Начало
- Ну как же курить-то хочется! - Серега облизнул сухие губы.
- Ну почему? Вода есть, галеты есть, а сигарет нет? Как все глупо и нелепо. Нашим видать совсем карачун, или отошли? Справа ни выстрела, ни взрыва. Если бы могли пробиться – пробились бы. Десант своих не бросает. Значит не могут. Да и как в темноте-то их найдешь если ′′сто сорок восьмая′′ (радиостанция) разбита? А у него приказ – фланг держать. Вернее, у них. Но один все свои приказы в этой жизни уже исполнил, а второй от потери крови без памяти рядом лежит. И о нем тоже в последнюю минуту позаботится нужно.
Гвардии сержант Вершинин Сергей Андреевич, двадцати лет отроду, заместитель командира парашютно-десантного взвода, кавалер медалей «За Отвагу» и «За боевые заслуги», подтянул поближе к себе три оставшиеся магазина, проверил гранаты. Поднял глаза к небу:
- Эх бабуля! Как же жить-то хочется! Но как ты и просила – уйду гордо, не кланяясь.
В утреннем сумраке мелькнули тени. Глухо бухнула растяжка. Первые пули легли кучно. Отстрелявшись Сергей сменил огневую позицию.
′′Духи′′ на время затихли. Но Сергей знал, это ненадолго. Проверяют. Видать поняли, что он остался один. Сейчас сомнут. И остановить их нечем. К Витькиному пулемету не пробиться. Хорошая у Витька была позиция, только тропка к ней узкая, да ПМН-ку Витька поставил. Ночью не смог нащупать, сейчас тем более. Начнешь камнями греметь - завалят. Завалят, а фланг оголится. Остается только достойно встретить.
……………………………………………………………………………..
В шестидесяти километрах к югу, возле прикованных темнотой к земле вертолетов нервно курил десант. Бывалые воины, они никого и ни о чем не просили и не глядели с укоризной на экипажи вертолетов, они понимали, что надо ждать рассвета. Но легче от этого не было. И если попавший в беду взвод сумел оторваться от ′′духов′′ и занял боевой гребень, то о судьбе бокового дозора можно было только гадать.
……………………………………………………………………………..
Елизавета Ивановна не спала. Не могла сомкнуть глаз и все тут. Звонила вчера с почты своим в город. От Сергея ни весточки. Говорят, с этой Монголии письма ходят долго. Как его туда занесло. Вон у Людмилы внук в Ленинграде служит, а у Клавдии – так вовсе в Германии. Да ладно, в Монголии так в Монголии, там тоже люди, слава Богу в Афганистан не попал. Но все равно, как-то сегодня не спокойно, сердце щемит. Беду вещает.
Елизавета Ивановна встала с лежанки, выпила валокордин и принялась ходить по избе. Вышла во двор. Ни чего, успокаивала себя Елизавета, Сереженьке скоро домой, три месяца осталось. Но ощущение беды только усиливалось.
Вспомнился последний Сережин приезд. Как хорошо они посидели. По-доброму, по-семейному. Как уже много лет не сидели за одним столом. Что поделать внуки быстро растут. Какой Сережа молодец что перед армией нашел время и к ней заглянул, а то она и не надеялась с ним свидится. Понимала – вырос, и в ее любви уже совсем не нуждается, но себя-то не переломить.
За мыслями Елизавета и не заметила, как вышла со двора и оказалась перед домом отца Василия. Нерешительно постояла на крыльце, еще не понимая зачем она тут, и не зная, что делать дальше. Но вдруг решилась и постучала. Через пару минут на пороге показался заспанный батюшка.
- Беда, отец Василий! С Сергеем беда. – На одном дыхании вымолвила Елизавета Ивановна - На сердце камень. Словами не объясню, но беда.
- Ступай Лизавета к храму, я сейчас, только облачусь. – без лишних вопросов произнес батюшка.
Через пять минут они вошли в церковь.
……………………………………………………………………………….
′′Духи′′ вперед не лезли. Решили взять измором. Значит наших точно рядом нет. Огонь вели плотный, не давали стрелять прицельно, а сами методично лезли вперед.
- Будут стараться взять живым. - Мелькнуло в голове у Сергея. – А у меня всего-то два десятка патронов осталось, да ′′фенька′′ (граната Ф-1). Ну ′′фенька′′ – это для себя, вернее для нас, он глянул на раненого товарища.
- Да хрен с ним. Помирать так с музыкой, и Сергей неожиданно для себя, и для ′′духов′′, рванулся к Витькиной ячейке. Достиг ее в три прыжка, упал, отодвинул неживого Витьку и схватил его ПКМ (пулемет) – Поживем! - В коробе почти половина ленты, да еще один короб не начат. Палец привычно лег на спусковой крючок.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Окончание