На границе леса упрямо сторожил разгаданную тайну серый валун. Вика присела на его крутой бок. Камень оказался странно тёплым. Словно его согревали те солнечные лучи, что так красиво и реалистично нарисовал Мишка. Да, на той нефотографии они сидели здесь с Лёшкой, вот так близко-близко, плечо к плечу. Вика закрыла глаза, представила Алексея рядом.
Далеко над горизонтом дрожит огненное солнце. Ветер приносит медовый запах таволги. На мягких лапках крадётся по краю леса пушистая кошка – ночь. Обещает задержатся сегодня подольше…
Так не хотелось открывать глаза. Только удивлённо поскуливающий Казбек мешал полному погружению в придуманные воспоминания.
Да что его там так взволновало? Крота, что ли, увидел?
Пришлось вернуться в реальность. Казбек подвывал, поджав хвост, и смотрел вперёд.
А там, на расстоянии вытянутой руки дрожал воздух, словно тонкий слой воды сливался по стеклу. Так в любимых Викиных сериалах обычно изображали голограммы. Сквозь эту пленку проглядывал тот же самый, знакомый пейзаж, может только более сумрачный.
Очертания кустов, лесочка вдалеке, тёмного склона оврага чуть подрагивали, словно от слабых электрических разрядов. Изображение сбивалось. Как дефект на старой кинопленке, как помеха в радиоэфире, как сбой в компьютерной программе…
«Глитч», – всплыло в памяти слово из лексикона одного человека, или из творчества его любимого Гибсона.
Первым безусловным желанием было забраться на камень с ногами, спрятать голову и так переждать эту встречу. С замиранием сердца Вика ожидала почувствовать режущие кожу ледяные струи антидождя. Но Подопечная не двигалась, позволяя рассматривать себя.
Дрожащие струйки замедлили бег, пейзаж зазеркалья обрёл чёткость. В антимире шёл бесконечный ливень. Прямо у самых Викиных ног тёмно-серые травинки подрагивали от ударов крупных, серебристых капель.
Вика взглянула направо, тут же из прозрачного воздуха перед глазами соткалась эта водянистая стена, загородив собой склон холма; налево – и далёкий берег Холодного пруда подёрнулся размытой дымкой. Словно назойливый ухажёр, Подопечная мгновенно оказывалась перед Викой, куда бы она не повернулась, преграждая путь к отступлению. Везде, куда хватало взгляда, виднелась её струящаяся граница. Но не приближалась ни на миллиметр.
Не сводя глаз с далёкой, чёрной верхушки ели, растущей там, на берегу антиоврага, Вика медленно расстегнула браслет. На вытянутой руке поднесла часы к границе Подопечной.
-Тысяча двести, – прошептала она, мельком взглянув на время. Затаила дыхание, глядя как тёмно-серое двоеточие мерцает в такт её сердцебиению. Прозрачные струйки затанцевали, закрутились воронкой, приглашая окунуться в антимир. Бережно приняли протянутую руку, до побелевших костяшек сжавшую часы. По тыльной стороне ладони застучали ледяные капли. А сквозь этот жидкий экран Вика ясно видела, как замерла жизнь часов, как последний раз мигнули точки разлучавшие часы и секунды и… пропали.
- Один, два, три, – судорожно считала Вика, – десять… двадцать… тридцать шесть… семь… сорок восемь… девять… минута, – нервно сглотнула и продолжила считать для надёжности, – восемьдесят… девяносто три... сто двадцать, – резко выдернула руку.
Серый дисплей на мгновение погас совсем, и тут же, как ни в чём не бывало, показал те же двенадцать часов и ни минутой больше.
- Работает? – испуганно обрадовалась Вика, – правда, работает? – эмоции захлестнули девушку.
Подумать только, её теория, которую упустили профессора радиофизики оказалась правдой. И деревенская легенда, в которую верила разве что малышня, оказалась правдой. Перед ней телепорт. «Безвременье», а значит и «безрасстоянье».
- Найди его, – прошептала Вика со слезами на глазах, – покажи… Унеси меня на другой край земли, за поворот планеты.
Беспорядочно ползущие струйки замерли, растворились, экран потемнел, превратился в чёрное зеркало. Несколько секунд Вика смотрела на своё отражение: побледневшее лицо, огромные, тёмные, испуганные глаза, растрёпанные волосы…
Зеркало дрогнуло, отражение исчезло. Теперь на экране возникла незнакомая комната, тонущая в полумраке ночника, широкий белый подоконник, открытый ноутбук. Зеркало превратилось в оконное стекло, через которое, против своей воли иногда заглядываешь с улицы в чужую, уютно-незнакомую жизнь. Изображение было настолько чётким, что Вика могла без труда прочесть заголовок статьи на экране ноутбука: «Комбинаторный анализ».
