“За будинами к северу сначала простирается пустыня на семь дней пути, а потом далее на восток живут фиссагеты - многочисленное и своеобразное племя. Живут они охотой. В тех же краях по соседству с ними обитают люди по имени иирки. Они также промышляют охотой и ловят зверя следующим образом. Охотники подстерегают добычу на деревьях (ведь по всей их стране густые леса). У каждого охотника наготове конь, приученный лежать на брюхе, чтобы меньше бросаться в глаза, и собака. Заметив зверя, охотник с дерева стреляет из лука, а затем вскакивает на коня и бросается в погоню, собака же бежит за ним”.
Так описывал Геродот в своей “Истории” (книга 4, Мельпомена) племена, населявшие Волго-Окское междуречье и Среднюю Волгу в 6 веке до н.э. Эти племена соотносимы археологически с финно-угорскими: дьяковской (йирки) и городецкой (фиссагеты) культурами. Если рассматривать более широкое пространство и включить все лесное пространство, то археологически южную границу финнов-угров можно зафиксировать югом лесной полосы от левобережья Днепра до Средней Волги.
Объединив Геродотовскую историю, археологию и гидронимику, с некоторой долей осторожности можно утверждать, что упомянутые первым историков йирки никто иные как угры. Их наличие подтверждается названиями рек и речек. В верховьях Оки есть реки Угра, Угричка, Угреша, и в Московской области речка приток реки Пехорки звался Угреша (сейчас такой речки уже нет). Справедливости ради надо отметить, что существующий Николо-Угрешский мужской монастырь по легенде был основан не по названию речки, а явлением в 1380 году Дмитрию Донскому иконы Святителя Николая Чудотворца, когда его рать по пути к полю Куликову остановилась на отдых. После явления иконы князь произнёс: ”Сия вся угреша сердце моё” (Это всё согрело сердце моё). После Куликовской битвы, на этом месте, где князь укрепился верой и надеждой в правом деле, и был основан монастырь.
Наличие же речки подтверждает свидетельство А. Ратшина. Он отмечает, что монастырь был основан в урочище под названием Угреши, где протекала и речка Угреша.
Однако связывать названия всех гидронимов с корнем -угр проблематично, так как название Угреша – это перевоплощённое финно-угорское выражение «унгур ша» (луговая река) на балтский лад. Однако наличие данной трансформации подтверждает, что до балтским субстратом населения (по крайней мере, в Подмосковье) было финно-угорское население. И что интересно исследователи считают, что угорская топонимика здесь самая древняя. Финские и балтские гидронимы и топонимы здесь появляются позже.
Исходя из рассказа Геродота йирки конный народ, знают, как дрессировать лошадей. Они наездники. Всё это соответствует обычаям угров. Кроме коневодства он отмечает, что они занимаются охотой. Стоит отметить, что Помпоний Мела в своём «Землеописании» вместо йирки употребляет слово «турки» обычное для римлян обозначение угров.
Йирки как отмечалось выше, часто связываются с Дьяковской культурой, поэтому логично будет рассмотреть кратко эту археологическую культуру.
Дьяковская культура – относится к раннему железному веку. Период существования определяют 7 веком до н.э. – 5 (6) веком н.э. (ряд исследователей в Верховьях Волги отмечает присутствие дьяковцев вплоть до 10 века). В ареал распространения входили территории Тверской, Вологодской, Владимирской, Московской, Ярославской, Ивановской, Костромской и Смоленской областей.
Первые раскопки городище у села Дьяково (сейчас в черте музея-заповедника Коломенское) произведены Д.Я. Самоквасовым в 1864 году. Общая характеристика культуры сформулирована в 1903 году А.А. Спицыным.
Считается, что на изначально финно-угорский, позже наслаивается балтский элемент. Носители дьяковской культуры считаются предками племён мери и веси, тогда как племена родственной ей городецкой культуры были предками муромы, мещеры и мордвы.
Обе культуры считаются потомками существовавшей в эпоху поздней бронзы культуры сетчатой керамики района Волго-Окского междуречья и Верхней Волги.
Существует версия, что дьяковцы поднявшись в верховья Волги сменили абашевскую и остатки фатьяновской культуры. Такое суждение верно лишь отчасти. Если наличие абашевских элементов после прихода дьяковцев исчезает, то фатьяновцы были выдавлены в северо-восточное Заволжье о чём свидетельствуют редкие памятники связываемые с фатьяновцами даже в 1 тысячелетии н.э. (исследования Верхневолжья П.Н. Третьяковым в 30-е годы 20 века).
Основу хозяйства дьяковцев составляло, так же как и йирков, коневодство. Огромную роль играла и охота. Охотились на лося, оленя, медведя, кабана, косулю, тетерева, рябчика. Охота велась как в интересах добычи мяса, так и выделки шкур, которые занимали значительное место в торговле с другими народами. Земледелие было развито слабо. К слову именно слабое развитие земледелия служит основным доводом против предполагаемого рядом исследователей славянства дьяковцев. Отсутствие топоров в хозяйстве дьяковцев лишь подтверждает, что у них земледелие носило мотыжный характер, даже не подсечно-огневой для которого как раз и необходимо большое количество топоров.
