В сказках принцессы всегда добры, нежны и красивы, а прекрасные принцы уносят их в розовую даль на белых конях с серебряными копытами. Но жизнь зачастую совсем не похожа на сказку, или эта сказка очень-очень страшная. Такова трагическая история королевы, которая обезумела от любви к своему мужу.
Жила-была инфанта, звали её Хуана. Отец, Фердинанд II Арагонский, правил Кастилией, Арагоном, Сицилией и Неаполем. Это был даровитый, умный и удачливый монарх, в эпоху правления которого Испания вступила в пору своего расцвета. Мать, Изабелла I Кастильская, являлась не только супругой короля, но и приходилась ему троюродной сестрой – ситуация нередкая в те далёкие времена. Энергичная, неглупая, упрямая, самоуверенная, к тому же ревностная католичка, Изабелла при поддержке мужа приказала изгнать из Испании всех мавров и евреев, а также создать закрытые кварталы для иноверцев, впоследствии получившие название «гетто». При её содействии королевская власть в Кастилии поднялась на небывалую доселе высоту и стала абсолютной. Однако к исходу жизни королева сделалась меланхоличной, медлительной, угрюмой и замкнутой – возможно, именно от матери миловидная и утончённая Хуана унаследовала психическую неуравновешенность.
В 1504 году Изабелла Кастильская предстала перед Богом, передав дочери управление всеми своими владениями, поскольку брат инфанты Хуан Астурийский – первый в очереди на наследование – скончался семью годами ранее, а через год умерла во время родов старшая сестра – принцесса Изабелла Астурийская, изнурявшая себя во время беременности постами и самобичеванием. Появившийся на свет мальчик не прожил и двух лет.
К тому времени Хуана уже восемь лет была замужем за герцогом Бургундии Филиппом IV из династии Габсбургов, прозванного Красивым (Felipe I de Habsburgo el Hermoso). Наследница престолов Кастилии и Арагона была влюблена в своего мужа до беспамятства и страдала припадками дикой ревности, сменявшимися периодами депрессии и упадка. К тому же нравы, царившие при бургундском дворе, отличались весельем и куртуазностью и слишком диссонировали с мрачной и аскетичной атмосферой, пронизанной религиозным фанатизмом, в которой выросла испанская инфанта. Она чувствовала себя совершенно одинокой, да и ревность вовсе не была беспочвенной: герцог Бургундский – статный, высокий, с каштановыми кудрями – славился своей слабостью к красивым женщинам и был окружён многочисленными любовницами.
Филиппа откровенно тяготила требовательная и навязчивая любовь Хуаны, переходившая во вспышки бешеной ярости, что никак не способствовало сближению супругов, однако не помешало рождению троих детей – сына Карла и дочерей Элеоноры и Изабеллы.
Оставив беременную Хуану в Мадриде (она ждала сына, названного при рождении Фердинандом), Филипп со старшим сыном отбыл в свои владения в Нидерландах, но известие о смерти Изабеллы I Кастильской и перспективы создать огромную габсбургскую империю, присоединив к ней Кастилию и Арагон, моментально вернуло честолюбивого супруга на исходные позиции.
По завещанию матери, в случае неспособности Хуаны по состоянию здоровья управлять королевством регентом до достижения совершеннолетия старшего сына Хуаны и Филиппа должен был стать Фердинанд Арагонский, однако имперские амбиции не давали покоя Филиппу, и он добился для себя статуса короля-соправителя и регента. Не исключено, что стремление Филиппа отстранить Хуану от власти послужили причиной распространения слухов о её сумасшествии.
Опасения Филиппа были напрасны: Хуану не интересовали ни корона, ни власть. Так же фанатично и одержимо, как родители исповедовали католическую веру, молодая королева поклонялась своему мужу. Это был её идол, её бог, её икона. Единственное, чего желала Хуана – всегда быть рядом с супругом. В разлуке она неистовствовала: кричала, билась головой о стены, отказывалась от еды и переставала мыться.
Узнав, что Филипп завёл в Нидерландах очередную фаворитку, в припадке ревности Хуана обрезала той роскошные волосы. Разгневанный, отпрыск Габсбургов ударил жену по лицу и запер в комнате на несколько дней, где она билась в истерике и объявила голодовку. При бургундском дворе бедную чужестранку и так не любили, а после этого рядом с ней не осталось никого из придворных дам.
Долго царствовать на троне Кастилии Филиппу I не довелось: 25 сентября 1506 года, менее чем через год после того, как кортесы признали Хуану королевой, её супруг–регент скончался от оспы в возрасте 28 лет.
От свалившегося на неё горя несчастная королева окончательно утратила рассудок: она не отходила от тела мужа и не позволяла предать его земле. Ситуацию усугубляло то, что Хуана была беременна шестым ребёнком и находилась на поздних сроках. Периоды тяжкого забытья сменяли приступы неукротимой ярости, когда за обезумевшей вдовой требовался постоянный надзор.
Наконец, траурная процессия с гробом Филиппа выдвинулась в направлении Гранады, где в фамильной усыпальнице монархов супруг безутешной Хуаны должен был обрести последнее пристанище.
