловалась потом мне: «И кукушка говорит, что не видела нигде, а уж она ли не летает…»
Она одушевляет все окружающие её предметы и ко всем один вопрос: «Жив ли мой сынок?»
Прошло почти семь лет, когда она сказала: «Володя сегодня приснился, велел снять чёрный платок, сказал, чтобы не ждала больше, не вернётся он… Велел мальчика в детдоме взять». Ему я верю. Так хочу и сделать, как ты думаешь, я ещё не старая, дадут мне?
Мальчика ей дали, его зовут Вовой, она читает ему детские книги сына и говорит, что больше не чувствует себя одинокой. Я за неё рада.
Дорогие читатели! Благодарю за лайки, комментарии и репосты!