Летний ветерок нежно поглаживал листья на деревьях ночного леса. Шелест ветвей буквально убаюкивал. Тишина стояла необычайная, словно и нет никакой войны. От довольно широкого и каким-то чудом уцелевшего автомобильного моста, прямо в чащу уходила потрепанная артиллерией дорога. Полная луна, будто понимая всю важность бетонной переправы через реку, старательно освещала пепельным светом охраняемый объект. Ее бледный лик отражался в темной воде, которая медленно, словно смола, протекала под мостом.
Капитан Семихватов подошел к ржавым перилам и ловким щелчком отправил окурок в стремительный полет, который закончился на поверхности водной глади. Проводив глазами светящуюся точку, капитан зычно гаркнул куда-то вниз:
— Новиков, как обстановка?
— Все спокойно, товарищ капитан! — Донеслось из-под моста.
Главное, чтобы никто не уснул на посту. Семихватов лично контролировал каждого бойца своей роты, ибо в случае диверсии отвечать за объект придется ему, капитану Семихватову и отвечать он будет по законам военного времени. Поэтому людей в роту охраны капитан подбирал надежных и проверенных. На нашем берегу переправу блокировали часовые, которые не пропускали на мост никого кроме капитана и разводящего. На другом конце был сооружен целый блокпост. Справа от дороги пулеметное гнездо, обложенное мешками с песком, а слева, в небольшом окопе, притаился рядовой Алиев с противотанковым ружьем. Рядом с самодельным шлагбаумом — два автоматчика. Еще двое постоянно курсировали по мосту, с одного края в другой.
Семихватов уже подходил к пулеметчику, когда его наметанный глаз уловил какое-то движение на самой кромке леса у обочины. Капитан остановился и с тревогой всмотрелся в сумрак, прищурив глаза.
Впереди, метрах в пятидесяти, из ночной чащи на освещенную луной дорогу вышли семеро. Их силуэты зловеще выделялись на фоне чернеющего за их спинами леса. Группа двигалась медленно. Причем первые две фигуры тянули за веревку довольно большой ящик. Остальные шли следом за ними вразвалочку. Сначала капитану показалось, что они пьяные, но в нетрезвой компании, даже на фронте, обычно громко галдят, а эти двигаются молча и лишь только ящик противно скребет по щебню.
— Стой! Кто идет? — Громко выкрикнул Данилов, направляя пулемет в сторону ночных гостей. — Стрелять буду!
Семихватов мгновенно вынул из кобуры свой ТТ. Ребята за его спиной передернули затворы автоматов. Требование Данилова команда с ящиком пропустила мимо ушей. Тогда заговорил пулемет Дегтярева. Данилов дал короткую очередь прямо под ноги тем двоим, что тянули ящик. Фонтаны пыли и камней вздыбились, очерчивая красную линию в метре от идущих, но их реакция, а вернее ее полное отсутствие озадачила даже Семихватова. Полностью проигнорировать такое предупреждение могли только отбитые на всю голову.
Терпение Данилова иссякло, и он резанул длинную очередь прямо по нарушителям. Пулеметчик не убирал пальца с курка, пока не высадил весь диск. Всем было отчетливо видно, как под ударами пуль отдергивались назад руки, запрокидывались головы, подкашивались ноги у шагающих прямо на блокпост отморозков. Но ни один из семерых даже не остановился, будто это была не пулеметная очередь, а легкий встречный ветерок. От такой мистики всех накрыла оторопь. После пулеметного грохота воцарилась звенящая тишина. И лишь только жуткий скрежет деревянного ящика, влачимого по земле, нарушал ее. Словно посланники самой смерти шли за своей добычей.
— А-а-а, шайтан! — разорвал тишину, исполненный ужаса, крик Алиева, поле чего он оглушительно шарахнул из противотанкового ружья. Бронебойная пуля, калибром 14.5 мм. угодила прямо в лоб одному из тех, что тянул ящик. Его башка разлетелась, как тухлая тыква. А тело продолжало шагать вперед и тащить за собой загадочный ящик.
