Новый учебный год обещал стать интересным в лётном плане. Из-за Руста появилась задача натаскать всех лётчиков в атаках малоскоростной маловысотной воздушной цели. До сих пор в истребительной авиации этому уделялось очень мало внимания, а точнее — вообще не тренировались в повседневной практике.
Предстояло обучиться заходу на посадку с высокой глиссадой с 1500 метров и заходу на посадку с 200 метров. Это уже освоение Афганского опыта.
В работе по наземным целям тоже новшество — стрельба из нарезного оружия с углами 10 градусов. Такие углы уже пикированием и не назовёшь.
И другие интересные мелочи, вроде — пробивания облаков парой в плотном строю, посадка ночью без прожекторов.
В полк пришла разнарядка отправить осенью на курсы повышения квалификации замполита эскадрильи. По всему получалось, что придётся ехать на курсы мне, замполиты других эскадрилий там уже отметились. Пропускать несколько месяцев полётов с моим скудным ежемесячным налётом мне не хотелось, но выбора у меня не было. Оставалась призрачная надежда, что до осени кто-нибудь уйдёт в академию и появится новый замполит, которому курсы не помешают. Хотя, замполит полка мне сразу заявил, чтобы я и не мечтал как-то отмазаться от этих курсов. Каждый замполит должен их пройти. Каждый, так каждый!
В декабре отметился на одной лётной смене. Провезли на спарке при установленном минимуме погоды днём и ночью.
За 1987 год общий налёт составил 77 часов, третья часть налёта была ночной. Из 123 полётов - 38 посадок при установленном минимуме погоды. В прошлом году у меня такой же годовой налёт оказался. Слабовато. А в этом году сколько налетаю, если на курсы поеду? Тоска зелёная!
Январь 1988 года тоже не порадовал меня налётом — меньше 4 часов, из которых 2 часа — инструкторские. Замкомэска в отпуск укатил и меня немножко пригрузили. Слетался с новым ведущим — комэской. Отметился на сложном пилотаже по программе совершенствования. Взял уже обкатанный другими комплекс фигур: горизонтальная и вертикальная восьмёрка. Особой радости в итоге не испытал от этого полёта. Корявенько получилось. Если по скорости режим расчётный выдержал, то по направлению едва удалось в удовлетворительную оценку вписаться. Что и не удивительно при моём налёте. Хорошо, что самолёт в управлении лёгкий и тяговооружённость хорошая. Мелкие отклонения позволяет быстро и безопасно устранить.
Потихоньку присматриваюсь к грузинским порядкам. Изредка бываю в городе на базаре — прикупить съестного. С фруктами и овощами здесь всё прекрасно, с мясными тоже — хорошо. При нашей зарплате можно качественно питаться. Грузины — народ добрый, любят похвалиться, покрасоваться. В ходу мнение, что они Россию кормят. Мне только непонятно — чем. Мандаринами или хурмой?
Много хорошего вина и без всяких ограничений, несмотря на борьбу с пьянством и алкоголизмом в стране. Пьяных грузин, и точно, на улице не увидишь, несмотря на обилие спиртного в магазинах. Всюду пивные точки. Разливное и бутылочное пиво на всякий вкус. Впрочем, я к пиву равнодушен. Одна точка имеется рядом с гарнизоном, к ней нужно идти через наш стадион. Любители пива там частенько после полётов прохлаждаются. Старожилы полка подсказали, что можно бесплатно выпить в подвальчиках с разливным вином. Там дают продегустировать продукцию, чтобы сделать правильный выбор. Стаканчик небольшой - грамм на сто, но если есть три разных бочки, то не возбраняется испробовать из каждой, а от покупки отказаться. И идти в следующий подвальчик дегустировать. Три-четыре подвальчика прошёл и — готов. Но не надо наглеть и злоупотреблять гостеприимством, примелькаешься, могут и погнать. Надо, всё-таки, и покупать для приличия.
