Узкая тропа ныряет в лесные заросли. Деревья здесь необычные. Их стволы изогнуты, а ветви густо переплетаются между собой, образуя пеструю зелёную стену. Но вот лес расступается и мы с удивлением обнаруживаем себя в окружении причудливого нагромождения каменных плит, скал, напоминающих башни и минареты, ведущих вверх ступеней и просто грубо обработанных камней. Руины затерянного города? - Нет, это это тень города, можно сказать его изнаночная сторона - старая каменоломня. Здесь, на северном склоне Машука началась история города Пятигорска. И не только Пятигорска, но и всего курортного региона Кавказских Минеральных Вод.
Перенесемся на два с половиной столетия назад. Лето 1773 года. После долгого перехода пора ставить лагерь. Целый день небольшой отряд экспедиции И.А. Гюльденштедта пробирался скотопрогонными тропами к одиноко стоящим среди равнины скалистым пикам. Где-то здесь, в неведомых зарослях притаились горячие источники, которые по мнению местных жителей, исцеляют от болезней. Разыскать целебные ключи, нанести их на карту, изучить химический состав - одна из задач экспедиции известного естествоиспытателя и исследователя южных пределов Российской Империи.
Место для лагеря выбрали в балке у скалистого северного отрога Машука. Здесь у опушки машкуского леса из земли бил единственный источник с пресной водой. Из этого лагеря учёные совершали выходы в окрестности и даже поднимались на вершину Машука. А чтобы не подвергаться внезапному нападению, на окружающих лагерь отрогах устанавливали дозоры. И спустя два столетия на одном из них местными жителями был обнаружен ржавый австрийский багинет середины XVIII века. Целебные источники были обнаружены и описаны, а отряд, собрав богатые научные коллекции оправился дальше.
Но место это не забылось. Спустя 7 лет, в 1780 г. на реке Подкумок была основана Константиногорская крепость и дорога к ней из соседней Георгиевской крепости была проложена вдоль северного склона Машука мимо приметной скалы с источником.
Было очень удобно. Когда путники после долгого перехода по выжженной солнцем степи теряли последние силы, а до Крепости оставалось ещё 7 километров, у подножья лесистой горы их ждал привал у родника в спасительной тени старых раскидистых деревьев.
Бывали у родника и прибывшие на Воды в 1822 году архитекторы братья Джиованни и Джузеппе Бернардацци. Но не до отдыха им было, ведь перед ними стояла задача построить на пустом месте целый город. А прочного камня для построек в окрестностях не было. Стали они было использовать травертин Горячей горы, но он был слишком рыхлым и для капитальных построек не годился. И тогда они присмотрелись к травертину, из которого был сложен отрог Машука возле источника. Он оказался старым и более прочным. Вот так, в 20-х годах XIX века и появилась наша каменоломня.
Дорога под скалой долное время была единственной нитью, которая связывала гарнизон Константиногорской крепости с цивилизацией. Но и после прокладки А.П. Ермоловым нового, более короткого участка по южному склону дорога продолжала действовать и даже была нанесена на карту начала XX века.
Эта дорога стала последним в жизни путем для 26-летнего поэта М.Ю. Лермонтова, трагически погибшего на дуэли в роковом июле 1841-го. Да, по последним данным, именно под Перкальской скалой кусок свинца трагически оборвал его жизнь.
И вообще, эти каменоломни, видимо, были излюбленным местом дуэлянтов. Дуэли были запрещены, а здесь, вдали от городской суеты, в главное, от внимания полиции, можно было по-спокойному выяснить отношения. Об этом свидетельствует одинокая надгробная плита под которой покоится некий Петр (фамилия не разборчива), 25 лет от роду, погибший в 1893 году.
А уже в ХХ веке северный склон Машука обагрился кровью сотен невинных жертв - стариков, женщин, детей, погибших от рук фашистских оккупантов; 356 растерзанных тел было обнаружено только весной 1943 года. А неподалеку от Перкальской скалы, на соседней каменоломне Рождественской ночью 6 января 1943 года прямо со скалы были сброшены в пропасть 68 участников Сопротивления, отравленных выхлопными газами в изобретённое немецким гением машине-душегубке.
Может быть поэтому, не смотря на весну так угрюмо смотрели на меня скалы и так сурово, прямо, по-зимнему, завывал ветер в каменных расселинах, а каменные глыбы, белевшие в зелёной траве так сильно напоминали человеческие кости? Да всякая вещь в этом мире отбрасывает тень и всякое явление, кроме парадной стороны имеет и свою изнанку.