- Не мила, ах, не мила мне, ах да не мила! Не мила мне жисть жестянка, ох, без молока!
Баюн, лежа на шикарном диване, в шикарном номере, шикарного пяти или даже более зведочного, отеля, тоскливо смотрел в панорамное окно, и крайне жалобно мяукал.
- Мняяяяууу…. не любяяяааат меняяааауууу…
Яга, сосредоточено смотревшая в свой айяйяйфон, даже подскочила от такого нахально мучительного мяучянья:
- Баюн?! Да ты что?! Это я-то тебя не люблю?! И как тебе не совестно?!
- А вот и ни капельки! Потому что у меня тут ни сливок, ни молочка, ни сметанки настоящих нет, от слова совсем! Какой разговор, о какой совести может идти, если меня, истинного Кота в две тысячи двадцать втором поколении обманом! Чистейшей воды обманом! – голос Баюна поднялся до трагического контральто, с переходом в петушиный срыв, - заманили в это вот…- Баюн брезгливо огляделся, - великолепие! Что мне обещали?!
Трехразовое лучшее питание?! А что получаем на выходе?! Ась?! Ответь мне, Ягусенька, что я получаю?!
Яга, почти онемевшая от такого резкого заявленьица, слегка подумала, помолчала, нажала кнопку вызова персонала из ресторана, и попыталась сделать спец. заказ для капризного сотрудника.
Баюн резко ударив лапой по кнопке вторично, его отменил.
- Ты что мне заказываешь?!
- Как что? Сливки, сметану, молоко…всё как ты любишь!
- Нет,…она меня до гастроэнтеролога довести решила!
Отчаяние, написанное на усатой морде, можно было бы показывать лучшим актерам мира, дабы учились, пока Баюн жив.
- Да что не так то?!
Яга уже совсем растерялась. Спорить сейчас с Баюном ей было не резон. Он был важной фигурой в предстоящей миссии, и если он сейчас на фоне истерики, откажется в ней участвовать… финал может выйти совсем не в ту дверь, которая была нужна задумавшим это архиважное дело.
Баюн скорчил ещё более страдательно-страдательное выражение усатой физиомордии:
- Никто меня не понимает! Ты что мне здешнее, порошково невнятное молоко заказать хочешь?! Ты меня этими сливками, которым сто лет в обед и ещё такой же срок хранения, травить собралась?! Не любяяяааат меня! Хулиганы! Гастритом грозятся! А то и до язвы довести! Знаю, я вас иродов!
«Сам ты язва гастритная!»
Очень хотелось сказать Яге вслух, но пришлось только громко подумать, стараясь сохранить нейтральное выражение лица.
- Ты прекратишь уже свою истерическую мяв оперу?! – немного не сдержала она раздражения, - скажи уже толком, чего ты хочешь!
- Своего хочу! Живого! Настоящего! Родненького! Из Боровичей моих, с Новгородчины! Любони!!! Сливочки….мняяамммаауууу…. сметанка…..умняяяуууу…. молочко….
Баюн даже глазки прижмурил мечтательно:
- А ты меня этими столичными брендами пытаешься травануть! Я всегда знал, что ты мечтаешь от меня избавиться!
И усато хвостатый манипулятор пал на диван, крепко зажмурив нахальные глазищи, и раскинув, как в глубоком обмороке, лапки. Все четыре. Во все четыре стороны.
Правда, если присмотреться внимательно, можно было заметить, что чутошной щелочкой, он за Хозяйкой посматривал.
Яга тяжело вздохнула, вот что с такими сотрудниками сделаешь?! И в Лес ежиков пасти не пошлешь, и в угол не поставить, обои обдерут, и…тьфу ты!
Она взяла айяйяйфон и набрала номер:
- Горыныч, выручай, друг мой любезный. Слетай летом в Боровичи, сделай милость, да принеси нам с запасом хорошим молочка, сливок, сметанки, да смотри, только «Любони», другого наш капризник видеть не желает, и слышать отказывается!
А без него наша миссия провалится! Выручай, крылатый!
Ради пользы дела Горыныч ускорился до почти сверхзвуковых вибраций, и превысив все допустимые нормы скоростного движения, его счастье, что воздушного ГИБДД пока ещё нет, в рекордные сроки, доставил запрошенные…какое там запрошенные?!
Затребованные! Вымяученные!
Продукты. Доставил, в смысле, в шикарный номер, шикарного отеля, в столичном граде, где понятия не имеют, что такое настоящее молоко от «Любони»!
Счастливый Баюн весь вечер был в полной нирване, путешествуя от миски со сливками, к сметанке, от сметанки к молочку.
Нет. Живот у него не скрутило. От такого роскошного угощения животик только доволен был.
А вместе с ним был счастлив Баюн.
И вместе с Баюном Яга.
Недовольным остался только Горыныч. Ибо когда он попросил и ему налить литра полтора свежих сливок, той самой сказочно вкусной фирмы, Баюн лег грудью на свои запасы, мяуча и урча, аки зверь страшный:
- Не для тебя, горючий, сливочки взбивались! Ты и сам сможешь в магазин в Боровичах сгонять!
А мне тут ещё миссию выполнять! Важную!
Яга закатила глаза…но, как уже было сказано, миссия на самом деле была архи важной, сверхсекретной и без Баюна не осуществимой.
Так что… если он в процессе опять того же затребует, придется Горынычу летать туда сюда, за всем самым настоящим и свежим!
Что за миссия такая, ради которой на такие жертвы все готовы идти, и капризы усатого гурмэ терпеть, спрашиваете?
После расскажу. Сейчас ну никак нельзя! Сверхсекретная же!
Что? Ещё вопросы? А! Почему не видно сливок? Странный вопрос однако.
Баюн их уже того, вылизал. Все. До капелюшечки. Пока мы тут с вами разговоры разговариваем.
Да… летать Горынычу и летать между столицей и родной Новгородчиной…налетается ещё. Ибо миссия не одного дня, и даже может не недели.
Потому как отель шикарный, номер того шикарнее, а молоко со сливками, да сметанкой, можно и по воздуху получить!
Ну и зачем спешить с выполнением?
Продолжение следует. Может быть. Быть может. Смотря как, устроители и исполнители супер, архи, сверхсекретного дела, решат.
Пожуем, увидим? Так что ли?