Маниакальная одержимость королевы проявилась и здесь: восемь месяцев она ездила по стране с телом Филиппа и несколько раз отдавала приказания вскрывать гроб, чтобы посмотреть на мужа. По стране поползли слухи о некрофилии и некромантии правительницы Кастилии, тогда же, вероятно, появилась легенда о том, что она каждую ночь припадала к забальзамированным останкам обожаемого супруга.
Однако историки утверждают, что это неправда: первый раз Хуана отдала такое приказание через пять месяцев после его смерти, чтобы удостовериться, что тело не было похищено, и затем захотела убедиться в этом ещё раз – даже теперь она безумно ревновала мёртвого возлюбленного и запрещала женщинам приближаться к процессии.
Его останки в это время были помещены во временную гробницу в Бургосе, но вскоре в городе начала свирепствовать чума, и королева распорядилась двигаться в Торкемаду.
«Тело затем поместили на великолепную повозку, или катафалк, влекли его четыре лошади. Сопровождали его множество священнослужителей и дворян, которые вечером двадцатого декабря вместе с королевой покинули Бургос. Она путешествовала по ночам, говоря, что «вдова, которая утратила солнце своей души, не должна отныне показываться при свете дня». Когда она приказывала сделать остановку, тело помещали в какой-либо монастырь или церковь, и отправляли там поминальные службы, как будто супруг её скончался только что. И всегда отряд вооружённых людей охранял тело, в основном, как казалось, чтобы ни одна женщина не осквернила это место своим присутствием. Ибо Хуана всё ещё ревновала ко всем представительницам своего пола так же, как ей, увы, случалось это делать, пока Филипп был ещё жив».
«Впоследствии, недалеко от Торкемады, она приказала отнести тело во двор монастыря, где, как она полагала, жили монахи. Однако это оказался женский монастырь, и она немедленно приказала отнести тело обратно, в открытое поле. Тут она остановилась на ночь вместе со всем своим сопровождением – но сперва велела вскрыть гроб, чтобы убедиться – останки её мужа в безопасности».
В январе 1507 года в Торкемаде Хуана Кастильская разрешилась от бремени девочкой, которую назвали Екатериной (Каталиной). Она потребовала снова открыть гроб, чтобы посмотреть на останки обожаемого супруга.
В государстве воцарилась анархия. Подданные были напуганы и шокированы поступками своей королевы, ситуацию усугубляла эпидемия чумы и надвигавшийся голод. Фердинанд II, встревоженный, отплыл из Неаполя в Кастилию, чтобы принять власть из безвольных рук умалишенной дочери. Ему удалось остановить беспорядки и вернуть мир в королевство. Но состояние Хуаны внушало серьёзные опасения: отчаявшейся женщине казалось, что маленькая Каталина – воплощение усопшего супруга и он говорит с ней через лепет крохотной инфанты. Королева была безучастна ко всему и всем, кроме новорожденной, ведь девочка – последнее, что осталось от горячо любимого Филиппа, последняя ниточка, связывавшая с ним.
Фердинанд II принял жёсткое, но единственно возможное решение: он поместил Хуану с ребёнком в монастырь в Тордесильясе. До Гранады Хуана так и не доехала, и тело Филиппа I Кастильского было предано земле без неё.
Маленькая Екатерина Австрийская оказалась в заключении вместе с психически невменяемой матерью, которая никому не позволяла приближаться к инфанте.
Нехитрые трапезы двух затворниц состояли только из хлеба и сыра – Хуана кормила дочь тем же, что ела сама, при этом не допускала, чтобы кто-нибудь видел, как она принимает пищу, поэтому еду оставляли у двери. Как и прежде, королева пренебрегала гигиеной сама и не заботилась гигиене ребёнка. Единственным развлечением Каталины было целыми днями смотреть в окно.
В 1516 году Фердинанд II умер, и трон перешёл к старшему сыну Хуаны и Филиппа – Карлу. Навестив мать, будущий император был потрясён её видом и тем, в каких условиях она живёт. «Мне кажется, самой нужной и необходимой вещью будет, чтобы никто не мог увидеть Её Величество. Потому что ничего хорошего из этого выйти не может», – произнёс он.
Читайте также:⚓
Хуана I Кастильская, номинально оставаясь королевой, провела в заточении 46 лет – до самой смерти. Она скончалась 12 апреля 1555 года в возрасте 75 лет и на долгое время вошла в историю как старейшая испанская монархиня. В памяти потомков правительница Кастилии осталась как Juana la Loca – Хуана Безумная.
Екатерина, урождённая эрцгерцогиня Австрийская, инфанта Испанская и принцесса Бургундии, покинула мрачные стены монастыря уже будучи молодой девушкой, чтобы стать супругой короля Португалии Жуана III. Несмотря на некоторую неадекватность, отмеченную окружающими, Каталина избежала пучины безумия, поглотившей поверженный разум её матери. Она родила королю девять детей, из которых только дочь и сын достигли взрослого возраста (но едва перешагнули порог 17-летия) и прожила долгую по тем меркам жизнь, окончив земное существование в возрасте 71 года.
Вас может заинтересовать:
Ранее:
Далее:
✅©ГалопомПоЕвропам
Все права защищены. Копирование материалов без указания источника запрещается.