Дьяковцы жили в небольших городищах (1000 – 3000 кв.м.) на высоких берегах рек, в основном при слиянии с другой рекой. Городища были слабо укреплены, яркий пример Березняковское городище под Рыбинском (лишь на заключительном этапе существования городище было укреплено валом, рвом и обнесено бревенчатой стеной).
Дьяковцы жили родами. Каждый род жил в своём городище. Имущественное расслоение не отмечается. Но отмечается специализация в литейном производстве непосредственно женского элемента. Причём металлургия была развита слабо, отливались в основном женские украшения. Пока невозможно сказать объединялись ли рода в племена.
Жилища из круглых полуземлянок в начале культуры трансформировались в длинные дома (площадь 50 – 70 кв.м.) и на позднем этапе культуры пришли небольшие до 20 кв.м. квадратные постройки из брёвен.
Как правило, все дома имели свою специфику от жилых до хозяйственных построек и домов для литья, кузниц (Березняковское городище).
Сооружения делались из тонких брёвен и обмазывались глиной. К концу существования культуры квадратные домики уже изготавливались из брёвен, закреплённых на столбовых конструкциях. Здесь уже явно прослеживается влияние балтской культуры.
Для дьяковской культуры характерна так называемая «текстильная» лепная керамика, скифские украшения. Специфичны для дьяковской культуры глиняные грузики неясного назначения.
Очень загадочным в дьяковской культуре видится обряд погребения. Для захоронения использовали «домик мёртвых», это небольшие (5х4) полуземлянки в которых хранились остатки кремации и погребальный инвентарь. Часто высказывается предположение, что такие домики служат подтверждением славянского происхождения этой культуры и прототипом для сказочной избушки Бабы Яги. В данном случае разочарую, по всей видимости «домик мёртвых» является для дьяковской культуры инородным элементом, но пришедшим не от славян, а от ананьинской культуры, существовавшей в 9 – 3 веках до н.э. в Волго-Камском междуречье. Именно у них отмечается самое раннее появление срубных конструкций, но сам обряд погребения несколько другой: над погребёнными обрядом ингумации сооружались срубные домики.
Духовная жизнь дьяковцев также указывает на их финно-угорское происхождение – зооморфные фигурки, украшения водоплавающих птиц вот главные элемент духовных мотивов дьяковцев которые присущи всем финно-уграм.
Что касается облика дьяковцев, то он неоднозначен. Если Т. Алексеева отмечает у позднейшего населения монголоидную примесь, то А.С. Сыроватко и А.Я. Елистратов восстановив облик дьяковцев по отпечаткам пальцев на керамики пришли к выводу об их грациальном телосложении: худощавыми и невысокого роста.
К середине 6 века ареал распространения дьяковцев остался лишь в восточной части Верхневолжья. Они со своих обжитых территорий были вытеснены балтоязычными племенами. Хотя ведущий российский историк академик В.В. Седов считает, что славяне в этот регион проникли ещё в 5 веке, уходя от гуннского нашествия. Он называет это первой волной славянского переселения и связывает его с наличием у дьяковцев височных колец, близких позднейшим кривичам. И что интересно уже в 6 веке отмечается наличие на территории Волго-Клязьменского междуречья мерянской культуры. Кто-то считает её финско-славянской, кто-то финско-балстской, кто-то чисто финно-угорской. А в районе Белого озера в Вологодской области Иордан размещает васинобронкс, связываемую непосредственно с летописной весью. Весь считается смешанным финно-балтским племенем, давшим впоследствии начало вепсам и части карел.
Не буду спорить с уважаемым академиком по поводу мери, но отмечу присущая им сетчатая керамика явный атрибут финно-угорского мира. Похожесть височных колец не является идентификатором культуры, так как дьяковцы были вытеснены балтами. К тому и дьяковцы начиная с н.э. вели оживлённую торговлю со многими народами. Основным товаром была пушнина. Поэтому наличие не слишком обильного количества височных колец (отмечу у кривичей браслетообразные) у дьяковцев, скорее подтверждает развитую торговлю, чем наличие присутствия инородного элемента.
Вообще начиная с 3 века у дьяковцев широко распространяются бронзовые украшения, орнаментированные разноцветной выемчатой эмалью. Появляются специфически дьяковские ювелирные изделия: бантиковидные нашивные бляшки, серьги с трапециевидными подвесками, украшенные парными шариками зерни (довольно хорошее дополнение к височным кольцам), ажурные застежки-сюльгамы.
Финно-угорское происхождение дьяковцев поддерживала и крупнейший специалист Дьяковской культуры Е.И. Горюнова: «Несомненно, также, что именно в материалах третьей владимиро-московской и ярославско-костромской группах городищ дьякова типа следует искать следы культуры того дославянского населения данной территории, которое выступает в позднейших письменных источниках под именем мери» (Горюнова Е. И. Этническая история Волго-Окского междуречья. МИА. 1961).
