Средиземноморье пережило две волны тирании.
В первую очередь она была присуща многим греческим полисам в VII-VI веках до н.э., вплоть до эпохи эллинизма, в период глубоких общественных преобразований, когда полисы переходили от традиционной структуры, основанной на сельском хозяйстве и аристократической форме правления, к новому укладу, основанному на развитии торговли и ремесел.
На примитивной стадии это были сельские поселения с замкнутой экономикой. Формой власти там была аристократия, разновидность олигархии: власть принадлежала родовой знати, обладающей землей — основным источником богатства и могущества при аграрной экономике. Но как раз в VII-VI вв. до н.э. эти экономические структуры меняются. Развиваются колонии, мореплавание, торговля и ремесла. Происходит переход от натурального хозяйства к товарно-денежному хозяйству. Появляются новые общественные классы: образуемые ремесленниками и торговцами средние слон и плебс, состоявший из тех, кто на них работал, тех, кто находился у них в услужении.
Итак, средние слои, условно говоря, "буржуазия" стала обладателем экономической власти, но не имела доступа к политической власти. Последняя продолжала оставаться монополией традиционной олигархии — земельной аристократии, чьи позиции в экономическом производстве не переставали уменьшаться. Но и народные массы — плебс — также стремились добиться расширения своих политических прав, улучшения своего положения.
Эта ситуация повторилась и в Римской республике в I в. до н.э. Те же перемены в экономических и социальных структурах. Но к этому добавились изменения масштабов: от завоевания к завоеванию первоначально небольшая общность размеров в швейцарский кантон разрослась до размеров обширной империи.
В обоих случаях появление тирании обусловлено этим разрывом между новыми социоэкономическими структурами и устаревшими политическими структурами. В поиске соответствующих институтов готов был появиться новый полис. В условиях глубоких изменений появляются такие диктатуры, которые Морис Дюверже квалифицирует как "социальные" (в отличие от "технических" диктатур).
Порожденная ситуацией в обществе, социальная диктатура соответствует кризису структур и убеждений. Она обусловлена разрывом между эволюцией общества и консервативностью институтов, и устанавливается либо ради установления нового порядка, либо — сохранения старого. В первом случае социальная диктатура революционна, а во втором — консервативна и даже реакционна.
Революционная диктатура опирается на новые слои, диктатор продолжает социальные изменения путём политических изменений. Он олицетворяет или подготавливает политическую власть новых прослоек. Реакционная диктатура: для сохранения существующих структур или даже реставрации прежних структур привилегированнее, традиционные и отжившие классы выдвигают диктатора. Тем самым они пытаются сохранить привилегии и препятствовать ходу социальной эволюции, которая отодвигает их за кулисы истории.
И прогрессивная, и регрессивная социальная диктатура противоположны «технической» диктатуре, которую не поддерживает никакое социальное движение, она не отвечает никаким потребностям и желаниям значительной части населения. Без социальной базы, она носит паразитический характер — в прямом, биологическом смысле слова. Ее появление обусловлено просто стремлением к власти, честолюбием группы авантюристов, совершивших переворот. Чаще всего эта техническая диктатура выступает в форме преторианской диктатуры, установленной военным государственным переворотом: примерно так, как в III в. до н.э. легионеры ставили и свергали римских императоров.
Проведение различия между социальной и технической диктатурой может способствовать дискуссии о зависимости или независимости политики.
Социальная диктатура наглядно иллюстрирует детерминированность и вторичность политических явлений. Политика порождена социальным контекстом. Он создает ее. И наоборот, техническая диктатура олицетворяет автономию, независимость политики: вне всякого давления или изменения социального корпуса изменяются политические институты. Это традиционный и часто возобновляемый спор, особенно между марксистами и последователями "макиавеллевской" школы.