...Шумная вечеринка, которая собралась спонтанно - у Надюши, у нее своя комната в коммуналке, родители разрешили пригласить девочек из группы, по случаю окончания второго курса ремесленного училища, где девочки осваивали нехитрую профессию штукатуров. Любаша встала к плите, которая топилась дровами, и начала печь блины сразу на двух сковородках. Жар печи окрасил щеки девушки, карие выразительные глаза светились радостью и счастьем - молодость, впереди лето, можно немного поработать , помочь семье (мама одна поднимала ее и брата), в выходные можно искупаться в речке.
Любаша не заметила за своими мыслями, как на кухню вошли два молодых человека, и один из них воскликнул - Какие красивые ноги! -
От такой дерзости Любаша гневно обернулась, чтобы отшить парня, но увидела приветливое лицо с добрыми искрящимися глазами, прямой нос, белоснежные зубы в улыбке - и замерла, только лишь сурово сдвинув брови.
Потом он ее все время приглашал на танцы, которые девчонки танцевали под старенький патефон. Парни оказались курсантами летного училища , находящегося недалеко от Челябинска.
Так начались отношения моего дяди, Николая Константиновича Голодягина, который был старшим и любимым братом моего отца, с Любой, которая впоследствии стала женой Николая.
Они поженились в 1934 году, были очень счастливы, через три года родился любимый сынок, Юрочка.
И потекла обычная жизнь людей того поколения, 30-х годов: Работали,
строили молодую страну, растили сынишку, верили в светлое
будущее, которое казалось бесконечно счастливым, невзирая на нелегкие бытовые условия. Молодым вскоре дали комнатку при войсковой части, в общежитии, без особых удобств. Но так в ту пору жила вся страна, поэтому для Любаши все трудности считались легко преодолимыми - главное- любимый муж рядом, сынок растет, работа есть - что еще надо человеку для счастья?
Колю скоро повысили в звании, он стал старшим лейтенантом, осваивал новые модели самолетов. Любаша жила в постоянном волнении и страхе за Колю - волновалась, ожидая его из полетов, тревожно вслушиваясь в рев моторов пролетавших над ней самолетов. Но какое было счастье встречать его после полетов: в доме всегда его ждал вкусный обед, чистота, порядок, подраставший сынок, который был поразительно похож на папу. Любаша быстро подружилась с женами летчиков, вместе они ждали мужей, нянчили детишек, доставали продукты, делились своими новостями.
Колю нельзя было не любить: высокий, красивый, всегда готовы помочь своим товарищам, необычайно пытливого ума: он очень хотел продолжить учебу в высшем летном училище.
О семье, в которой Коля вырос, он никогда не забывал : там подрастали еще шестеро братьев и сестер. Помогать своей семье он начал, когда сам немного встал на ноги - все время посылал семье деньги, ведь мать одна поднимала братишек и сестер после гибели отца. Самым младшим в семье был мой отец. Для него Коля был каким-то небожителем: когда он приезжал в форме, высокий, красивый, пахнущий кожей и бензином, отцу с трудом верилось, что это его родной брат - настолько он резко отличался от их с матерью и сестрами деревенской жизни.
Отец рассказывал мне об одном случае, который до конца дней его не стирался у него из памяти.
....Отцу девять лет. Он с утра выгнал корову в стадо, почистил в хлеву и стал собираться в школу. И вдруг распахивается дверь - и на пороге стоит Коля, огромный, в кожаной куртке нараспашку, в невиданных в деревне ботинках, улыбается с порога, обнимает плачущую от радости мать, сгребает в охапку сестер, поднимает на руки отца, у которого от радости разрывается сердечко - все, праздник! Какая школа, если Коля приехал!
Потом рассказы о жизни летчика, о Любаше, о сынишке, мать причитает - Хоть бы Юрочку привез понянчить когда! - Привезу их как- нибудь - обещает Коля. Потом неспешно достает подарки матери, сестрам, ему, мальчишке: новые ботинки, ремень настоящий.
А однажды Коля взял отца на руки и спросил: - Какая у тебя мечта, что ты хочешь? И отец выдохнул шепотом : - Коньки... . И сам не поверил озвучиванию своей мечты. Но к зиме брат привез ему действительно коньки, да не снегурки - полозья, как у большинства деревенских мальчишек, а настоящие, с ботинками, с привинченными стальными коньками. У отца дух занялся - вот оно - счастье! Он с ними долго спал, боясь выпустить из рук.
Любовь к Коле была безграничной, отец очень скучал по нему, ждал, учиться старался хорошо, потому что Коля строго спрашивал его про учебу.
А потом наступил 1937 год... Любаша вспоминает это день как во сне: раннее утро, она встала, чтобы приготовить завтрак мужу, он собирался в часть, готовить машину к полету. Полет был на новой конструкции самолета, и Любаша волновалась, но старалась держаться бодро, никак не показываю мужу своего волнения. Громко постучали в дверь, Любаша открыла: на пороге стояли два человека в военной одежде. Люба сразу отметила, что форма другая, не похожая на форму летчиков. Сердце учащенно забилось, тревога облепила все сознание, но она гнала от себя плохие мысли - мало ли что , у мужа всякие дела могут быть с военными.
Коля быстро вышел, наполовину одетый, они негромко приказали ему собираться. Николай кивнул, скрылся в комнате и вышел уже полностью одетый. Люба деревянными губами спросила военных, когда ей ждать мужа, они вежливо ответили, что необходимо выяснить некоторые вопросы, и мужа отпустят.
Больше мужа Любаша никогда не видела...
Она долго ждала, на что-то надеялась, посылала запросы, которые оставались без ответа. Потом ее объявили женой врага народа, она взяла Юрочку и уехала к своим родным под Магнитогорск, устроилась уборщицей при школе и с содроганием ждала, что скоро придут и за ней.
Но судьба сжалилась в этом смысле над ней, ее не забрали, она долго кочевала потом с сыном по разным городам и все ждала Колю и надеялась, что его отпустят, ведь должна же наша народная власть понять, что Коля никакой не шпион, что он честный и порядочный человек, прекрасный летчик, что он так верил в нашу власть, как самую справедливую в мире. он так хотел принести ей максимум пользы, осваивая новые самолеты, бесстрашно летая на опытных марках.
Потом родным моего отца пришла краткая депеша, что Николай Константинович Голодягин был расстрелян после ареста на третий день, как участник какого-то заговора, буквально без суда и следствия...
Следы Любаши затерялись, она одно время писала моей бабушке, своей свекрови, потом письма перестали приходить. Делали запросы, но все безрезультатно. Юрочке сейчас могло быть 86 лет, если он жив, и мы не знаем, как сложилась его судьба, кем он стал, есть ли у него семья, дети?
Вот еще одна трагедия разрушения жизни и семьи простого человека, который мог бы принести столько пользы государству, своей семье, но безжалостная власть часто не давала шанса просто жить , работать и быть счастливым...
Мы тебя никогда не знали, дорогой наш дядя, но будем помнить и рассказывать о тебе нашим детям и внукам.