Когда Джордж и Элис Стерлинги в пятый раз стали родителями (всего в семье было 6 детей), они дали новорожденной девочке имя матери, но в семье все называли ее Мэми. Они жили в Бостоне, штат Массачусетс, США. Джордж управлял парикмахерской и прачечной, находящимися буквально за углом.
10 апреля 1895 года никого из семейства Стерлингов не было дома: две старшие дочери (20-ти и 17-ти лет) уехали по делам в другой город, старший сын (14 лет) продавал газеты, другой мальчик (9 лет) находился в школе, миссис Стерлинг с младшим сыном отправилась в Эверетт, чтобы навестить свою мать. В результате Мэми осталась с отцом. В тот день, как и во многие другие дни, 8-летняя Элис играла возле парикмахерской, пока он работал. Около часа дня братья девочки пришли в парикмахерскую и забрали с собой сестру. Они втроем пообедали дома, а потом, примерно через час, отвели ее обратно.
Приблизительно в это время к Джорджу Стерлингу заглянул его старый приятель Ангус Гилберт. Он заходил в парикмахерскую практически ежедневно, чтобы поздороваться и перекинуться парой слов. 28-летний Ангус был уроженцем Новой Шотландии. Он уже давно жил в Бостоне и работал в одном крупном поместье помощником по хозяйству, а по ночам иногда подрабатывал в железнодорожном депо. Джордж дружил с Ангусом более 5-ти лет. Ангус любил всех детей Джорджа, но больше остальных - маленькую Элис. При встрече он всегда сажал ее на колени, угощал сладостями и целовал в щеку, а однажды пошутил, что когда девочка вырастет, то станет его невестой.
До 3-х часов дня Элис играла на ступеньках парикмахерской. Отец мог видеть ее в окно. Но чуть позднее 4-х часов, когда пришло время идти домой, ребенка нигде не было. К 5-ти часам вечера вернувшаяся миссис Стерлинг, старшие сестры и братья отправились на поиски. По пути они встретили офицера Перкинса и рассказали ему о случившемся. На следующее утро Мэми все еще отсутствовала, тогда Джордж и Элис снова связалась с полицией. Офицер Перкинс приступил к более тщательному расследованию.
Он узнал, что Элис видели в тот день за углом парикмахерской, разговаривающей с неизвестным мужчиной в темной одежде. Позже ее видели идущей по Савин-Хилл-авеню с мужчиной, отвечающим тому же описанию, а затем рядом с Савин-Хилл-Бич с ним же. Перкинс был практически уверен, что малышку похитили. Следующая свидетельница подтвердила его догадки. Женщина сказала, что в этот день где-то ближе к вечеру встретила своего знакомого Ангуса Гилберта и даже поздоровалась с ним. Ангус держал за руку маленькую девочку. Их заметила и еще одна дама, о чем также сообщила сыщику.
В субботу 13 апреля Ангус Гилберт спал в своей комнате, когда его пришли арестовывать. Полицейские тщательно обыскали жилище подозреваемого и спустились в темный грязный подвал, находящийся прямо под комнатой Ангуса. Там они обнаружили небольшую кучу рыхлой земли, из которой торчала маленькая ножка.
Офицеры послали за судмедэкспертом. Весть о находке быстро распространилась по району, и еще до прибытия специалиста у места происшествия собралась толпа любопытствующих. Также рядом были найдены топор и обломок деревяшки. Их и использовал душегуб, чтобы лишить жизни жертву. После тщательного осмотра медицинский эксперт заключил, что Элис подверглась еще и надругательству со стороны злоумышленника. Миссис Стерлинг упала в обморок, когда узнала подробности.
Находясь под стражей в полиции, Ангус Гилберт отрицал все обвинения. Он утверждал, что в тот вечер был пьян и мало что помнит. Но если бы он увел куда-то Элис и сделал с ней то, в чем его обвиняют, то точно бы этого не забыл. Ангус уверял, что не способен на такое деяние, но под суровым допросом сознался, что тело закапывал действительно он. Он якобы случайно наткнулся на него в подвале, подумал, что если кто-то еще увидит, то все свалят на него, испугался и решил закопать находку.
Суд длился четыре дня, 28 июня дело было передано присяжным. После обсуждения в течение часа и двадцати пяти минут они признали Ангуса Гилберта виновным. Зал суда взорвался аплодисментами, когда был зачитан приговор. Гилберта приговорили к повешению 21 февраля 1896 года.
В назначенный день заключенный проснулся, оделся и плотно позавтракал. В 9 часов утра его отвели на исповедь, а в 10:49 приговор был приведен в исполнение. Ангус Гилберт до самого конца настаивал на своей невиновности. Поговаривали, что он не хотел признавать вину, чтобы еще больше не расстраивать свою сестру. Быть привлеченным к ответственности - это одно, но признание в содеянном могло бы причинить ей еще больше горя.