На дорогах в Грузии действует одно правило — у кого машина крепче, у того преимущество пересечения перекрёстка. Поначалу меня сильно нервировал местный обычай беседовать на проезжей части дороги. Остановятся две встречные машины на осевой и обмениваются новостями. Дорога становится, народ сигналит, а собеседникам это до фонаря. Пока новости не иссякнут, пока приветы всем не передадут — с места не тронутся.
А ещё на дорогах шастают домашние животные: свиньи и буйволы. Особенно буйволы любят в середине дня погреться на асфальте. Жуют себе жвачку, на сигналы не реагируют, объехать их по обочине невозможно. И свиньи - на свободном выгуле. Чёрные, в грязи и с ярмом на шее. Три кола связаны, обрамляя шею. Это для того, чтобы они сквозь заборы на огороды не проникали. А заборы, в основном, из жидкого частокола.
Наш мерзебургский товарищ быстро прикупил себе переднеприводную «Ладу». В Грузии с этим делом было гораздо проще, чем в России. Поехали с ним в соседний городок Зугдиди. Он водитель с большим перерывом, машина куплена на свои кровные, конечно, товарищ осторожничает, но и скорость надо держать. Грузины любят быструю езду, нельзя истребителю дать себя обогнать. В одной деревне через дорогу ломанулся огромный секач с этим ограничителем на шее. Колы толщиной с руку и заострены. Боевая машина какая-то. Хозяин новой автомашины — по тормозам. Секач перед самым бампером проскочил. На водителя жалко было смотреть, его аж испарина пробила. Я и сам, представив, как «Зубило» пропускает под собой этот мясной вал с шестью острыми концами, невольно поёжился. Дырки в днище обеспечены, да и нам могло достаться. Не, не буду здесь машину приобретать.
Другой раз еду с аэродрома с другим лётчиком на «Жигулях». В середине маршрута упираемся в стадо буйволов, которые расположились на дороге. Стоят, лежат, жуют. Тоже - грязные, как свиньи. Любят вываляться в грязи, чтобы насекомые не докучали. Объехать невозможно — вдоль асфальта дренажные канавы с водой. Сигналил, сигналил — даже не оборачиваются. Другой пассажир подсказывает: «Толкни ты её легонько бампером, может отойдёт». Буйволица стоит задом к машине. Водитель аккуратно касается задних ног животного. Слышится звон разбитой фары. Водитель взвывает: «Блин, зачем я тебя послушал!» Буйволица даже не тронулась с места, сделала почти незаметное движение ногой. Пришлось водителю выходить, осмотреть ущерб и распинать животных с дороги.
Корма этим животным не хватает, они пасутся на многочисленных стихийных свалках, едят пластиковые пакеты, бумагу и прочее. Автомобиль оставлять с открытыми окнами рискованно — обязательно проверят салон на наличие съестного. Один лётчик застал буйволицу застрявшей головой в салоне его легковушки. Он опрометчиво оставил батон хлеба на задней полке. Окно было немного приоткрыто — жара. Голод заставил животное изощриться и просунуть голову в салон. Батон был съеден, но назад голову буйволице не удалось убрать. Лётчик ничего не придумал, как пнуть буйволицу, которая дёрнулась от удара и оставила на крыше салоне выпуклость. Пока лётчик открывал окно, выпуклостей на крыше прибавилось.
А вот сыр, который делают грузины из молока буйволиц, мне понравился.
Квартира нам досталась двухкомнатная, пока контейнер добирался до гарнизона из ГДР, мы её слегка освежили новыми обоями. Обоев на стене уже было несколько слоёв, отдирать их полностью я не рискнул — на некоторых стенах под ними при касании начиналось что-то сыпаться. Было такое ощущение, что слой обоев держится за счёт собственной прочности, не касаясь стен. До нас не отпали и мы поживём с такими, тем более, что укрепили очередным слоем.
Осень до самого начала календарной зимы была тёплой. А вот с началом отопительного сезона в квартире было прохладно. Не получится отогреться и в солнечной Грузии в зимнее время. Но это же не восемь орловских градусов в зимней квартире, выживем.
В Миха-Цхакая пришлось столкнуться с талонной системой на бытовые товары. Ладно мебель, цветные телевизоры и прочая дребедень, но по талонам даже продавались книги. Они тоже были ходовым товаром, но не первой необходимости. Очереди на книги не было. Комэск решил, что книжные талоны будем ежемесячно предлагать отличникам боевой и политической подготовки. Меня эта система поначалу тяготила, но народ к ней уже привык, относился к этому спокойно и я тоже быстро перестал на это обращать внимание. Передовики первыми разбирали талоны с названиями книг, а потом уже остатки предлагались всем желающим. При наличии нескольких желающих на одну книгу, бросали жребий.
Забавный случай произошёл с одной книгой. В это время начали издаваться книги, которые раньше были под запретом. Сначала их печатали в литературных журналах, а потом они стали выходить и отдельными изданиями. Мне дали почитать «Мастера и Маргариту», которая захватила меня с первых строк. Мечтал заиметь эту книгу и в свою библиотеку. И тут она появилась в талоне в нашей эскадрилье. Приближался день рождения одного старлея. Лётчик слыл интеллектуалом, уверенно судил о литературе и искусстве. Предложил комэске оставить талон на «Мастера и Маргариту» старлею в качестве подарка. Тот идею поддержал. За неделю до дня рождения случайно услышал разговор лётчиков об этой книге. Наш интеллектуал весьма скептически высказался о содержании романа. Меня даже в жар бросило — ошибся я с подарком! Хорошо, что услышал его мнение. Обойдётся легко без этой книги. К моему удивлению других охотников на этот талон в эскадрилье не нашлось. Интеллектуал всех настроил против романа, наверное. Талон валялся у меня в бумагах, книга пылилась в магазине. Когда нам выдали очередную порцию талонов на новые поступления книг, комэск разрешил забрать талон на «Мастера и Маргариту» мне. Он уже понял, что я страдаю по этой книге. При первой же возможности побежал в Военторг и выкупил роман. Хорошо, что в эскадрилье не нашлось ценителей этого автора! Хорошо-то хорошо, но странно это…
В это же время много шума в армейской печати наделал роман Ю.Полякова «Сто дней до приказа». Его напечатали в журнале «Юность», который я выписывал. Житейская история от лица срочника про свою службу в армии. На меня она не произвела впечатления, хотя стиль автора мне понравился. Но генералитет на автора и содержание книги окрысился. Посчитали содержание романа пасквилем на Советскую Армию. В армейских газетах периодически появлялись разгромные рецензии. Однако в среде наших срочников этот роман имел успех. Читали его, конечно, единицы - из образованных бойцов. Один такой был и в нашей эскадрилье. Именно он меня в казарме на каком-то мероприятии с бойцами и спросил про этот роман. Спросил с явным намерением вызвать меня на дискуссию о содержании романа, в полной уверенности, что я этот «пасквиль» не читал.
Дискуссии не получилось. Роман этот я уже прочитал, отозвался о нём положительно. Самодуры-начальники имеются в армии, дедовщина — тоже. Остальная лирика — частный случай. На лице бойца читалось разочарование — не удалось блеснуть перед сослуживцами защитительной речью в адрес романа. Замполит сам с усами оказался. Боец попытался наехать на генералитет с их мнением о романе и авторе, но я его осадил, мол, генералы давно служили срочную, уже забыли как оно там. А автор только срочку и служил, совсем недавно, ему видней. Старичков можно и простить за их взгляд из кабинетов. На том обсуждение наше и иссякло.
Работать с личным составом стало трудней, но и занимательней. С бойцами, всё-таки, попроще, чем с офицерами. Тут сплошь с высшим образованием, много молодёжи с амбициями, но ещё не обкатанной гарнизонами. Молодые лётчики служат после училища, повезло им первыми в Закавказье переучиться на самолёт четвёртого поколения. Некоторые до переучивания участвовали на показухе техники в Вазиани, которую посетил сам Кутахов П.С. А после переучивания участвовали в войсковых испытаниях МиГ-29. У иных от такого счастья выросло большое перо в одном месте. Вот с кем будет трудно работать. А куда деваться?
Лётный коллектив уже начал подбрасывать задачки, которые придётся решать нам с командиром эскадрильи.
