Тем временем, подъехали мы уже и к «Моссовету». В Бишкеке, «Моссоветом» в те времена назывался район вокруг пересечения улиц Московской и Советской. Сокращенно – «МосСовет», то есть. Здесь, и сейчас через каждые пять метров – обменники, обменники… Т. е. обменные пункты валют. Американец, опять мне:
- Уан минут, стоп. – и показывает на обменный пункт.
Я остановился у одного из них. Понятно: свои доллары на киргизские сомы поменять хочет. Он показывает мне на свой пакет с ракетками, мол, это он оставляет в залог, а сам «по делам» здесь «побегает»... Из обменного пункта он вышел быстро. На ходу показал мне пачку «пятидесятирублевых» киргизских сомов, побежал дальше. И пропал. Надолго…
Я уже начал подумывать, что «кинул» он меня. Такое – не редкость, в таксистской практике. Прикидывать уже начал стоимость ракеток, которые он мне оставил…
Наконец, минут через сорок прибегает взмыленный, запыхавшийся, с пачкой фотографий. И такой… радостный! Оказывается, он в фотоателье бегал за фотками. Ну точно про них Михаил Задорнов говорил. «Тупые они», американцы. Взял такси, заплати – довезут тебя куда хочешь. А этот, за два квартала пешком бегал! Да ладно…
Настоящее общение между нами началось уже потом... Когда мы оба пересели на заднее сиденье, он по всему салону разложил свои фотки и давай всё восторженно показывать, рассказывать. А там, он на снимках: то где-то на прудах пескарей удочкой дёргает, то на какой-то спортивной площадке с ракетками, то в горах, в альпинистком снаряжении.
Когда до гор дело дошло, объясняю ему, что я как раз в горах и живу, в Воронцовке, и показываю на горы:
- Май хауз, в монтанах. – говорю. – Монтан, Воронцовка. Там я живу. Мой дом, там. - сложил ладони в виде двухсторонней крыши. Он почему-то меня сразу понял, за плечи трясёт, большой палец вверх тянет:
- О-о-о! Монтан гуд, гуд! – Мол, горы – это хорошо, это – здорово! Дом - в монтанах - гуд!...
Вскоре, мы уже и на «ты» перешли. Можно сказать, почти «корешами» стали. Он мне объясняет: - Май фазэ, хэв фирма, Бишкек. Ай, эм – стьюдэнт, Эмэрика.
Чего тут непонятного? У его отца здесь фирма, в Бишкеке, а он – студент. Приехал к нему в гости из Америки. А коль скоро разговор за студентов зашёл, я ему опять за своё: - А май чилдрэн, - говорю - тоже стьюдэнт. У меня их трое, чилдрэнов. И все трое – стьюдэнт.
А у меня – две дочки и сын. Как «на пальцах» показать это? Оттопыриваю два пальца, говорю: «У меня, ту гёрл». – и обеими руками, как бы, поддерживаю грудь. Потом показываю один палец, говорю: «И уан, бой». – и показываю ему с помощью согнутой в локте руки и ударом в месте изгиба, известный любому русскому знак, изображающий самую важную часть мужского тела.
Он меня опять почему-то очень быстро и легко понял! - О! Гуд! Ту – дотэ, уан – сан. Гуд! – и показывает те же знаки, уже на себе.
До этого никогда бы не подумал, что американцы так быстро могут русскому научиться. Да и я, честно говоря, после общения с этим американцем, начал понимать по-английски намного лучше, чем после обучения этому языку в школе и техникуме, вместе взятыми.
В общем, уже через полчаса после того как мы начали разбирать его фотографии, мы вполне могли бы обойтись без какого-либо переводчика. Где «на пальцах», где с помощью мимики, или просто по выражению лица, добавляя лишь пару-тройку знакомых друг-другу слов, познакомились мы с ним основательно.