Вот тут действительно стало страшно. Картина противоречила всем законам мироздания. Такого просто не могло быть, но ведь происходило и это пугало до коликов в кишках. Нервы сдали у каждого и все как по команде нажали на курки. Разом заговорили все стволы, буквально перемалывая напирающую нечисть, как в мясорубке.
Шквальный огонь буквально рвал на части жуткую процессию. В стороны отлетали куски плоти, руки, ноги. А через каждые пять секунд Алиев оглушительно разносил очередную голову своим крупным калибром. Наступающие сменяли друг друга у ящика, и когда перемалывался один, то на его место подходил другой и хватался за веревку. Последнего размолотили буквально в паре шагов от моста. Наконец-то ящик остановился и снова воцарилась тишина. Бойцы, тяжело дыша и вытаращив глаза, пытались как-то осмыслить произошедшее, но это было непросто…
***
Морозов и Шахов прибыли на место происшествия уже на следующий день. Прямо у трапа самолета их встретил рослый заместитель командира полка.
— Майор Зарубин. — Представился тот, по очереди протягивая руку каждому из офицеров. Глеб обратил внимание на посеревшее от бессонницы лицо вояки. А еще он почувствовал, как дрожит его крепкая, широкая ладонь.
Глеб бросил быстрый взгляд на Шахова. Тот чуть заметно кивнул, показывая, что тоже обратил внимание на состояние майора.
— Перекусить с дороги не желаете? — Радушно по фронтовой привычке, пробасил Зарубин.
— Спасибо, майор. — Шахов обвел тяжелым взглядом взлетную полосу. — Давайте сначала осмотрим место происшествия, а потом за обедом как раз и обменяемся соображениями.
— Да там, собственно, и смотреть уже нечего! — Прямо на ходу стал рассказывать Зарубин, ему приходилось перекрикивать технику, которая с жутким ревом сновала туда и сюда, перестраиваясь в колонны для марш-броска.
— Мы все прибрали! Скоро по мосту наша колонна пойдет! Наступление начинается!
Все вокруг и правда походило на встревоженный муравейник, солдаты бегали, галдели, а лихие полуторки с красными крестами на бортах буквально летали, как ошпаренные, поднимая клубы пыли, которая вперемешку с выхлопными газами висела сизым туманом в воздухе.
— И дым отечества нам сладок и приятен! — Не сбавляя шагу, лихо процитировал поэта Шахов, пытаясь перекричать лязг гусениц, догнавшей их самоходной установки. — Значит загоним зверя в его же логово, а майор?
— Не только загоним, товарищ Шахов, но и раздавим его там, как насекомое! — Зарубин поднял ладонь на уровень глаз и медленно сжал ее в кулак словно выдавливая сок из воображаемого лимона. Кулак получился что надо, размером чуть больше доброй кувалды.
«От такого кулака фрицам уж точно не поздоровится» — усмехнулся про себя Глеб и перевел взгляд на изрытые взрывами и поросшие ковылем поля...
***
У КПП перед мостом Зарубина с гостями уже ждал Семихватов.
— Здравия желаю! — Козырнул капитан подошедшим офицерам.
— Это капитан Семихватов, непосредственный участник ночного инцидента. — Представил гостям начальника охраны Зарубин.
— Майор Шахов, «СМЕРШ», десятый отдел. — Глядя прямо в глаза Семихватову, Шахов медленно, словно пробуя на прочность, сжал ладонь капитана.
— Так значит, это твой взвод диверсантов положил?
— Так точно, товарищ майор… Мои ребята всех ночью покрошили начисто, ну и я помог, чем смог.
Шахов прищурил глаза, внимательно рассматривая капитана, но уже через мгновение отвел глаза.
— Ну давай, Семихватов, показывай нам «поле боя».
— Прошу следовать за мной. — Капитан махнул рукой часовому и деревянная оглобля шлагбаума, выкрашенная белой краской, медленно двинулась вверх, открывая путь на мост.
На мосту и воздух был чище и шума меньше, поэтому пока офицеры шагали за капитаном по бетонной переправе, Семихватов начал рассказывать, как все произошло.
