Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 170 часть 3
Иван проснулся с утра не в духе. Татьяна же сияла и щебетала как птичка около матери:
— Доброе утро, мамуля!
— Да какое доброе? — возразила Галина протирая спросонья глаза, —Всё как есть отлежала. Бока болят…
— А спалось как?
— Да как спалось — да никак не спалось. Голова гудит как пчелиный рой.
— А чего так? — с волнением в голосе переспросила Татьяна, беспокоясь за мать.
— Вдвоём-то на диване тесно, и как вы только с Ванькой на нём спите?
— Да мы привыкли. — Татьяна пожала плечами в раздумьях, —Нормально спим, тут большую-то кровать всё равно не поставить, да и не на что пока. Сейчас у нас одна задача: простроить дачу. Вот построим, тогда и отдыхать будем.
— Будете, ага, к верху задом.
— Сначала к верху задом, а потом раскладушку между яблонь поставим и будем полёживать. — она окликнула мужа, — Правда, Вань? — но Иван не отзывался. — Ты что молчишь-то Вань? Язык что ли проглотил?
— Да не тронь ты его, Тань. — предусмотрительно предупредила Галина дочь, — Пущай молчит, а то растревожишь улей и даст нам тут всем жару. Идти умываться надо да домой собираться, а то сижу, а чё сижу? Поросята не кормлены, куры тоже, а Муська вовсе вся извелась без меня. Скажет: «Куда хозяйка пропала, ушла и с концом и где её черти носят?
— Погоди, мама, сейчас позавтракаем, а потом мы тебя с Иваном проводим, — сказала Татьяна, убирая постельное бельё. — А мне сегодня так сладко спалось! Прям как в детстве, пока Ирка не появилась. С Любкой-то мы вдвоём вольготно жили, а Ирка родилась и куда что делось.
— Ой, и не говори, — поддержала её мать, — я и сама, как вспомню, так вздрогну: орала она как оглашённая. И чё орала, попробуй пойми.
— Да Ирка она и есть Ирка!
Галина шутя добавила:
— Ага, а Танька — Танька, а Любка — Любка! Вас трое, но все вы для меня одинаковы.
— Не-а, мам, мы с Любкой другие, а Ирка, она и правда, как будто не наша, — ляпнула Татьяна и вскоре пожалела об этом.
Галина развела растерянно руки и с дрожью в голосе проговорила:
— Отец твой не знай чё молол, и ты теперь тоже как он начала… Ну, Танька-а, от тебя-то я такого не ожидала. А я ведь только-только к тебе душой расположилась, а ты мне такое, родной-то матери.
— Мама, да я же не со зла. Я же просто сказала, что Ирка другая.
— А зачем тогда говорила, если не со зла? Кто тебя за язык-то тянул?
Нужно было что-то срочно предпринять, чтобы исправить положение, и Татьяна сказала в своё оправдание:
— Слетело с языка, а назад не воротишь. Прости, мам.
— Легко сказать прости, да не легко простить, — одеваясь выговорила с укором в голосе мать.
— Ну, мам, ну что ты так, я не хотела тебя обидеть.
— А мне какая разница хотела ты или нет, а вот в душу ты мне плюнула.
Происходящее показалось Татьяне до боли знакомым, она точно также вела себя не единожды с дочерью, а сейчас словно побывала в её шкуре.
«Господи, что я творю… — испугалась Татьяна саму себя, — Вот и отве́тка пришла мне за дочь свою. И что теперь делать? Ещё что ли прощение попросить? А как, в ногах что ли валяться?»
Татьяна думала, думала и сожалея произнесла:
— Мама, ты можешь мне не верить, но я по глупости брякнула и теперь переживаю, что обидела тебя. Прости а, Христа ради, если сможешь…
— Может и прощу, но не сейчас, — сказала мать как отрезала. Она тут же собралась идти домой, но перед тем, как выйти напомнила: — А деньги тебе, как и обещала дам. Приходи.
— А зачем мне твои деньги, если ты меня не простила?
— Ну и упрямая ты Танька… Ласковый-то телёнок двух маток сосёт.
— А я не подхалимка, мам, и никогда ей не буду.
— Жизнь-то всяко повернуть может. Никогда не говори никогда. Пошла я, Танька, дверь мне открой.
Татьяна выпустила мать из квартиры и расплакалась. Иван подошёл к ней, постукивая костылями по половицам.
— А что тёща-то так рано ушла?
— Да ну её…
— Поссорились что ли? — спросил он, Татьяна, подтверждая кивнула в ответ, — А из-за чего?
— Да из-за Ирки, будь она неладна.
— Так, а что случилось-то я не понял?
— Что случилось, что случилось, — протараторила она передразнивая его. — Да сказала ей, что Ирка как будто не наша. И нашла коса на камень.
— Ну и плюнь.
— Да вот не могу. Обидно мне, Вань. Я и прощение несколько раз просила, а она ни в какую.
— Это тебя за меня Бог наказал, — сделал неожиданный вывод Иван.
— Чего-о?
— А того, легла бы спать со мной, то и поссориться бы с матерью не успела. Я вон всю ночь один как сыч на полу проспал, все бока отлежал.
— Вань, — Татьяна взглянула мужу в глаза, — а мне кажется, что Ирка и правда не наша.
— Ну вот… опять ты за своё. Да какая тебе разница: ваша — не ваша?
— Узнать бы как-то, но как? Отец ведь мой тоже не спроста так думал.
— Угомонись, Тань, угомонись…
— Да не могу. Могла бы, так угомонилась. — искренне призналась она ему, — Чужие мы с Иркой, чужие. Ну как ты этого не понимаешь?
— А, по-моему, вы все одинаковые: и ты и Любка, и Ирка.
— Ну ты и сказанул, Вань, прямо как в мультфильме.
— В каком это?
— «Здравствуй, тётя Лиса!», я с ребятишками недавно смотрела, — на Татьяну вдруг напал смех.
— Люблю я когда ты смеёшься! Смейся почаще, моя дорогая зая.
— Чего-чего? — Татьяна не могла поверить своим ушам.
Иван повторил:
— Зая моя, смейся почаще!
— Это что-то новое…
— Я старался, а то всё царица и царица, а зая — это зая.
— А что, дорогая зая, — звучит!
— Ну, знать-то, зая моя, я тебе угодил!
— Ага, ты прямо, мой Ванька-угодник. Хорошо, что ты у меня есть, — вдруг призналась она ему, — без тебя бы я пропала…
Иван удивился в душе́: «Ну, надо же, Танька-то меня ценить начала! Почаще мне её, пожалуй, надо заей-то называть…»
© 25.05.2022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 170 часть 4 За картошкой к тёще опубликовано 27 мая 2022 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава