Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 168 часть 10
Алёнка шла домой как ягнёнок на заклание, еле передвигая ноги. Проходя мимо своего друга клёна, она махнула ему рукой. Клён в ответ покачал ветками, радуясь ей. Мысленно она услышала:
— Ты где пропадала, подруга?
— У бабушки жила, пока она в больнице лежала, а теперь вот возвращаюсь домой, правда не уверена, что меня из дома опять не выставят за дверь. Хотела у бабушки ещё пожить, но она говорит, что ей покой нужен. Поскорей бы уж школу окончить, так хочу свой дом, или хотя бы комнату.
— Да ты не переживай, ты и не заметишь, как это случится.
— Хорошо бы, а то домой ноги не идут, боюсь, если честно.
— Не бойся, твои от сотенной избавились, теперь неприятности отступят.
— А ты откуда знаешь?
— А эта женщина опять её же на перекрёстке подложила на днях.
— Снова кто-то пострадает из-за неё…
— В этот раз сотню собака схватила и куда-то утащила. Будет кому-то сюрприз. А всё из-за чего? Люди падки на чужое.
— Да, это точно: соблазн велик… Пошла я, пожалуй, не скучай!
— Да тут разве возможно скучать? Кто-нибудь да мимо идёт. Стою вот и наблюдаю, а они даже и не догадываются: кто в носу ковыряет, а кто и штаны подтягивает. Люди — это люди! Интересно за ними наблюдать…
Алёнка простилась с другом. Перешла через дорогу. Чем ближе она приближалась к дому, тем быстрее сердце билось от волнения. Прошла мимо общежития. Поднялась на горку. Во дворе её дома гуляли ребятишки. Пашка ходил по огромной луже возле веранды и измерял глубину резиновыми сапогами. Качели весело поскрипывали, качая Тёмку с Ясенькой. Алёнка помахала им рукой, но они не заметили её: им было хорошо вдвоём.
Она зашла в подъезд, поднялась на свой этаж и сказала себе: «Ладно, будь, что будет. Бойся — не бойся, а всё равно возвращаться придётся. Пока мамы дома нет, отец меня из дома выгнать не должен. Он не такой злопамятный, как она».
Ключей от квартиры у неё с собой не было. Вспомнилось, как мать кричала, когда выгоняла ей из дома: «Ключи верни, они тебе больше не нужны: ты теперь с нами жить не будешь,» — и Алёнке пришлось ей их отдать. Вспоминать об этом было больно и неприятно, но и забыть невозможно.
Она постучала в дверь три раза, потом ещё. Вскоре услышала стук костылей об пол и голос отца:
— Да иду, иду-у. — он открыл дверь и увидев её смеясь сказал, — Здрасте, явилась — не запылилась!
— Здравствуй, пап.
— Проходи как раз полы вымыть не мешает, кстати пришла.
Она зашла в квартиру, в глаза сразу бросилась грязь на полу и эмалированный таз, стоящий в коридоре с битой посудой. Тигра ходил рядом и мяукал. Алёнка погладила его, а потом набралась смелости и спросила у отца:
— А это откуда столько осколков?
— Да в серванте полка не выдержала, и сама упала. Осколки вот собрали, а выбросить некому. Стоит, мешается — не пройти не проехать, коридор-то и без того узкий, а теперь ещё и тазик вовсе проход на половину перекрыл.
— А что мусорка приезжать перестала что ли? — расстёгивая пальто поинтересовалась Алёнка.
— Да если бы, каждый вечер в шесть тридцать приезжает, а выбросить некому: архаровцы рысого́нят* — каникулы же, а мать твоя отказывается мусор выносить, говорит: «Не для того я их рожала, чтобы самой выбрасывать! Надоест в грязи жить — сами выбросят». Но ты же их знаешь — им точно не надоест. — он улыбнулся, но улыбка на лице была не от счастья, — Вот так и живём.
Алёнка разулась и попыталась встать на чистое место чтобы не запачкать носки.