Я даже успел ему свою старшую дочь заочно «засватать», адрес свой по его просьбе, в его же блокнот записать. Он меня – на какой-то пикник пригласить. Где-то через час такого дружеского общения говорю ему: - Всё, хватит. «Соловья баснями не кормят». Разговаривать можно бесконечно, а мне работать нужно. Арбайтен. – говорю. – И показываю на руль.
Он меня с улыбкой поправляет: - Арбайтен – ноу. Арбайтен – джемэни. Инглиш – уокинг.
- Ладно. – хлопаю его по плечу. – Пусть будет «уокинг». Главное, мы поняли друг друга. А джемэни там, или инглиш, какая разница.
Американец с моим мнением без каких-либо возражений сразу соглашается. Потому что одобрительно кивает головой, садится на своё сиденье, закрывает дверь и показывает рукой вперёд, мол, поехали. Но закрывает её уже по-нашему, по-русски: «Х-х-лобысь!»
Едем. Вот уже, и «Дружба – Советская». Спрашиваю:
- Куда здесь? Налево, или направо?
Он – мне, почти по-русски:
- Лефа, лефа.
Поворачиваю влево на «Дружбу». А на ней, как раз – ямочный ремонт. Как его тогда делали? Надолбят километра два ям, разной глубины и размеров. И даже не в шахматном порядке, а как попало. Пройдет месяц-два, может быть и закатают асфальтом. А то и на год растянут... Короче, не езда, мучение.
- О-о-о! – качает головой американец и показывает на дорогу. – «Форд», «Мерседес» бах-бах! «Москвич», гуд! «Москвич» бах-бах, ноу! Мол, такая дорога – только для «Москвича» и годится. А для «Форда» или «Мерседеса» не приемлемо. Они здесь, быстро развалятся.
- А-а! – отвечаю ему. – Вот, оказывается, почему ты ко мне в «Москвича» сел. Хотя рядом две иномарки стояли. Ты знал, что такая дорога будет!
Он опять меня почему-то сразу понял! Возражает: – Ноу! Ноу! – мол, не поэтому. И поясняет из-за чего мою машину выбрал: – Экзотика! Экзотика! Я даже немного обиделся: ради экзотики, оказывается, американец со мной поехал. А он и это понял. Затряс меня за плечо, самыми разными знаками показывает, мол, не обижайся. Всё – хорошо, всё – гуд, всё – о, кей!
А тут, и доехали. Остановились возле красивого богатого особняка. Единственное его отличие от других рядом стоящих особняков (их по Бишкеку, сейчас – пруд-пруди, за высоким забором на флагштоке виднелся небольшой флаг. Американский, естественно.
Попрощались мы с ним, как уже настоящие друзья. Даже обнялись. На прощанье он дал мне листок со своим американским адресом. И так это, запросто, пригласил к себе в гости. Мол, будешь у нас в Америке – милости прошу. Я конечно же, ответил:
- Непременно. Как только буду у вас проездом, где-нибудь в районе Бостона, или Нью-Йорка, обязательно «заскочу». Но листочек с адресом в карман всё-таки положил. А чем, чёрт не шутит…
* * *
P. S. Долго мы с женой ждали к себе в Воронцовку дорогого гостя. Дом свой «косметически» отремонтировали, побелили…«губы свои раскатали». Еду бывало, глядь в зеркало заднего вида, а там сзади, за машиной… «губы наши раскатанные» по асфальту болтаются»...
Не приехал к нам американец. Но в Воронцовку приезжал! На следующий год. Искал меня! И на том перекрестке был, где мы впервые встретились. Через таксистов пытался обо мне разузнать. По-русски довольно сносно стал разговаривать. Оказывается, мой адрес он потерял. И свою записную книжку вместе с теми ракетками потерял. Или украли…
Обо всех этих подробностях я узнал совершенно случайно, через пару лет после нашего такого интересного знакомства. (Хотя… случайно, со мной ничего никогда не происходит). Но это, уже совершенно другая история. И совсем не юмористическая. Поэтому, сейчас описывать её не буду. Ну, а если уж кому захочется узнать и об этом – заходите, расскажу.