Шерлок Холмс качается в кресле-качалке и читает книгу. Доктор Ватсон сидит перед камином и курит.
- Ватсон, а вы знаете, что я читаю? – спрашивает Холмс.
- Догадываюсь. Вы читаете буквы.
- Хм, а вы не такой дурачок, каким кажетесь на вид, Ватсон. Так вот – это книга про нас с вами, и ее написал некий Артур Конан Дойл. Тоже, между, прочим, докторишка, как и вы. И, могу спорить, тоже поганый.
- Это почему же я поганый докторишка? – восклицает Ватсон, выпуская клубы дыма.
- Вы уже который год лечите эту старую каргу миссис Хадсон, а она все жива. Фу, что вы там курите, Ватсон?
- Это позавчерашняя газета, Холмс.
- Не «Таймс» ли?
- Вы опять правы, черт бы побрал ваш дедуктивный метод.
- Еще бы, я вчера завернул в нее старые носки, которые собирался выкинуть.
- Оу! А я уже подумал, что они поменяли типографскую краску.
- От них дождешься. Скорее я поменяю носки, что я, впрочем, и сделал.
- А в ваших носках определенно что-то есть Холмс! Вот вас уже стало двое… А откуда взялся этот пудель, что бегает у нас по потолку?
- Эй, Ватсон, отдайте мне немедленно эту самокрутку, а не то я все расскажу вашей жене.
- Разве у меня есть жена?
- Отдайте самокрутку, и я все расскажу вам.
- Хорошо-хорошо, тем более, мне самому это что-то уже не нравится. Пудель стал превращаться в инспектора Лейстреда….
- Чёрт, гасите ее немедленно… Дым стал действовать и на меня. Я тоже вижу инспектора Лейстреда.
- А я и есть инспектор Лейстред! Добрый день, господа. И чем это у вас так воняет? Решили сменить одеколон?
- Здравствуйте, инспектор! Это наш милый Ватсон решил покурить свои носки, завернув их в газету.
- Это же ваши носки, Холмс!
- Теперь уже ваши, раз вы их подожгли. Инспектор, чем мы обязаны вашему визиту?
- На вас опять жалобы, Холмс. Вот миссис Хадсон жалуется, что по ночам вы громко играете на скрипке…
- Это ложь. У меня виолончель. Просто этот тупица Конан Дойл написал, что я играю на скрипке, и все поверили.
- Позвольте, Холмс, но если это виолончель, то зачем тогда вы кладете ее на плечо как скрипку?
- Ватсон, это моя виолончель – куда хочу, туда и кладу. И потом – не все ли равно, каким образом издеваться над этой каргой миссис Хадсон.
- А, так вы признаете, что специально издеваетесь над ней?
- Инспектор, я был о вас лучшего мнения. Если бы я специально издевался, то она бы уже вам не жаловалась. Нет, я делаю это не специально, просто так получается. Вдохновение, понимаете ли, приходит по ночам… После очередного приема кокаина. Хотя этот дурак Конан Дойл пишет, что я употребляю только морфий, и ни слова про кокаин, гашиш, опиум, героин и так далее…
- Холмс, я вспомнил, я вспомнил!
- Что вы вспомнили, Ватсон?
- У меня и вправду есть жена. Только она меня бросила.
- Как это бросила?
- А вот так – взяла на руки, и бросила на улицу с балкона. Как вы думаете, с чего бы я еще заявился к вам в час ночи в домашних тапочках, халате и цилиндре.
- Я догадывался о чем-то подобном, Ватсон. Только смею заверить, что халата на вас не было.
- Неужели я его съел по дороге?
- Не самое лучшее решение для декабря месяца. Лейстред, не хотите ли чего-нибудь выпить?
- Не откажусь, мистер Холмс. На улице весьма сыро.
- Нет, сыра у нас, к сожалению нет. Ватсон, налейте Лейстреду чего-нибудь.
- Конечно, конечно. Могу налить «Цинандали», которым мы пытались отравить профессора Мориарти. Вы как раз собирались его вылить…
- Господа, я что-то передумал насчет выпить. Да и на улице, если разобраться, не так уж и сыро.
- Лейстред, вы что – идиот? Я же говорил, что сыра у нас нет. Если хотите, то можете покурить, только, боюсь, Ватсон не захочет делиться с вами своей самокруткой.
- Да я и не претендую. У меня есть сигары.
- Тогда дайте и мне одну. Спасибо.
- Э, но вы же взяли две, Холмс!
- Это я для Ватсона. Не все же время ему курить носки.
- А ну-ка быстро дайте мне одну сигару, Холмс, которую вы взяли для меня.
- У, какой вы прыткий, Ватсон! А, между прочим, курить вредно. И вы, как доктор, должны это знать. И как ваш друг, я спасу вас, Ватсон, я выкурю вашу сигару.
- Тогда я выкурю вас, Холмс!
- Стойте, стойте, Ватсон, только не поджигайте снова эту газету с носками. Вот вам ваша сигара. Итак, что вас к нам привело, Лейстред?