Меря – древнее летописное племя, проживавшее в Верхнем Поволжье на территории современных Ярославской, Ивановской, Владимирской, северной и восточной частях Московской и западной части Костромской областей России. Одни исследователи считают мерю финно-угорским племенем, другие используют этноним «меря» для общего названия, смешанного славянско-финского населения (мерянская культура), проживавшего на этой территории во второй половине I тысячелетия нашей эры.
В отличие от Е.И. Горюновой, процессы, происходившие в третьей четверти 1 тысячелетия на рассматриваемой территории, А.Е. Леонтьев не связывает с меря и предшествующей им дьяковской культурой. Он видит в них новопоселенцев пришедших из района средней Оки, при этом всё-таки оставляя вопрос происхождения мери открытым.
В.В. Седов связывает мерю как взаимодействие местных финских племён с переселенцами средней Европы, которые родственны псковским длинным курганам и тушемлинской культурам (выше об этом отмечалось). Основным компонентом мери он считал пришельцев с отмеченными выше браслетообразными височными кольцами. Отмечу височные кольца женский элемент украшения, и он не отвергает вхождения женского славянского элемента в культуру славян, вопрос в том, насколько были развиты связи со славянами у мери. И скорее всего возможный поток переселенцев был, но он составлял основу из женского элемента. Так как если археологически удаётся проследить славянские женские элементы в мерянской культуре, то того же нельзя сказать о мужском инвентаре, который совсем отсутствует. В таком случае получается указанный Седовым славяно-мерянский симбиоз, но с ведущим финно-угорским.
И в заключении небольшая выборка о генетическом исследовании нескольких групп севера Ярославской области.
---Итоги---
У исследованного русского населения Ярославской области преобладают три гаплогруппы Y-хромосомы:
R-M198 (34%), - по-другому R1a1a
R-M458 (24%) - R1a1a1b1a1
и N-M178 (11%) - ветка N1c1a (Встречается у финнов, латышей, литовцев и эстонцев)
(диаграмма взята из генофонд.рф).
Своеобразие генофонда сицкарей связано с тем, что более половины (60%) его составляет гаплогруппа R-M458, это не характерно для русского населения.
По источникам подобную гаплогруппу (Но надо помнить, что одна гапплогруппа даёт множество ветвлений) имеют 27.5% Карачаевцев и 23.5% Балкарцев.
Другая особенность сицкарей – присутствие нетипичной для русского населения гаплогруппы J-P58 (7%). Носители J-P58 найдены в Египте, Марокко, Тунисе, Судане.
Так что ни одна из гипотез происхождения сицкарей – ни от карел, ни от татар – не подтверждается генетически.
Мологжане ожидаемо, близки к карелам, вепсам и эстонцам.
Кацкари близки к русскому населению, что и понятно (генофонд.рф).
И как вариант из Википедии:
В ходе проводившихся генетических исследований Y-хромосомы было изучено 4 популяции русских Ярославской области: собственно русские, а также русские этнографические группы — сицкари, кацкари и мологжане. Русские Ярославской области и кацкари входят в общий кластер центральных и южных русских, украинцев и белорусов. Близость к финно-угорским популяциям (кроме мордвы), характеризуемая субвариантом N1a1a1a1a2-Z1936 гаплогруппы N-M178, незначительна. Это позволило исследователям выдвинуть гипотезу о заселении этих мест в основном в результате Ростово-Суздальской славянской миграции, а не Новгородской. Генофонд сицкарей отличается генетическим своеобразием. Частоты гаплогрупп сицкарей имеют некоторое отличие, как от славянских, так и от финно-угорских популяций, что может говорить о долгом самостоятельном существовании этой группы (60 % гаплогруппы R-M458 и максимально возможная древность её ветвей). При этом результаты исследований сицкарей опровергают гипотезы о происхождении этой популяции от монголо-татар и карел. Исследование мологжан показало, что в их генофонде представлен субвариант N1a1a1a1a2-Z1936 (в тексте статьи приведено устаревшее наименование этой ветви N3a4-Z1936 номенклатуры ISOGG, использовавшееся до 2008 года) гаплогруппы N-M178 с частотой 26 %, который характеризует в основном финно-угорское население, что может говорить о серьёзном финно-угорском пласте в генофонде мологжан — предположительно мерянском. Это позволило исследователям выдвинуть гипотезу о высокой частоте субварианта данной гаплогруппы у мерян.
В связи с вышеприведённым отмечу, что в конце XX века киевский лингвист О.Б. Ткаченко в ряде работ пытается доказать, что кацкари прямые потомки летописной меря. Он считает, что кацкий говор сложился под влиянием местного финно-угорского субстрата, также несёт в себе несколько десятков слов, происходящих из мерянского языка. Данное исследование окончательно снимает с повестки дня мерянское происхождение кацкарей и подтверждает их как субэтническую группу (уже в прошлом) русских.