Мальчонка в тяжёлых долгих, хоть и осьмых, родах на свет появился, еле выкарабкался. Повитуха Александра, баба крепкая с мужицкими сильными руками скольким деревенским ребятишкам дорогу на свет Божий направила. Не счесть.
И этого младенчика обмыла, обделала всё, как положено, как умела да к матери и приложила:
- Жилец! Только вот одна ножка короче другой будет…
Новорожденного Александром крестили в честь повитухи, а в обиходе Сашуком чего-то кликать стали.
А ему чего – Сашук, так Сашук, прихрамывает, да растёт-бегает.
До женихов дорос. А росту высокого не нажил, мяса не наел, плечей не раздвинул. Девки в его сторону и гОловы не воротят, да и не угонишься за ними на хромой-то ножке.
Деревня Сашукова красивое место у реки нашла, несколько домов по пойме раскидала, остальные в улочку выстроила, что от воды вверх по небольшому пригорочку и потянулась. Сашук на пригорке жил.
Чуть поодаль от деревни холм за века вырос, на нём люди храм выстроили. Погост за храмом наладили. Службы должные справлялись, со всей округи люд нарядный шёл.
А дальше берег поднимался да крутым становился, с края его и нА реку взглянуть-то страшно. Соснами, берёзами порос, спину свою под мягкими травами спрятал.
Живым Берег был, всю жизнь деревенскую видел и помнил. Деревенские Берег любили, ходили часто, каждый со своим. Девки мечты свои ведали, парни кровь забурлившую на самом краю студили, парочки какие любовь грешную в травах высоких прятали.
Сашуку тоже сильно на берег хотелось, да и не одному, а на пару с кем. Не выходило никак. Про Таньку и говорить нечего, но и Нинку не затащишь. Косит глазом, сильно косит, заметно, но всё в другу сторону.
Девки на Берег отходили, слёзы-радости свои поведали и замуж повыходили. Сашук всё в одиночестве ковыляет.
Но и ему невесту нашли. Девку засиделую, лет на 10 старше. Сашук и этой рад. Зажили каждый своим семейством. Хорошо ли, плохо ли, всяко бывало. Детей народили, подняли.
Все трое, Сашук, Танька и Нинка, овдовели к тому времени, как я их узнала-встретила. И стали они к этому часу самыми старыми жителями деревни. Дружбе их и заботе друг о друге можно было дивиться иль завидовать. Это уж кому как..
Танька теперь торговала хлебом прям из дому три дня в неделю. Хлеб ей привозили рано, часов в 5 утра. И если к 6-ти Сашук не показывался, спешила к его дому:
-Живой, слава Богу!
Нинка тоже первым делом, вместо здрасте, интересовалась у Таньки:
-Сашук был?
Сашук к подругам своим тоже часто по делу какому малому захаживал – где гвоздь какой забить, где кОсу поправить. К этому времени он один в деревне и умел кОсы править, а Татьяна с Ниной одни и умели простыми кОсами косить и косили до последнего, можно сказать , часу.
И вот случился у Сашука юбилей – 80 лет. Стол накрыл на воле ( в саду то бишь) по деревенскому обычаю, благо тепло на дворе.
Подруги нарядные пришли, Нина даже в шляпе соломенной, с подарками нехитрыми. Сашук ухаживал:
-Девчонки, проходите!
-Девчонки, рассаживайтесь!
- Девчонки, угощайтесь!
Сашук счастлив был, теперь эти самые девчонки были только с ним, Татьяна песни пела, а Нина косила глазом только в его сторону.
Берег слышал и дивился, кого кличут – девчонки! да девчонки! – запомнил и мне потом рассказал.
Надежда.