- Ноги, Холмс, ноги…
- Ценю ваше остроумие, инспектор. Я всегда говорил вашему начальству, что вы далеко не такой идиот, каким кажетесь. Кстати, очень хорошие сигары… Могу предположить, что вы недавно проводили обыск у кого-то из состоятельных джентльменов.
- Черт, опять ваш метод сработал, Холмс! Как вы догадались?
- Ну я же видел портсигар, а на нем чей-то фамильный герб, правда, я не успел толком разглядеть. У вас же нет фамильного герба, Лейстред?
- Точно-точно. Вчера мы задержали сэра Баскервиля.
- И что он вам сделал?
- Мне лично ничего. А вот одному из джентльменов, который выгуливал свою собаку по набережной, сильно не поздоровилось.
- Ну вы же знаете, как сэр Баскервиль нервно реагирует на собак. Бедняга наверное уже раз в двадцатый попадает из-за этого за решетку.
- Реагирует-то он на собак, Холмс, а вот дубасит почему-то их хозяев. А вчерашнего джентльмена он вообще в Темзу выбросил.
- А, так вот почему она сегодня вышла из берегов. А Ватсон мне все кричал: «дожди, дожди».
- Холмс, вы дурак, это я песню пел. Кстати, мне сигара не понравилась.
- Ватсон, вы сам дурак. Сигару надо было курить, а вы её сожрали. А насчет того, что вы пели, вы явно погорячились. Миссис Хадсон вообще решила, что вы опрокинули на себя кипяток и потому так орёте.
- Чтобы она понимала в искусстве.
- А вот и не скажите. Она мне говорила, что когда была чуть помоложе – лет этак пятьдесят назад, то встречалась с гардеробщиком из театра. Итак, Лейстред, зачем вы к нам приперлись?
- У меня есть к вам дело, Холмс. Сегодня ночью ограбили Сити-банк.
- И что вы хотите? Чтобы я вместо вас нашел грабителей?
- Чёрт, вы опять попали в точку с вашей дедукцией. И как это у вас получается?
- Если бы вы не работали в полиции, у вас, вероятно, тоже кое-что могло бы получаться. А банк наверняка ограбил Ватсон.
- Что?! Доктор, так это вы?
- Что?! Какая наглость так меня оскорблять, Холмс! Как это я мог ограбить ночью банк, если я в час ночи пришел к вам.
- Вы могли это сделать по пути, Ватсон. У вас же так часто бывает. Банк как раз ограбили в начале первого.
- Холмс, почему вы так решили?
- Дедуктивный метод, инспектор, и больше ничего. Кстати, вы, надеюсь, нашли в банке левую перчатку доктора Ватсона и его бумажник с двумя шиллингами и визитной карточкой.
- Кстати, у меня позавчера украли бумажник, но только там было гораздо больше, чем два шиллинга.
- Врите больше, доктор. Еще скажите, что это сделал я. Может, кто-то в суде из присяжных вам и поверит. Ну, инспектор, так вы нашли перчатку и бумажник доктора в ограбленном банке?
- Какую-то перчатку нашли. Но с чего мне узнать, что она принадлежит доктору.
- Нет, ну вы точно болван. Там же изнутри написано – «доктор Ватсон» и его адрес.
- А, ну мы не заглядывали так далеко.
- Холмс, но я же никогда не пишу на перчатках свое имя!
- Зато я пишу!
- Какого чёрта?!
- На случай, если вы ее потеряете… Видите – не зря вот старался. Теперь вас посадят.
- Холмс, но это не я. Меня подставили.
- Да, дорогой друг. Мне тоже начинает казаться нечто подобное. Но вот как это доказать, я, честно говоря, не знаю. Лейстред, вот вы верите, что доктор Ватсон мог ночью в одиночку ограбить банк?
- Нет, ну что вы, Холмс. В одиночку не мог, конечно. Разве что с вами вместе.
- Исключено, у меня алиби.
- А что это такое? Болезнь, что ли?
- Это значит, что когда грабили банк, я был дома. Вместе с миссис Хадсон.
- Холмс, но ведь миссис Хадсон вчера днем уехала к родственникам в деревню.
- Ватсон, ну кто вас тянет за язык?
- Теперь вы. Ой, пустите, мне же больно…
- А вы больше не мелите ерунду. Значит так, инспектор. Записывайте – банк доктор не грабил.
- А кто же грабил?
- Приметы грабителя – чуть ниже среднего роста, среднего возраста, черты лица острые, носит усы, потертый клетчатый пиджак и такую же кепку, курит сигары… Два зуба спереди отсутствуют.
- Холмс!
- Молчите, Ватсон, молчите!
- Но это же вылитый инспектор Лейстред. Только вот у него зубы все на месте.
- Это не вопрос.
- Холмс, что вы сделали!? Вы же выбили мне зуб!
- Холмс, а вы же сказали, что у грабителя нет двух зубов.
