Серый город всё сильнее хмурился. Мокрые здания, грязные лужи на тротуарах, чёрные пласты нетающего льда по обочинам. Всё это проплывало мимо, а Лёшка не особо задумывался куда именно идёт. Лишь бы не домой. Он, словно персонаж компьютерной игры, бестолково перебирал ногами по центру экрана, а плоские нереалистичные текстуры скользили навстречу.
Текстура двери подъезда оказалась неожиданно знакомой. Собственно, она в принципе оказалась неожиданно… прямо перед ним. А текстура дверного звонка позволила пальцу слегка в неё провалиться.
Нет, он компьютерные игры не любил, так, иногда для разнообразия...
Лариска открыла сразу, она провожала маму на дежурство.
- Лёш, здравствуй, на улице холодно? – поинтересовалась женщина, завязывая на шее ярко-голубой шарфик.
- Честно говоря, я не понял…
- Ну ладно. Кисонька, до завтра.
Лариска закрыла дверь и вопросительно уставилась на парня:
- Привет?
- Привет, – еле слышно ответил он.
- Опять с отцом поругался?
- В точку, – чуть улыбнулся Лёшка, – можно я у тебя поработаю?
- Да пожалуйста, машинка свободна, я всё равно читаю... Лёш, – вполголоса продолжила она, наблюдая, как друг разувается и вешает куртку, – зря споришь с ним. Он о тебе же заботится.
- Хороша забота: делай всё как я сказал!
- Он деньги в твоё будущее вкладывает. Соревнования и поездка...
Лёшка сердито посмотрел на подружку:
- И ты туда же!
- Просто у тебя всегда был отец, а у меня он только-только появился, да и то пока виртуально...
- Я сегодня сказал родителям, что хочу жить отдельно, – Лёшка быстрым движением подтянул выше васильковую резинку. – И, кстати, можно было не обсуждать эту тему позавчера? Ты же знала: у меня Вика.
- А что, она видела нашу переписку? – притворно удивилась подружка.
Лёшка сел за стол, а Лариса устроилась в кресле позади и открыла толстую книгу.
- Что читаешь? – пока загружался компьютер, Алексей глядел на девушку через чёрное зеркало монитора.
- Немножко голову себе ломаю, – хмыкнула Лариса и показала обложку.
- Гёдель Эшер Бах? – удивился он, – серьёзно?
- Да, только не всё понимаю. Некоторые головоломки в принципе не могут иметь решения. Мне иногда кажется, что старина Дагги просто смеётся над нами.
- Скорее, мы не доросли, – полуобернулся Алексей.
- А ты читал?
- Пока нет, но от ребят слышал. Для некоторых это Библия и Коран под одной обложкой.
- А меня впечатлили «странные петли» – процессы, замкнутые на самих себя. Бесконечность, где следствие плавно перетекает в причину и ей же противоречит. Я ещё не до конца осознала эту мысль, но она очаровательна.
- Например?
Лариса повернула книгу к Алексею:
- Смотри.
Чёрно-белая иллюстрация, литография давно знакомого Маурица Эшера, гениального художника и недосягаемого примера для подражания. Знаменитый «Водопад» и «Подъём и спуск». Две картины с одним принципом: то, что существует на плоскости, не всегда может существовать в объёме.
Невозможный треугольник, все три вершины которого лежат в трёх разных плоскостях, или куб из планок, где задняя стенка вдруг оказывается лежащей поверх передней.
- Да, я видел это. Ещё есть «Бельведер».
Лариса перелистнула много страниц. Развернула ещё одну знакомую картину: «Рисующие руки».
- Это не странная петля, – усмехнулся Лёшка, – это... автореферентность, самоописание, а в данном случае, саморисование. Ну если абстрагироваться от высшего уровня, уровня самого Эшера.
- Нет, самая классная иллюстрация автореферентности в этой книге содержится в предисловии.
Лёшка как-то скептически посмотрел на Ларису. А она продолжила:
- Ты же понимаешь, что её переводили на русский язык. Так вот, именно в предисловии и рассказывается удивительная история появления этого перевода..., переведенная опять же переводчиком. Переводчицей. Она снова переводит текст о том, как она переводит этот текст, о себе же самой, да ещё и вставляет новые комментарии. Это уже как бы выход из системы, метауровень? метаперевода... Что-то я запуталась, – тяжело вздохнула девушка.
- Ну если рассматривать тексты, то забавная ситуация возникает, когда герои книги начинают разговаривать с автором этой книги, ещё интересней, если они обсуждают его личность, осознавая себя плодами его фантазии.
