4. Третий день. Часть 1.
- Э, старик, иди-ка сюда.
- Счас, б..., только копыта разверну..., - прошамкал пусть и не такой уж старый, но почти беззубый местный абориген.
С утра припёрся в магазин, да задремал на лавке, ожидая открытия. Только пригрелся на солнышке, а тут эти... И ничего не поделаешь. Достаточно взглянуть на их зверские рожи, прямо как-то сразу хочется дружелюбие с гостеприимством проявить. Мужик старательно осклабился, перекосив и без того опухшую морду.
- Чё надо-то?
- Слышь, синяк, ты телек смотришь?
- Ну...
- Чё там про америкашек говорят?
- Да ничё. Всё жируют, капиталисты проклятые.
- Может чё случилось у них? Давай-давай, чердак напряги. Может бомба упала..? Ну?
- Ну чё.., - абориген пошкрябал затылок. - Если только там их небоскрёбы кто-то раздолбал... а так ничё больше... Да я редко смотрю-то...
- И чё там говорили?
- Тоже ничё... пошумели и ладно. Вот у французов - это да!... Сразу в нескольких местах... бах-бах, куча трупов. Та же х..., никто ничё не знает, никого не нашли. А вы чё интересуетесь-то?
- Да так. Не бери в голову. Забудь, понял. Мы тут ваще не при делах.
Отошли подальше, уселись в тенёчке отдышаться. Первым нарушил молчание Жорик.
- Слышь, Салямыч, чё гнида эта мелкая творит! Как бы нас не замели!
- С чего, - хмуро отрезал напарник. - Нас тут нет. Ваще не втыкаешь? Мы для них не существуем. Это тебе не хрен собачий, это будущее, чувак.
- Так и чё мы от этого имеем?
- А то, что руки у нас развязаны, понял. Ладно, ты покемарь чуток, только молча. Надо тут кое-чё обмозговать.
Салямыч столь жёстко напряг свои извилины, что сало, наросшее в мозгах, не выдержав давления, всей своей толщью двинуло в область шеи. И без того могучей. Посидев в позе мыслителя около получаса, выжал всё-таки из своего внушительного внутреннего мира коварный план. И даже где-то гениальный. Так ему казалось. Пора будить храпящего напарника.
- Слышь, Жорик, а ничё у мальца погремушка. Как там он её называет?
- Да фигня какая-то. Название дебильное, чё-то вроде гадожопа. Толком не расслышал. И сами они тут все разом башкой треснутые. Может домой махнем, а? Ну их всех на...
- Махнём-махнём... немного погодя. Ты не гони пока. Я чё потом братве скажу? Типа я лох, да! В штаны наделал и сбежал.
- Они тут все психические, Салямыч! Сам не видишь? Чтобы убойную хрень щеглу просто так дали... У нас за простой ствол
срок нехилый схлопотать можно. Непонятки, б...
- И чё? Да я с таким гадожопом не только у себя авторитет заимею! Да у меня вся Москва на полусогнутых ходить будет! Да чё мне Москва! К америкашкам подамся! Шугану их там. Пусть они свое бабло мне тащат.
- Счас! Закатай губу-то! В очередь, б..., выстроятся! - Жорик заистерил уже нешуточно.
- Хорош верещать, иначе по е... схлопочешь. Выстроятся, они все выстроятся, если жить захотят. Будут стоять, б..., в постойке смирно и дышать по моему приказу. Ты видел, видел, да, чё сопляк творит?! Нажал на кнопку и п...ц! Прощай, Одесса-мама! Небоскрёбы-небоскрёбы, а я маленький такой! - напоследок фальшиво пропел бугай.
- А ты умеешь этой хренью управлять?
- Я тебе чё втираю целый час? Скорефанится надо с пацаном, узнать чё-почём.
- И чё потом?
- Да ничё. Настучим по ушам и отберём.
- А с бабой чё делать... ну, типа, стрелку забьём начальнице? Хозяйка очень просит.
- Само собой. Только мне по х... эта хозяйка. Себе всё возьмём. Не порожняком же возвращаться. Затариться надо.
- Ну ты... голова! - восхищённо протянул напарник.
- А то! У этой кошёлки, как её там...
- Валентины Николаевны.
- Да, точняк, Николаевны... Там баблосы приличные крутятся и всё почти на виду лежит. Хозяйка рассказала, что сопляк её как-то в разведчиков поигрался. Прикинь, эта трихомудия старая в подушке их тарит. Слышь, конкретно на бабле спит, типа крутая тёлка из горсовета. И как замутили-то тут, а! Не подкопаешься! Шмонать в болоте никто не подписывался. Мы тоже вроде как не при делах. Быстро разбираемся и сваливаем, пока они не расчухались.
- А чё с этим головастиком? Чё-то он вроде тоже про зелень лопотал?
- Жорик, забудь. Бабла нам хватит. Потом ещё товар прихватим и на родину.
- Какой... какой ещё товар, - опять занервничал мелкий бандюган.
Салямыч усмехнулся, опустил могучую пятерню на хилое плечо.
- А это уж какой найдём. Зайдём в торговую точку и вежливо попросим, типа, чтоб без шума.
- И домой, да? А как?
- Ну как... навестим их колдуна. Пора бы уж, типа, познакомиться поближе.
Валентина Николаевна была женщиной квадратной. Причём во всех отношениях: что фигура, что характер, устойчивый ко всем стрессам. Сколько себя помнила Валентина Николаевна, она всегда верховодила. Может от рождения талант такой дан, может просто связываться никто не хотел. Все знакомые, в основном подчинённые, в благодарность за заботу и внимание, выражая своё глубочайшее уважение, прозвали её Колымой и старались лишний раз не мозолить ей глаза без особой на то необходимости. Удачно подмяв под себя бизнес зятя, то есть финансовую часть, местная денежная квадратура возомнила себя чуть ли не владычицей морской. Нет, её голова не кружилась от власти. Кружится может, как известно, лишь круглая голова. Она просто была уверена, что так и должно быть, так заведено, так было изначально. И когда на её пороге нарисовались два незнакомых мужичка в дурацких одежках, Валентина Николаевна приняла их поначалу за городских бомжей.
- Чего пришли? Задаром здесь жрать не подают.
- Да мы за деньгами вообще-то, хозяйка.
- Чего!!!
Это было уже верхом наглости. Ох, не зря Валентину Николаевну Колымой прозвали. Чтобы какой-то мужик при ней вякать смел! Да никогда! На мелкого она и внимания не обратила, оставив его на закуску. Сразу пошла в наступление на здоровяка и... В её крепко сбитую голову даже самая мельчайшая мыслишка не посмела просочиться в надежде образумить разбушевавшуюся вояку. Где ж такое видано, чтобы мужик с какого-то перепуга вздумал сопротивляться! Да она сейчас их!...
Выстрел прозвучал неожиданно для всех. Крупное тело смачно рухнуло на пол. Жорик взвизгнул, заметался по комнате. Салямыч шумно засопел.