- Спасибо, Ватсон. Сейчас сделаем. Ну вот – теперь все сходится. Лейстред, поздравляю, это вы ограбили банк!
- Холмс, что за глупые шутки. Вы мне выбили два зуба и ещё издеваетесь. Мне срочно нужен врач.
- Ватсон, вы ему нужны.
- Я к вашим услугам, инспектор. На что жалуетесь?
- Зубы, мои зубы… Смотрите – кровь идет
- Э, батенька, что ж вы так неосторожно. Сейчас пощупаем ваш пульс. Так, пульс несколько учащен. Это плохо. Кстати, с вас два фунта за предварительный осмотр.
- Сколько? Это же грабёж!
- Ну а вы как хотели? Вы мой первый пациент за последние три месяца, должен же я на что-то жить.
- Грабьте банки!
- И это говорите мне вы – инспектор Скотланд-Ярда? Кстати, спасибо за совет.
- Вот ваши два фунта, Ватсон, и я пошел отсюда подальше, пока мне ещё чего-нибудь не выбили. Чёрт, обо что это я споткнулся? О, да это же слиток золота. Точно такие же украли из банка.
- Да это Ватсон вчера притащил. Взамен моих гантелей, что он сдал в металлолом.
- Холмс, ну должен же я на что-то жить! И, кстати, никаких слитков я вчера не притаскивал. Вы же сами сказали, что я пришел вчера в одних домашних тапочках.
- Да, но они так и были набиты слитками золота, доктор!
- Ну зачем вы бессовестно врете, Холмс? Они были набиты моими ногами, а они далеко не из золота.
- Так значит это не ваш слиток, доктор Ватсон?
- Конечно, нет, инспектор!
- И не ваш тоже, Холмс?
- Берите его себе, Лейстред. Будет чем колоть орехи. Не всё же вам головой, да головой…
- Спасибо, Холмс. Вы очень добрый. Только зачем вы мне выбили зубы?
- Ничего личного, инспектор. Просто давно никому не выбивал. У миссис Хадсон они давно уже закончились, а выбивать вставную челюсть совсем не так интересно, хотя и прикольно.
- А, ну хорошо, что объяснили, а то я подумал, что вы на меня за что-то обиделись. Ну, всего хорошего.
- И вам не чихать! Да, и выпустите на свободу сэра Баскервиля.
- Это ещё зачем?
- Затем, что у него в поместье на болотах опять завелась его знаменитая фамильная собака, и, значит, он обратится ко мне за помощью. Я же тоже должен на что-то жить, как и Ватсон. Не банки же мне грабить.
- Хорошо, Холмс. Ваша просьба для меня – закон. Ну, я ухожу. Мне надо срочно в Скотланд-Ярд.
- Всего хорошего. Не зацепитесь там за порожек. О, чёрт, поздно сказал. Ползите, ползите уже. Наконец-то убрался. Так, теперь осталось только позвонить в полицию. Алло, полиция, мне нужен инспектор Грегсон. Инспектор, это говорит Шерлок Холмс. Там у вас недавно банк ограбили? Так вот – это сделал инспектор Лейстред. Как только он появится в Скотланд-Ярде, сразу же хватайте его и обыскивайте. У него в кармане пиджака слиток золота, похищенный в банке. Что – нашли на месте преступления бумажник доктора Ватсона с его визиткой? Ну, так это Лейстред его подбросил. Он же постоянно ошивается у нас на Бейкер-стрит и ворует по мелочам. Ладно, удачи.
- Холмс, вы гений! Как вы ловко все провернули. Особенно мне понравилось насчет того, что Лейстред украл мой бумажник и подбросил на место преступления.
- Ещё бы, Ватсон! Мне постоянно приходится заметать за вами следы.
- Ну, вам не привыкать. Зато какую комедию мы тут разыграли перед Лейстредом. Чёрт, Холмс!
- Что такое?
- Мы совсем забыли про миссис Хадсон.
- Точно, Ватсон. Старушка, наверное, до сих пор стоит на шухере. Могу спорить, что та бутылка рома, которую мы ей оставили для обогрева, давно уже закончилась, и наша миссис Хадсон валяется на мостовой.
- А вот и нет, Холмс, я позаботился о ней и привязал к фонарному столбу.
- Значит, она валяется вместе со столбом. Ладно, давайте по рюмочке и пойдем притащим эту старую каргу домой. А потом чемодан, вокзал, пароход и через пару дней мы будем любоваться красотами Рейхенбахского водопада.
- Только, я надеюсь, вы не свалитесь в него снова по пьяни, Холмс, а то этот ваш друг Конан Дойл опять напишет какую-нибудь сказку наподобие той про смертельную схватку с профессором Мориарти на фоне бушующей стихии.
- У меня есть тост Ватсон. За вашу предусмотрительность. Не привяжи вы меня в тот раз к дереву, я бы сейчас лежал на дне пропасти, а не пил вместе с вами.
- Еще бы, Холмс, как я мог не позаботиться о вашей жизни. Ведь вы были тогда должны мне двадцать фунтов!