- Извините за вопрос, но я должна его задать. У меня этот пунктик чётко прописан в правилах жизни. - спросила я Александра Сергеевича.
- Спрашивайте, но сначала просьба... - попросил он и улыбнулся. Это было так запросто, по-дружески тепло, что невозможно было отказать.
- Слушаю. - согласилась я.
- Давай перейдём на ты, а то я чувствую себя стариком...
- Согласна. - Ты женат? Дело в том, что с женатыми мужчинами я даже дружеские отношения не поддерживаю.
- Нет. Не женат... Пять лет прожил в гражданском браке. После Нового года мы расстались.
- Почему? Извини за бестактность!
- Причиной тому моя работа, где постоянно приходиться задерживаться, частые дежурства, звонки посреди ночи и потом... я иногда замыкаюсь в себе...
- Неудивительно. Должно быть совсем трудно работать с такими больными? У многих это дорога в один конец... - с сочувствием сказала я. К этому невозможно привыкнуть.
- Да, как только ты привыкнешь к чужой боли, можно сразу уходить из медицины... Врач должен уметь сопереживать больному, если он настоящий врач...
Мы шли какое-то время молча. Я проживала смысл услышанных слов.
- Редкое качество в наше время, если доктор так думает. - подумала я.
***
В выходной день мы с Марго поехали навестить подругу, помочь с уборкой, да и просто провести с ней время. Самым тяжёлым было настроить себя на позитивный лад. Нужно было улыбаться, говорить на отвлечённые темы, а как это сделать, если душа плачет?
Сегодня мы с Маргаритой застали подругу сидящей на кровати. Внешне Оксана уже напоминала узника концлагеря. Её красивые глаза провалились. Зрелище не для слабонервных. В одной руке она держала яблоко, а в другой мандарин.
- Привет, солнышко. Почистить тебе?
- Не могу есть... -ответила она и продолжила руками мять мандарин. Она крутила его в своих ладонях, потом подносила его, вдыхала аромат и снова мяла... По всей видимости от этих манипуляций она устала.
- Лягу, вы говорите... я буду слушать...
Марго начала рассказывать про новости коллектива: предстоящую Натальину свадьбу, про нового Веркиного жениха, про свои поиски на сайте знакомств... Я в это время пошла на кухню к Ирине Егоровне. Она протирала на сито овощное пюре.
- Всё надеюсь, что может хоть одну ложечку съест... - сквозь слёзы сказала она. - Вчера попросила омлет. Я так обрадовалась. Приготовила, а она посмотрела и говорит: "Не буду". Она же одну ложечку съест, а из неё всё обратно, да так много... Молю Боженьку, чтобы дал исцеление или забрал. Не могу видеть, как моя девочка мучается...
Ирина Егоровна дала волю слезам. Понять можно. Мы видим эти страдания время от времени, а мама двадцать четыре часа в сутки.
- Наркотический пластырь уже не помогает... Александр Сергеевич нам уколы обезболивающие назначил. Спасибо ему! Он вчера ещё и жидкость выкачал. Прибыло её много и дышать тяжело стало...
Судьба сделала большой подарок в лице Александра Сергеевича. Он оставался с нами до последнего дня и помогал. Возить Оксану в стационар уже не имело смысла. Химию ставить не было нельзя - плохая кровь и большая потеря веса. К тому же она уже совсем ничего не ела. Её жизнедеятельность поддерживалась только за счёт капельниц.
Ровно через неделю нашей Оксаны не стало. Мама позвонила рано утром.
- Вероника, девочке моей совсем плохо стало. Можешь приехать? - плакала в трубку Ирина Егоровна.
Мы с Марго и Сашей успели застать её живой. Она умирала в сознании. Когда мы пришли она моргнула глазами в знак приветствия.
- Больно... - прошептала она. Глаза её помутнели, взгляд замер и улыбка появилась на её лице.
Александр проверил пульс и закрыл ей глаза.
- Отмучилась, моя голубка. - зарыдала мама, отпустив себя. Мы рыдали вместе с ней. Саша метался между нами, не зная кому нужней помощь. Это было очень тяжёлое время не только семьи Оксаны, но для всего коллектива. Как только информацию я скинула в общий чад, полетели на карту деньги от коллег и Оксаниных клиентов. Денег накидали много. Хватило на похороны, поминки и осталось на памятник. Это не могло облегчить страданий родителей, но говорило о том, что их дочь была всеобщей любимицей.
Маргарита нашла в телефоне Оксаны номер Андрея и сообщила о произошедшем. На мой протест, она ответила:
- Это не нам решать. Их много лет связывали отношения. Пусть простится...
На отпевание приехало много народа. Настолько много, что машины заполонили близлежащую улицу. Люди с цветами шли нескончаемым потоком. Женщины, не скрывая эмоций, плакали, а мужчины потупив взгляд проходили мимо гроба. Рядом с ним стояло большое фото Оксаны на фоне белоснежных берёз. Это было "живое" фото! Она там запечатлена в момент движения. Открытый взгляд, искренняя и красивая улыбка и летящие по ветру пушистые волосы... Такой её запомнила я и думаю, что и все присутствующие.
Неожиданно внимание людей привлёк огромный букет белых роз, который двигались к месту прощания. Его нёс Андрей. С того момента когда мы с Марго видели его последний раз, он очень изменился. Оксана как-то упомянула, что он попал в больницу на операцию. Что с ним было, не знаю, но подруга его жалела. Мы старалась не спрашивать о нём. Сегодняшний внешний вид подтверждал переживания Андрея... Прощание с любимой было по-мужски скупым. Одному Богу было известно, что тогда творилось в его душе. После он подошёл к Маргарите и попросил:
- Я так понял, что будет кремация. Могу я попросить после захоронения свозить меня на кладбище?
Марго выполнила своё обещание. Спустя время, мы с Маргаритой спонтанно собрались на кладбище навестить подругу. К нашему удивлению, издалека возле могилы заметили одинокую мужскую фигуру. Это был Андрей. Возле креста лежал огромный букет белых роз, которые Оксана очень любила. Он поднял на нас глаза, мокрые от слёз... Тогда я поняла, что не мне судить этого человека. Ему и так остаток жизни жить с горечью непомерно большой утраты...