- А мне иногда кажется, что я, на самом деле, лишь литературная героиня.
- Да, кто бы мог написать такую чушь, под названием жизнь?
- Тот, кто очень долго думает над каждой нашей фразой.
Алексей пожал плечами, отвернулся в экран и занялся знакомым Ларисе делом.
Она сосредоточилась на чтении. Страницу за страницей проглатывала книгу. Иногда хихикала над возмутительно-мудрыми изречениями Черепахи, хмурила брови, пытаясь выяснить разницу в приведенных примерах, выстраивала логическую цепочку, и с восторгом разглядывала потрясающие, гипнотизирующие иллюстрации.
Почувствовав голод, Лариса взглянула на часы. От обеда уже прошло часа два.
- Есть хочешь? – спросила она Алексея.
- Не знаю, – словно робот отозвался он.
Девушка задумчиво отправилась на кухню, разогрела суп, с тоской посмотрела на гречку.
Лёшка, кажется, её не любит. Хотя, сейчас ему, похоже, всё равно.
Лариса оказалась права. Парня удалось оторвать от компьютера ненадолго. Ровно на столько, чтобы он, почти не чувствуя вкуса, проглотил всё, что положила в тарелку подружка, быстро выпил чай, односложно отвечая на попытки Ларисы поговорить, а потом вернулся к компьютеру.
- Лёш, ты в запое? – наклонилась к его уху Лариса, когда засекла, что он тестирует и доводит до ума уж совсем старые, ещё их общие программки.
- Типа того.
- Тебе на работе не хватает?
- Не хватает. Надо голову чем-то занимать, иначе... – он не смог придумать подходящее определение своему состоянию и махнул рукой.
- Лёш, – вкрадчиво и ласково продолжила Лариса, – а у меня столько недоделок... Там папка на «дэ», может, посмотришь?
- Пользуешься, – с лёгким упрёком вздохнул Алексей, открывая указанный файл. – Ох-ты-ж-Боже-мой, это что за синтаксис?
- Ну Лёш, просто я творческая натура.
- Люблю писать гениальные, но неработающие проги, – скептически усмехнулся парень, – ладно, о чём хоть речь?
Алексей просидел с Ларискиными программами до темноты. Совсем не хотелось возвращаться в то место, что ещё недавно называлось домом, но пришлось. Ночёвка у Лариски приобрела бы некоторую двусмысленность, особенно с точки зрения её мамы, что ровно в семь утра возвращалась с ночной.
Работа.
Ларсен летала как на крыльях. Ещё бы, вместо близкого знакомства с милицией и статуса киберпреступницы, радостная встреча с отцом. Ведь тот всей душой скучал по дочери, но не имел права видеться с ней по воле матери и странных российских законов. Лариска говорила о поездке, только о поездке и ни о чём, кроме поездки.
Лёху это злило. Сердитый Алексей злил Лариску. А ещё её напрягало, когда он поправлял тонкую тёмно-васильковую резинку на запястье. Обычно он прятал её под рукавом, но Лариска знала, что она там, и даже предполагала откуда взялась. Раздражение девушки походило на досаду избалованной принцессы, вдруг потерявшей самого преданного пажа. Этот паж, словно в сказке, сам превратился в принца и нашёл, представьте себе, Золушку... хм ... сказочную.
До отъезда оставалось полгода. И хоть для Лёшкиного отца и Лариски всё было решено, сам Алексей ещё надеялся отвертеться.
Именно поэтому он беспрекословно выполнял все поручения отца по работе. Зависал в офисе допоздна. Не забывал про тренировки, выкраивая время каким-то чудом. Записывался на все соревнования подряд, в надежде, что подвернётся что-то очень важное как раз на время предполагаемого отъезда. Но, как назло, за полтора месяца до дэд-лайна наступила подозрительная тишина, возможно даже не случайная. Впрочем, не стоит особо доверяться паранойе, даже если она очень похожа на действительность.
А действительность ничем порадовать, увы, не могла. Будни походили один на другой, как строчки чудовищной циклической программы. Временами Алексею казалось, что он завис в каком-то дурацком дне сурка. И началось это давно, ещё осенью, когда он стал полноценным сотрудником «Фортресс Стилл». Отцовской фирмы – стальной крепости их благополучия и стабильности. Но свой первый рабочий день Алексей помнил отчётливо.
