Фаина Георгиевна Раневская (Фанни Гиршевна Фельдман) прожила почти 88 лет, 73 из них посвятила искусству. Театр называла своей страстью, а зрителей – «наибольшей любовью». Ее признавали и любили, а она всегда чувствовала себя одинокой и нелюбимой.
Личную жизнь Раневская никогда не афишировала. Ее романтические истории почти всегда оставались за кадром. В ответ на назойливые вопросы поклонников по поводу «дел сердечных» Фаина Георгиевна неизменно отвечала: «В своей жизни я любила только двоих. Первым был Качалов. Второго не помню».
Это полушутливое «не помню» тщательно оберегало все самое сокровенное от людских глаз и ушей, но вызывало множество слухов. Некоторые истории со временем обрастали подробностями и превращались в легенды.
Рассказывали, что первый роман у Раневской случился за год до революции. Дипломат по имени Максимилиан Гамм предложил девушке руку и сердце. Но в обмен потребовал оставить мечты о сцене. Для начинающей актрисы это было равносильно самоубийству. Разумеется, она ответила «нет» и поставила крест на отношениях.
В середине 30-х Раневская вновь предприняла попытку наладить семейную жизнь. Она вышла замуж за Павла Маркова, заведующего литературной частью МХАТа. Семейный опыт оказался недолгим, но мужчина оставил глубокий след в ее жизни. Говорят, что фотография Маркова долгие годы стояла на письменном столе актрисы.
Необычайно сильная и преданная любовь связывала Раневскую и знаменитого актера МХАТ Василия Качалова.
Во мхатовского красавца юная Фанечка Раневская влюбилась «до одури», «не на радость, на тяжкую муку» и без всякой надежды на взаимность. Позднее, сгорая от стыда, написала Качалову письмо. Призналась, что больше всего в жизни мечтает попасть на спектакль с его участием. На удивление быстро пришел ответ и приглашение на представление. В конце письма стояла подпись: «Ваш Качалов». Впечатлительная Раневская «зацеловала до дыр» дорогое сердцу послание.
Дружба Раневской и Качалова длилась до смерти актера в 1948 году. Как и большинство любовных увлечений актрисы, отношения эти были чисто платоническими. По воспоминаниям Раневской, она боготворила своих кумиров, а себя считала недостойной их.
Такой же чистой была ее любовь к великому режиссеру Константину Станиславскому. Однажды, еще до революции, случайно встретив его на одной из улиц Москвы, задыхаясь от восторга и восхищения, она закричала: «Мальчик мой дорогой!» А в 1938 году, узнав из газет о смерти режиссера, рыдала от горя, приговаривая: «Куда ты, мальчик мой».
Обожала Раневская и своего партнера по фильму «Золушка» актера Василия Меркурьева. Считала его добрым, деликатным и необычайно скромным человеком. «Полюбила его сразу крепко и нежно», – делилась в воспоминаниях актриса. Коллеги приписывали актерам любовную связь, но неизвестно, была ли она на самом деле.
Единственная любовь Фаины Раневской также окутана тайной. Речь идет об отношениях Фаины Георгиевны и маршала Советского Союза Федора Толбухина. Эту историю впервые рассказал польский писатель Збигнев Войцеховский.
По его словам, Раневская и Толбухин встретились в 1947 году в Тбилиси. Знакомство переросло в нежную привязанность. Автор пишет, что их отношения напоминали скорее романтические встречи «двух неопытных студентов», чем любовный роман умудренных жизнью людей.
«Он дивный! Он необыкновенно чудный человек», – говорила о Толбухине Фаина Георгиевна. В этих словах было море нежности и любви и ни капли иронии, так свойственной Раневской в ее высказываниях в адрес мужчин.
Свой 51-й день рождения в 1947 году Раневская называла «необыкновенно счастливым» и помнила «каждую его минуту». Говорили, что этот праздник в тбилисском ресторане на горе Мтацминда устроил для нее сам маршал.
Отношения между Толбухиным и Раневской были проникнуты любовью, заботой и доверием. Но судьба отмерила их счастью всего два года. В октябре 1949-го маршал умер. Рассказывали, что в то время Фаина Георгиевна была необычайно молчалива и подавлена и выглядела так, будто несколько ночей провела без сна.
С тех пор чувство одиночества стало постоянным спутником ее жизни. Одинокой была и старость Фаины Раневская. В последние годы единственно близким существом для нее оставался пес по кличке Мальчик.
Раневская редко чувствовала себя счастливой. Считала, что талант сломал ей личное счастье. Возможно. Но любовь всегда жила в сердце великой актрисы, одухотворяла и окрыляла ее талант, делая его неповторимым.