«Ты обещал защитить нас от Зверя!»
Сородичи моего клана сбились в кучу в дальнем углу. В их гневе слышна растерянность. Мне нечего возразить: я действительно обещал.
«Мы отдавали зерно тебе и твоим детям, мы лишали свои семьи необходимого, и вот — твоё потомство в надёжных руках, твоя женщина в другом убежище на вершине, куда не доберётся Зверь, а мы здесь, и его когтистая лапа вот-вот утащит одного из нас!»
И снова правда. Почти. Мои дети в надёжных руках — так сказали боги. Я должен им верить, потому что не могу узнать, говорят ли они правду.
«Мы думали, ты Шаман, который умеет просить богов! Ты попросил их — и твою женщину спрятали в убежище, ты попросил их — и они устроили судьбу твоего потомства. Мы верили тебе!»
Да. Вы верили. Потому что вам нужен был Шаман, и я первый это понял. Вы думали, можно просто давать кому-то зерно и больше не бояться. И давали. И не боялись. Вы платили мне за то, чтобы жить без страха. А мы с моей женщиной хорошо питались и плодили бойких, здоровых детей. Поэтому она сейчас в убежище на вершине, а наши малютки приглянулись чужим богам. А Зверь вот-вот проникнет сюда и заберёт самого заметного. Меня.
«Ты не подойдёшь к нам! Пусть он схватит тебя первым!»
Последняя преграда падает, и лапа Зверя тянется ко мне. Я стою ближе других. Но разве это значит, что я умру так, как хотят они?
Впиться зубами в когтистую лапу, и пока Зверь кричит, выбраться и что есть силы бежать туда, где много воздуха. Там нет убежищ, там живут чужие боги. Это край нашего мира. Не останавливаясь, соскользнуть, и падать, долго падать, и узреть плечо молодого бога, вцепиться в него — и будь что будет.
***
— Пап, на меня хомяк свалился! Заберём домой? — мальчишка пританцовывал от возбуждения.
— Но он же чей-то, — возразил папа. — Давай объявление напишем, и если хозяин не отзовётся, оставим у себя.
— Уррра! — мальчишка прыгал, бережно прижимая к себе пушистого рыжего грызуна.
***
А может, я никогда не обманывал? Может, я и есть Шаман, если взял на себя смелость говорить с богами?