…Потом я уехал в другой дом, где трудился. Трудился не только я один, трудились все. Каждый по своим силам и возможностям. В системе домов трудолюбия этот дом называли «нерабочим». Оказалось, что близкие по смыслу слова «труд» и «работа» - не одно и то же, а разные по значению. Мне пришлось крепко задуматься над этим. Почему общины трудовые, а дом «нерабочий»?
Пришлось вспомнить школьную программу и поискать корни. «Труд» и «раб», трудиться и работать. Оказалось, что трудиться по силам, в целом, нелегко. По силам это значит по совести, у кого она есть. Приходится выкладываться и самому определять критическую черту, задавать вопросы - по силам ли я сегодня потрудился? По совести ли? Не даром ли я ем свой трудовой завтрак, обед и ужин? Заслужил ли полдник? Работать тоже можно на совесть. Но чаще мы работаем за что-то, например за деньги, а не для чего-то. Есть работа на кого-то.
Нерабочий дом - не место для тунеядцев. Не рабочий он, т.к. населён стариками, инвалидами - теми людьми, которые ходить на работу для добычи денег уже не в состоянии. Многие за время своей бурной жизни пенсии не наработали, а вот увечья приобрели. Жизнь в социуме, как и всё путное, утеряли. Документы тоже. Оказались на улице, никому не нужные, хотя и сами виноватые в своих неурядицах. Рабочие же дома, в системе домов трудолюбия, населены трудоспособным населением. Там люди работают за деньги и часть своих денег отдают на содержание нерабочих, инвалидных домов. Надеюсь, что я никого не запутал.
Дисциплина в нерабочих домах строгая. Трудиться по силам обязаны все. Сначала мне было непонятно, для чего вообще «обязаловка» трудиться. Но пожив и в рабочих домах, и нерабочих, я понял значение слова «трудолюбие», от которого немного отвык. Хоть на улице я не жил, но вот как это, трудиться, немного подзабыл. Неловко было думать об этом тогда и немного стыдно за себя сейчас.
Моей обязанностью в этом доме стала социальная работа. Восстановление документов, сопровождение в поликлинику, больницу - в общем, обычная работа, которую выполняет социальный работник. Вознаграждение за труд у меня было не меньше, чем у работяг в трудовых домах. Тяжёлое таскать не нужно, мозгов много иметь не требуется и полная свобода. Сколько часов затратил на «социалку», столько и оплатят. День планировать можно было самому. Казалось бы, чего ещё желать? Трудись и веселись, культурно развивайся...
Но внезапно моё безоблачное будущее омрачило одно маленькое обстоятельство. Оказалось, что платить мне будут лишь после того, как я сдам отчёт о работе. Я подумал: «Моя карьера окончилась, не успев начаться». Это страшное слово: ОТЧЁТ! Учитывая мой опыт писать отчёты о проделанной работе, отчёты по грантам, субсидиям, я бы мог спокойно сдать самую сложную аттестацию. Что-что, а умение писать отчёты - это точно то, что я профессионально наработал за годы. Но с какого-то времени всё изменилось. Клепать отчёты, основываясь на «липовом мёде», я уже не мог. Ну, как… мог, что же я обманываю. Просто не получалось и всё. Не то, чтобы я опасался проверок - нет, проверки ревизоров меня как раз не пугали, отбрехаться я мог от семи собак. Только слова «мог» и «могу» - разные по времени действия глаголы. А если быть ещё точнее, я просто не хотел писать вымысел. Или гипотетические значения. Виртуальную, несуществующую реальность.
Короче, я перестал быть фокусником. Карьера иллюзиониста, продавца воздуха и очковтирателя окончилась. Так я оказался без своей основной профессии. Иллюзия меня стала больше интересовать в творчестве, но не в жизни. С жизнью всё обстояло сложнее.
Какие фокусы я показывал раньше, какие социально значимые проекты были осуществлены! Что там говорить. Смех, да и только. Неужели я был таким наивным и глупым? Ладно, кто не был… Все были молоды, наивны и безумны, каждый по-своему, разумеется. Что изменилось, почему и из-за чего, кого?
Продолжение следует.
Автор: Вениамин Д.