Глава 24
Мартовское солнце хорошо освещало квартиру через ничем не занавешенные окна. Двадцатый этаж, вниз и глянуть страшно. Катя поёжилась, но тут же решила, что глядеть вниз ей незачем. Главное – квартира ей подходит по цене, пусть Макс и не выплатил ещё всех обещанных денег. Пока она поживёт здесь, а когда бывший, наконец, выполнит свои обязательства полностью, можно будет переехать и ещё раз.
– Район хороший, – щебетала девушка-риэлтор, – развлекательный центр, кафе, супермаркеты…
– Детская поликлиника близко?
Девушка на секунду запнулась, потом смущенно заулыбалась. Мол, такие квартиры семьи с детьми не покупают, поэтому она даже не в курсе.
– Меня всё устраивает.
– Тогда можно ехать в офис и подписывать договор?
– Да, я готова.
Получив ключи от студии, которая была теперь её собственностью, – крохотная квартирка с простейшим ремонтом «под ключ» и даже с бытовой техникой, – Катя поехала в коммуналку собираться. Сделать это заранее она не решилась по двум причинам – чтобы не сглазить саму возможность переезда и чтобы Андрей не заподозрил, что она собирается съехать. Возможно, скрывать от него свои планы было глупо, но Катя опасалась: если сам факт её побега он и воспримет адекватно, то может предложить помощь, поедет с ней, узнает новый адрес, а уже потом как-то от кого-то узнает и её секрет, и уж тогда… Нет, лучше она уедет без предупреждения. Их отношения, пожалуй, исчерпаны. Да и не до Кати ему теперь. Завтра совет директоров, и он станет или не станет президентом компании «Зималетто», и почти сразу – суд, где решится, с кем будет жить Ася. Упоминая этот суд, Андрей обычно нервничал и выражал готовность выиграть его любыми доступными способами. Такое чадолюбие, сначала Катю восхищавшее, теперь представляло для неё же определённую опасность…
Припарковавшись у тротуара и распахнув дверь машины, чтобы подышать и переждать очередной приступ тошноты, Катя подумала – всё складывается не так уж плохо. Да, она полюбила человека, не испытавшего к ней таких же чувств, но роман был головокружительно приятным, их жизнь стала почти семейной, а в итоге она ещё и получит то, о чём когда-то мечтала, – девочку от такого мужчины. А это куда лучше, чем начинать устраивать личную жизнь и метаться в поисках мифического принца. Она будет растить ребёнка, и ничего больше ей сейчас не хочется.
Узнав о беременности, Катя даже не особенно удивилась. Да, они вроде были осторожны, но не относились к вопросам контрацепции настолько параноидально, чтобы исключить малейшую возможность зачатия. Несколько дней ушло у неё на размышления, не о том, что теперь делать, а о том, как сообщить об этом Андрею. И все выбранные для этого моменты оказывались абсолютно неподходящими. К тому же организм, словно намекая, что тридцать лет – не двадцать, не собирался относиться к беременности как к чему-то обыкновенному. Всё пошло кувырком. Кате безумно хотелось спать, её мутило, раздражали мелочи, на которые раньше она не обратила бы внимания. А некоторые симптомы просто убивали – вроде слюны, появляющейся во рту в ненормальных количествах, и непонятно было, куда её девать: и глотать тошно, и ходить постоянно плеваться не станешь. Пока она пыталась привыкнуть к новому для себя состоянию, Андрей вошёл в ту стадию развода, когда родитель собирает доказательства, какой он замечательный в сравнении с другим родителем. Приходя домой, он выкладывал, что ещё может подкрепить очередной справкой, спускался к старушкам из квартиры снизу и просил их составить письмо о том, какой он хороший папа. Выписался из общей с Екатериной Ждановой квартиры и прописался в большом загородном доме, половина которого принадлежала ему по завещанию от отца, и, согласно акту обследования, его жилищные условия теперь не шли ни в какое сравнение с условиями жены. Он боролся за Асю, а Катя обмирала – а что если… Ну вот вдруг Андрей узнает о ребёнке и решит, что с Катей им не по пути? Вдруг он её просто так не отпустит? А ведь она даже не президент большой компании, она безработная без официального источника дохода. Память услужливо подкидывала истории, как какой-то папаша лишил мать прав и возможности даже видеть своё чадо. Андрей не казался таким чудовищем, но взбудораженный гормонами мозг выдавал всё новые и новые версии, как оно повернётся, если что… И Катя молчала. Да и до таких ли ему новостей? У человека важный совет директоров, у человека – суд. Спущенный Андреем с лестницы Макс послужил подтверждением – если нужно, Жданов способен на многое.