— Вы что даже пол не подметаете без меня?
— Да мать на принцип пошла, а архаровцы и рады стараться: им и грязь — не грязь.
— Так противно же в грязи жить?
— Это вначале, потом и к грязи привыкаешь, — сказал отец, уходя в комнату.
— Действительно это так, — подумала она, — Когда живёшь в грязи, не замечаешь грязи... Когда живёшь во лжи, не замечаешь ложь... Ну почему меня угораздило в такой семье родиться?
Алёна прошла в комнату, отец лежал на диване и читал журнал «Наука и жизнь». Тёмно-синее хлопчатобумажное трико на нём было с вытянутыми дырявыми коленками. Она посмотрела отца и ей стало жаль его, а ему её. Взгляд у неё был растерянный и подавленный, такой, как будто она что-то потеряла и уже никогда этого не найдёт.
— Ты если есть хочешь, я суп сварил, на плите стоит, — с заботой в голосе предложил отец.
— Нет, спасибо, я с бабушкой поела перед тем, как домой идти.
— Так её выписали что ли? — отрываясь от чтива поинтересовался отец.
— Да, но она ещё будет ходить на уколы.
— Хоть на одну заботу меньше: поросят кормить не надо. Совсем забыл сказать, а мы же сад купили! — сообщил отец.
— Я уже знаю, бабушка мне доложила.
Отцу явно не терпелось выговориться, и он посетовал:
— Мать теперь планы грандиозные строит. Проекты дачи рисует в тетрадке в клеточку, каждый божий день, как только с работы приходит, больше ни за что даже не берётся. Сама всё высчитывает: сколько кирпича потребуется и того сего. Надоело мне всё это, но ты же сама знаешь, какая она у нас: ей слово поперёк не скажи — сразу врагом народа станешь до конца дней своих. Вот и терплю, пока силы есть, но надолго ли меня хватит? — он кивнул на стол, — Вон весь стол проектами завалила. Первый этаж из кирпича хочет сложит, а крышу мансардную сделать. Тебя с архаровцами на второй этаж надумала поселить.
— Ну мама даёт! Это ж сколько на всё про всё денег надо?!
— Вот и я о том же. — согласился с ней отец, — А строить-то кому придётся — это же она на меня всё взвалит, а я же не каменщик. А ей попробуй — докажи, она своё твердит: «Все строят, и ты сможешь, чем мы хуже других? — он вздохнул, а потом посоветовал, — Дочка, ты это, порядок наведи до прихода матери, она тогда может быть не так ворчать будет, а я в случае чего, заступлюсь за тебя.
— Хорошо, пап, договорились, — сказала Алёнка, а потом пошла переодеваться и наводить чистоту. То, что отец вдруг стал её союзником, было весьма удивительно для неё.
… Когда мать пришла с работы и увидела дочь с половой тряпкой в руках, то, сразу не скрывая возмущения повысила голос:
— Ты что тут делаешь? — вопрос прозвучал так, как будто Алёнка без разрешения хозяев вторглась в чужую квартиру.
— Пол мою. Мам, здравствуй…
— Кто разрешил? — гаркнула она, Алёнка вздрогнула и молча продолжила мыть пол, — Я тебя спрашиваю, или стенку?
Иван не выдержал и вмешался, как и обещал:
— Тань, да ладно тебе, пусть моет, а то с грязи же так лопнуть можно. А ты лучше чертежами займись.
— Пускай идёт откуда пришла, — потребовала Татьяна, и указала на дверь, — нечего ей тут делать.
— Мам, прости-и.
— Прости, прости… Повадилась чуть что, прощения просить и пользуешься этим. И нестыдно?
— Стыдно.
И Алёнке действительно было стыдно, хотя и непонятно за что.
Пояснение:
рысого́нят* — бегают по улице
© 17.05.2022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 169 часть 1 Две подружки будет опубликовано 19 мая 2022 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава