В детстве я всегда думала, что эта поговорка была придумана про нашу семью. Ведь нас было семеро. И мы почти всегда были вместе, если родители не были на работе, а мы на учебе.
Семь "я" - это бабушка, мама, папа, три брата и я. Росли мы в основном с бабушкой, так как родителям нужно было работать, а бабушка уже была на пенсии.
Четверо детей - это весело. Нам, детям. Но для взрослых это было то еще испытание. Это же мальчишки, ну и я с ними росла, как пацанка. Это шум, крики, иногда и драки, это громкий смех...
Но ни родители, ни бабушка не говорили о том, что им надоела орава детей. Мало того, в ненастную погоду или в морозы, когда не было возможности играть на улице, вся окрестная детвора была у нас. Наша часть деревни была "мальчишеской", так как из 14 детей были всего две девчонки - я и моя подружка и соседка. Сразу четыре девочки появились на нашей улице, когда мне было уже девять лет.
Вот эти четырнадцать детей частенько оказывались у нас дома, пол в большой комнате был оккупирован детьми и их игрушками. Соседи спрашивали у наших родителей, не мешают ли им чужие дети. На это всегда был один ответ: "Пусть играют вместе, зато под приглядом".
Если вдруг показывали мультики или детский фильм, мы плавно перемещались ближе к телевизору. Особую радость вызывал показ "Четырех танкистов и собаки", его обычно демонстрировали каждые каникулы.
Бабушка тихо ворчала, что ногу поставить некуда, как же без этого ворчания-то. Но вместе с нами смотрела телевизор, одновременно вязала носки или варежки, на нас же все горело. А иногда рассказывала сказки, или, что для нас было еще интереснее, о своей жизни, о революции, гражданской войне, когда они прятались в погребе от обстрелов... О голоде, о создании колхозов, о Великой Отечественной войне и Победе...
Именно от бабушки я научилась шить и вязать, готовить свои первые блюда, стирать, мыть полы. С ней чаще обсуждала свои детские проблемы, получала ее советы. Она научила быть гостеприимной, хлебосольной.
Бабушка устраивала для нас чаепития с "деревенскими пирожными". Так мы называли куски хлеба с намазанной толстым слоем сметаной или маслом и щедро посыпанные сахарным песком. Кормила отварной картошкой с зеленым луком и укропом, вареными яйцами. В течение дня мы питались тем, что попроще. Это на ужин готовился густой наваристый суп, жирный гуляш или что-то подобное.
Вечером вся семья собиралась вместе. Время ужина - время неспешных разговоров о том, как прошел день, об успехах, о наших проказах, о событиях в мире... Можно было и вдоволь всем посмеяться над какой-нибудь веселой историей, и слушать о ближайших планах, обсудить планируемые покупки. Наше мнение тоже учитывалось, если оно было обоснованным.
Папа с мамой не говорили вслух о любви. Она была в другом - в словах, во взглядах, в жестах. Папа в шутку называл свою жену-блондинку "моя чернобровая". Слышали мы и "зеленоглазая", и "ивушка моя", и "прокурорша моя"... А она его называла "отец". От них мы научились уважать и ценить друг друга.
У нас часто устраивались семейные праздники. Мы все участвовали в подготовке. Рисовали, писали, выпускали стенгазету, фотографировали... К Новому году украшали дом своими поделками. Всей семьей лепили огромное количество пельменей, которые выносились застывать на мороз, а потом ели почти всю зиму.
Вечерами мама или папа читали нам книги. Пушкин, Чуковский, Маршак, Гайдар... Больше всего мы любили страшные истории, поэтому "Вий" Гоголя, прочитанный папой, запомнился на всю жизнь. А еще у нас был фильмоскоп, по которому мы смотрели различные диафильмы с папиными комментариями.
По телевизору в то время было немного передач, но вот "Время" мы смотрели всей семьей. А после него обычно шел фильм, который нам разрешали смотреть только в особых случаях, ведь утром вставать в школу.
Но был случай, когда можно было смотреть телевизор хоть до утра. Это спортивные соревнования. Так как их показывали в прямом эфире, чаще всего это случалось уже ночью. И мы всемером сидели у телевизора и яростно болели за наших! По случаю выигрыша наших или забитого гола бабушка даже доставала припрятанные сладости - конфеты или сухофрукты - и угощала нас, для нас это была двойная радость!
С подачи отца я научилась оказывать первую помощь своим друзьям. У меня была своя аптечка, в которой лежали бинты, йод, зеленка. Трудно перечислить, сколько порезов и ссадин я обработала, сколько ран перевязала... И не только ребятам, пострадавшие от человека или друг друга животные тоже не оставались без помощи, приносились домой. Там мы уже всей компанией вправляли вывихи, ставили шины на переломы, обрабатывали раны. И опять - со стороны взрослых не было никаких запретов.
Именно папа научил меня читать книги. Не просто пролистывать, а читать вдумчиво, перечитывая понравившиеся места, выписывая цитаты. Он приучил меня вести читательский дневник. А еще - делиться прочитанным с друзьями, выступать перед ними. Когда я стала студенткой, эти умения мне очень сильно облегчили жизнь.
От папы я переняла интерес ко всему новому, желание учиться, узнавать неизведанное. Полюбила справочники и энциклопедии. И навсегда заразилась любовью к истории своей семьи, своего рода.
Мама... В обычной жизни тихая, спокойная, никогда не повышавшая голос. И твердая, принципиальная в важных вопросах. Она находила общий язык с любым человеком. Говорила, что все люди заслуживают добра и уважения, если не доказали обратного. "Во всех людях есть хорошее, но иногда надо постараться, чтобы это увидеть", - говорила она.
От мамы я взяла умение одеваться. Она всегда была одета с иголочки, со вкусом. Не любила вычурность и "цыганский шик". Когда, став уже подростком, я начала интересоваться одеждой, макияжем, она давала мне советы. От нее досталась мне привычка следить за сочетанием цветов в одежде. "Помни, ты не новогодняя елка, а девушка. Больше двух украшений сразу не надевай", - говорила она. Когда я впервые накрасилась, объяснила, что боевая раскраска племени мумбо-юмбо хороша только в определенных случаях. А для юной девушки достаточно чуть подчеркнуть губы или глаза.
Очень любила мама печь. Ее пироги и блины обожали все, кто хоть раз попробовал. От нее я научилась печь и хворост, и чак-чак, и разное печенье, и делать торты. А еще научилась создавать уют в доме.
Но самое главная наука, которую я получила от мамы, - умение делиться теплом. Найти хорошее слово для каждого, поддержать в трудную минуту, порадоваться вместе с ним в радости. И запомнила: что бы ни было в будущем, мы - семья! И мы ею и останемся, несмотря ни на что!
Братья... Три брата, как в сказке.
Старший - характером весь в маму. Немногословный, спокойный. Внимательный и аккуратный в любой работе. Я его всю жизнь побаивалась, хотя он никогда не позволял себе даже грубого слова. И сейчас боюсь его неодобрения моих слов или поступков. Это - не страх, это - уважение.
Средний брат - в дедушку. Красавец брюнет, с большими черными глазами и длинными ресницами, он с детства был любимцем у женского пола всех возрастов. Влюбился в свою одноклассницу, после армии женился на ней и тридцать с лишним лет дышит только ею. Мастер на все руки. В детстве мне именно с ним было легче всего, разница в возрасте в два года не ощущалась. Мой верный друг и соратник по всем детским шалостям и проказам, который часто брал вину на себя, даже если организатором очередного безобразия была я.
Младший - самый любимый, балованный нами всеми. Умница, умелец, прекрасный рассказчик. Наш семейный фотолетописец. А сейчас - хозяин родительского дома, благодаря которому мы в этот дом приезжаем, как когда-то ездили к маме с папой. Никому в этом доме не в тягость, если мы прибудем уже своими "семью" - я с мужем, сын со снохой и три внука.
Из семи человек нашей семьи остались четверо - я и братья. У каждого давно своя семья, у троих уже и внуки. Но мы все равно остаемся семьей - людьми, настолько близкими, что и радость делим вместе, и горе одолеем совместно. Надеемся, что такими родными будут чувствовать себя и наши дети с внуками.
Просто поделилась своими воспоминаниями о семье и своем счастливом детстве, когда все семь "я" были вместе.
С днем семьи вас, уважаемые читатели! Крепких и счастливых семей вам!