Можно было делать вид, что ничего не происходит, и жить как раньше хотя бы какое-то время, но и с этой задачей Катя не справилась. Просыпаясь несколько дней подряд с одним только желанием – успеть добежать до ванной, чтобы не вывернуло желудочным соком прямо на пол комнаты или коридора, – Катя поняла: нужно принимать решение. Или сообщать всё будущему отцу, пока он не догадался сам, или срочно съезжать. Последней каплей стала просьба Андрея соврать в суде, что они имеют далеко идущие планы и Ася Кате очень нравится. Кате и в самом деле нравилась Ася, это не было ложью. А планы Андрей сразу обозначил как враньё ради получения желаемого. Убеждая Катю, что, скорее всего, ей не придётся идти в суд и он будет использовать информацию о них в самом крайнем случае, он укрепил её в уверенности – разумнее молчать. Ничего серьёзного между ними не будет, а всё лучшее, что можно было получить от этого мужчины, она уже получила. Ей пора рожать и обрести какую-то стабильность в жизни. Не торчать же годами в коммуналке в ожидании, что Андрей сделает ещё какой-то шаг. Может быть, она бы и подождала, но теперь это не имеет смысла…
Добравшись до дома, Катя вошла в пустую квартиру и сразу занялась делом – упаковать то, что она забирает с собой. Потом она позвонит Ленке, и вдвоём они сразу всё вывезут. Андрей появлялся в последние дни поздно и чаще оставлял Асю у бабушки, обещая, что это временно и только до совета директоров. Потом он сводит их с Катей на показ новой коллекции, и они начнут жить куда спокойней, чем сейчас. Собрав в мастерской материалы в большую картонную коробку, Катя улыбнулась – с лаками пора завязывать, переходить на вышивание, вязание и прочее, что не может повредить будущему ребёнку. Взяла в руки шкатулку с розами – её Ася делала бабушке к Женскому дню, – и улыбаться расхотелось. С Асей расставаться было так же сложно, как с её отцом. Но ничего не поделаешь, её собственная девочка теперь важнее. Оставив кроме этой шкатулки ещё кое-какие материалы, что нравились Асе, и пару готовых сувениров, Катя написала записку: мол, нашла квартиру и срочно переехала, а всё, что тут осталось, – дарит.
Постояв на кухне у мультиварки, оставила и её тоже. Девочке так нравится печь простейшие сладости. А Андрей разве догадается купить ей новую…
Коробки наполнялись имуществом, Катю вполне терпимо подташнивало, и она старалась смотреть на мир позитивно. Любовь до гроба, идеальные совпадения и всё такое прочее, конечно, случаются, но не со всеми, и не закапывать же себя живьём в землю тем, с кем оно не произошло. Надо радоваться тому, что есть. И наконец-то её мама заполучит внучку, о которой так долго мечтала. Может быть, родится мальчик, но в это Кате не особенно верилось…
– Пушкарёва! Я уже у подъезда. Мне входить?
Ленка явилась не одна, а с грубой силой в лице того самого её коллеги – владельца комнат.
– Принимайте, – сказала Катя и, вместо того чтобы отдать ему связку ключей, сжала их в кулаке покрепче, – только… тут в трёх комнатах… Мы делали для соседской девочки спортивный комплекс и спальню и мастерскую для меня. Может, как-то договориться, чтобы соседи могли этим пользоваться?
– Договоримся, – пообещал владелец.
Войдя в Катину новую квартиру, Ленка всплеснула руками:
– Кать, ты не могла в стакан вселиться? Раз уж тебя тянет на такие объёмы… Вот Макс, вот козёл, ну кто бы мог подумать!
– Это временно, – объяснила Катя, – не надо за меня так переживать.
– Всё равно козёл.
Ленкин коллега вышел за очередной коробкой, и Ленка добавила:
– Все мужики козлы. Твой сосед тоже. Что у вас случилось-то?
– У нас? С чего ты взяла. Просто я хочу жить отдельно. Без чужих детей, прыгающих и орущих, когда я хочу спать.
– То-то ты так изменилась в лице, умоляя оставить этой прыгающей и орущей спортзал и мастерскую. Только что слезу не пустила.
– Тебе показалось, – сказала Катя, отворачиваясь, чтобы Ленка не углядела на её физиономии ещё чего лишнего. – Чаю за новоселье?