По чёрной, глянцевой, мерцающей серебристыми песчинками плитке, с едва слышным скрипом скользили подошвы кроссовок. В зеркальном полу отражался чёрный потолок с овальными светильниками ослепительно-холодного света. Белые, матовые, словно лист бумаги, стены периодически прерывались зеркальными вставками, образуя в местах соединения с полом и потолком бесконечные трёхмерные коридоры. Холл был пуст, что неудивительно. Пятница, семь часов вечера, рабочий день закончен. А вот у Алексея он только начался. Правда, до этого было учебное утро, тренировочный день и вот теперь, рабочий вечер.
Из-за поворота, а может из зеркального коридора (кто знает?) появилась громоздкая фигура в ярко-синем халате. В тишине холла слышалось её тяжёлое дыхание, плеск воды и шлёпанье мокрой швабры по гладкому полу.
Алексей собрался уже поздороваться, но уборщица его опередила:
- Ты что здесь делаешь? – сердито спросила она.
- На работу пришёл, – спокойно ответил Лёшка. Здороваться он уже передумал.
- На какую-такую работу? – «менеджер по клинингу» приняла на себя функции службы безопасности.
Алексей молча достал из кармана пластиковую карту-пропуск и сунул тётке под нос.
- Измайлов Алексей… и тэ отдел… офис… Фортрес Стилл.. ну иди, – недовольно вздохнула уборщица и, кинув взгляд на коридор, сварливо прошептала:
– А натоптал-то…
Алексей тоже обернулся, но своим, непрофессиональным в деле уборки, глазом не заметил на полу ни единого пятнышка.
Кнопки у дверей лифта не было. Никакой. Впрочем, Алексей не раз бывал у отца на работе и спокойно ждал пока сенсоры сделают свою работу. Кабина неслышно остановилась, серебристые створки бесшумно разъехались. Лифт тоже был зеркальный.
- Не формат… – прошептал Алексей, оглядев себя. Обычно в этих зеркалах отражались люди в чёрных и серых костюмах, или белых блузках и юбках-карандашах. А тут вдруг футболка, джинсы, кроссовки, куртка.
Хотя, как должен выглядеть сотрудник «и тэ» отдела? Лёшка представил себя в деловом костюме с галстуком и с усмешкой помотал головой. Лифт плавно остановился, амортизация пробежала по телу снизу-вверх тошнотворной волной.
Рабочее место за стеклянными перегородками и дверью на магнитном ключе. Абсолютно чистый стол, почти новенький монитор и белый конверт с паролями от сети. А за стеной неслышная вибрация дремлющего сервера, словно могучего, но доброго дракона, охраняющего своё золото – данные, рассортированные по жёстким дискам, объёмом, который только снился рядовым пользователям.
И теперь хозяин и повелитель этого дракона – он, Измайлов Алексей, сотрудник IT – отдела. Ха, И. О. системного администратора.
Никита, что работал сегодня последний день, не особо утруждал себя поддержкой работоспособности сети. Наполнением его рабочего дня, по словам отца, являлись игры, лазанье по Интернету, болтовня по аське с девчонками из коммерческого, ну и администрирование иногда.
Хотя, это только так кажется, что если сеть работает, то админ отдыхает. Чёрта с два. Алексей это прекрасно понимал, он с Никитой частенько общался, когда на работу к отцу приходил. Но сейчас его тщеславие щедро подпитывалось оказанным ему доверием. Хоть он и понимал, что его ждёт скучная, рутинная работа, никакой романтики и совсем ничего интересного.
Алексей решил начать с тестирования системы. Запустил программу и, подперев рукой щёку, удручённо смотрел на растущий список обнаруженных проблем. Медленно прокручивал вокруг запястья Викину резинку. Кажется, она ещё хранила шлейф самых нежных духов. Потеряв надежду на то, что плавно ползущие строчки когда-нибудь остановятся, он прикидывал фронт работ на несколько дней… недель… месяцев?
Ну это уже ни в какие рамки!
«Диагностика успешно завершена. Устранить обнаруженные проблемы?» – услужливо поинтересовалась программа.
- Ага, только ты сама не справишься, – прошептал Лёшка.
Через полчаса изучения списка, Алексей пришёл к выводу (правда, совсем неутешительному), что корень зла, вероятно, в периодически случающемся дисконнекте… тьфу, разрыве связи. И этот разрыв придётся искать, прозванивая все соединения вручную…
Остальные неполадки «самоликвидировались, словно демоны» стоило Алексею обновить все программы и запустить расширенную проверку антивирусом.