Ну кто ещё может читать такое по ночам?
Но комната была пуста. Словно хозяин сорвался с места по чьему-то первому зову, бросив своё увлекательное чтение.
Вика попробовала коснуться стекла. Пальцы провалились в сухой и горячий воздух.
Протяни руку и прикрой ноутбук, сделай шаг за грань и сядь на этот удобный подоконник, обними себя за плечи и уйми дрожь… И дождись его.
Как это может быть реальностью?
Под руку мокрым носом ткнулся Казбек. Вика опустила взгляд. В глаза бросились перемазанные в глине сапоги, мокрые джинсы. Вспомнилось насмешливое лицо рыжеволосой Лисы, пренебрежительная ухмылка Тохи, когда они рассматривали её наряд.
И, прежде чем, рациональный экспериментатор в душе Вики взял ситуацию под контроль, самая настоящая девочка сделала свой выбор.
- Нет-нет, нет. Только не в таком виде, пожалуйста, – прошептала Вика.
В мышцах уже давно гуляли холодные иголки, покалывали и отключали иннервацию. На ватных ногах Вика отступила, под икры и пятки огромным тяжёлым валом будто подкатился серый камень, и она с размаху села. В последний момент успела заметить, как в комнату заходит Лариса, обернувшись, что-то говорит входящему следом.
- Уходим, уходим, не сейчас, – отчаянно шептала Вика, хотя уже видела сквозь экран не комнату, а лесок на склоне оврага. – Не сейчас... – у неё никак не получалось прийти в себя, а в голове крутилась одна глупейшая мысль о «неподобающем внешнем виде».
Словно в насмешку за её слабость и трусость, Вику на пару секунд накрыло ледяным душем. Пока девушка, всплеснув руками, ловила ртом воздух, Подопечная исчезла, оставив на прощание мокрую траву вокруг камня.
- Ты это видел? – срывающимся голосом Вика обратилась к псу, что подозрительно тихо вёл себя всё это время. – Мне же не померещилось. Комната, ноут на подоконнике и... – Вика зажмурилась, – Лариса.
Последнее было особенно больно осознавать.
Что она делает сейчас, глубокой ночью в его комнате?
С трудом передвигая онемевшие ноги, Вика поплелась через суходол. Погода понемногу улучшалась. Сквозь сиреневые космы рассеивающихся облаков улыбалось солнце, припекало, поднимало с полей душные испарения. А вот дорога почему-то не просыхала.
Нет, Вике совершенно расхотелось делиться с кем бы то ни было своим Алексеем, а особенно с Ларисой.
Только кто её спрашивает? Это в сказках принцы выбирают Золушек. А в реальности? Принцев не существует, а вот Золушек сколько угодно. И она самая обычная девчонка. И не идёт ни в какое сравнение с его некоторыми московскими подружками. И даже код писать не умеет.
Занятая таким убийственным самобичеванием, Вика дошла до деревни. В задумчивости остановилась около дома Стасика. На смену непродуктивным розовым соплям пришли глобальные вопросы.
Неужели можно было вот так сразу оказаться там... в Америке? Шагнуть за край? И перенестись сквозь время и пространство... ну просто классика Советской фантастики. Бред какой-то, только слишком реальный.
Очень хотелось, чтоб хоть кто-нибудь нашёл рациональное, правдоподобное объяснение произошедшему. И вернул всё на места. Вставил новую батарейку в этот расшатанный аномалиями мир.
Глубоко выдохнув, Вика приняла твёрдое решение зайти в гости к Людмиле Сергеевне и попросить дедушкины тетради и даже свернула на её улицу, но...
Мимо пронёсся огромный, белый джип. Резко затормозил у Лёшкиного крыльца. Дверь со стороны водителя открылась, и изящная ножка Марго в ярко-красном, лаковом сапожке опустилась в жидкую глину. Маргарита аккуратно обошла машину и остановилась у багажника ожидая, пока папа Костя выгрузит её вещи. Две большущие сумки в мужских руках не спеша поплыли к дому, а Марго, закинув на плечо рюкзачок, грациозно двинулась следом. Даже не глядя на коричневую жижу под ногами, она каким-то непостижимым образом не испачкала ни носка, ни каблучка.
Вика снова посмотрела на свои, по колено грязные, сапоги.
Не-е, я даже не Золушка. А вот пару букв поменять – самое то. Лохушка. Стоять на пороге телепорта и в последний момент испугаться. И ведь не расскажешь такое никому. Интересно, поверил бы Лёшка? И будет ли второй шанс? – Вика натянула на голову капюшон и, опустив плечи, побрела к Димкиному дому.