– Точно, подруга, ты повредилась мозгом. Кто же за новоселье пьёт чай?
– Я. Не хочется завтра никаких похмельных эффектов. У меня дела.
– Ну что с тобой поделаешь. Чай так чай.
Детскую поликлинику Катя обнаружила вечером, бродя по району. И это было довольно близко. Впрочем, к рождению дочери она наверняка уже снова переедет.
Андрей позвонил ей, когда Катя поднималась в лифте на свой двадцатый этаж. Увидев на экранчике мобильного номер, она ещё подумала – не надо бы отвечать. Переехала и переехала, это понятно по запискам в мастерской и на кухне. Но тут же вспомнила – суд. Катя обещала явиться, если нужно. Вдруг Андрей волнуется, что теперь – не приедет. Мотать ему нервы в её планы не входило. С первой Екатериной Валерьевной он разводится настолько мучительно, что пусть хотя бы с ней разойдётся спокойно.
– Кать!
Лифт остановился. Площадка, дверь нового жилища…
– Я слушаю.
– Я сегодня не приеду, – сказал Андрей. – Этот совет завтра… Чувствую, придётся и заночевать в офисе. Понимаешь, всё должно быть идеально.
– Конечно, понимаю.
Он молчал, и Катя поняла – ждёт пожелания победы. Пожелала она этого от всей души. Он должен стать президентом, ведь ему этого так хочется.
– А потом всё изменится!
От посиделок с Ленкой остался кусок клубничного торта из кондитерской, обнаруженной Катей в торце её дома. Плюнув на фигуру – до неё ли теперь, так и так вот-вот испортится, да и в первой половине дня есть совершенно невозможно, – Катя уселась на полу на одеяло и принялась за еду. Вокруг громоздились коробки, и в этом ракурсе квартира напоминала какой-то склад. Глотая сладость, Катя ещё повздыхала, упрекая себя, что уехала накануне совета в компании Андрея. Но тут же нашла оправдание – Жданов, выходит, об этом не узнает, а узнав, неужели сильно расстроился бы? Его будущее теперь виделось Кате совершенно определённым. Станет он президентом или нет, но Асю отсудит наверняка. Так старался. И, конечно, они не останутся с ребёнком в съёмной коммуналке. Наверное, переселятся ближе к школе. А там, глядишь, и вовсе уедут за город. Ася поговаривала, что бабушка мечтает отправить её на свежий воздух и перевести в крутую школу того посёлка, где у них дом. Наверное, так оно и будет. Может даже, Андрей поселит там Асю с бабушкой, и в третий класс девочка пойдёт уже в посёлке, а он будет приезжать на выходные. Мало ли семей живёт подобным образом… Открыв ноут, Катя просмотрела новости о предстоящем показе компании «Зималетто». На него она уже точно не попадёт. Ей теперь следует сидеть тихо и, главное, никому пока не сообщать о своём состоянии. Раньше она смеялась над суеверными дамочками, но сейчас думала – вдруг в этом что-то есть и следует скрывать беременность подольше. Даже от подруг.
Торт кончился, и Катя с сожалением посмотрела на пустую упаковку. Завтра надо будет купить ещё один, когда она отправится за диваном в торговый центр. Не спать же им с дочкой на полу до следующего переезда. И с печалью вспомнила диван в коммуналке, она ведь так и не успела им заняться, привести в порядок. Андрей, сначала утверждавший, что то ложе узко и неудобно, и приглашающий Катю исключительно к себе в комнату, в какой-то момент забыл об этом неудобстве. И признал, что диван очень даже замечательный.
Но обо всём этом теперь разумнее было забыть. Ей есть о ком позаботиться, и пусть её девочка, возможно, и успеет родиться, пока Катя будет торчать в этой студии, потом-то они окажутся в нормальном жилье, а уж на жизнь им Катя заработает и не выходя из дома. Поделки и ученики… Капитала не сколотишь, но на необходимое хватит. А ещё позже, когда дочке придёт время отправляться в первый класс, можно будет устроиться и в школу. Чтобы и там быть вместе. Погрузившись в приятные мечты о материнстве, Катя решила, что даже такой крошечный человек не может быть безымянным. Иначе как с ней разговаривать? А разговаривать с будущим ребёнком – важно. И уже в полусне таращась в потолок, придумала – Алиса. Девочка, которую зачали непосредственно в Стране чудес. В чудной коммуналке и непонятной полусемье. Глаза закрылись, и последнюю мысль – а ну как внутри всё-таки парень и какая же из него Алиса – Катя не додумала…
Глава 25