— Они ночью вон оттуда вышли… — Капитан указал рукой в сторону леса. — Мы их сразу засекли… да они особо и не скрывались... Идут, главное, вразвалочку и ящик за собою из под снарядов волокут… Потом выяснилось, что там фугас был заложен со взрывателем, причем по-хитрому так… если крышку открыть, то сразу детонация… Хорошо у нас саперы опытные. Аккуратно так обезвредили этот подарочек… Да вот он — в стороне от моста стоит… Нам велели сначала вам его показать, а потом ребята отвезут подальше и подорвут…
Офицеры, перебравшись на противоположный берег, подошли к ящику с немецкими орлами и свастиками.
— Если бы они эту «дуру» на мост затащили, то все в щебенку бы разнесли. – Вполголоса констатировал Семихватов, хмуро разглядывая адскую машинку.
— А откуда вонь такая, капитан? – Поморщился Морозов, когда легкий ветерок дунул со стороны леса. Глеб тоже почувствовал неприятное амбре и взглянул на Семихватова.
— А это мы диверсантов в кучку собрали... Вернее все, что от них осталось. Это вот там немного подальше. — Махнул рукой вдоль дороги Семихватов. — Вроде как тоже вам показать надо, а то бы мы давно их закопали, ибо смердят невыносимо.
— Ну пойдем глянем, раз тоже показать надо. — Хитро подмигнул Семихватову Шахов.
***
Метров через пятьдесят, за деревьями, они увидели жуткое зрелище. Гора из фрагментов тел возвышалась метра на полтора, а над ней гудела черная туча мух. Тут же рядом солдаты выкопали яму, и ждали только команды, чтобы захоронить останки.
— Странно, что на одежде крови практически нет. — Глеб перевел взгляд на Семихватова. — Это как понимать?
— Вы верно подметили, товарищ капитан… — Семихватов смущенно кашлянул. — Мы и сами в ту ночь обалдели, когда стали осматривать останки. Мало того, что на их шмотках крови почти не было, так они еще и воняли так… словно... дня три назад уже мертвяками были...
Последнюю фразу Семихватов произнес так словно сам себе не верил, он перевел взгляд на Шахова и умолк, видимо ожидая, что майор в лучшем случае покрутит пальцем у виска, а в худшем отправит его в психушку.
По немного отрешенному виду Зарубина можно было догадаться, почему он возложил «почетную» обязанность докладчика на Семихватова. Сам Зарубин ни за что не стал бы рассказывать такую дикую, для ушей советского офицера, историю. Это же форменное мракобесие, утверждать, что диверсанты сначала умерли, а потом пришли взрывать мост. За такие слова, да в условиях военного времени, заместитель командира части мог лишиться не только должности, но и свободы. Ну, а с капитана что возьмешь, может его контузило в бою да привиделось не пойми что.
Для подобных происшествий, которые не укладывались в логику привычного мировоззрения, существовала специальная кодовая фраза, которую знал только высший офицерский состав. Нужно было просто доложить командованию, что в таком-то месте произошел инцидент «номер десять». Более не требовалось никаких пояснений, за дело сразу брался 10-й отдел.
На лице Шахова не промелькнула даже тень улыбки. Во-первых, он и не с таким сталкивался, а во-вторых, даже скептическая ухмылка могла в такой момент начисто подорвать всю атмосферу доверия, которая в подобных случаях выстраивалась с большим трудом.
— Скажи-ка капитан… — Наконец задумчиво протянул он и обернулся к Семихватову. — А вы обратили внимание, что диверсанты из разных родов войск, словно набирались в случайном порядке? — Шахов подошел ближе к Семихватову и прищурился.
— Так точно, товарищ майор. Мы это тоже по обрывкам одежды и по знакам отличия определили. Там и летчик, и танкист… три пехотинца и даже саперы… Странные какие-то диверсанты… Да и перли они напролом… Всякого на фронте насмотрелся, но такое первый раз вижу… Может гадостью какой их накачали?
— Да гадостью у них давно все мозги забиты… Ты нам теперь покажи, где они из леса вынырнули. А этих… — Шахов махнул в сторону останков. —Можно закапывать, и, желательно, вместе с мухами.
Семихватов пронзительно свистнул в сторону троих бойцов, что загорали в траве на почтительном расстоянии от зловонной кучи. Те подскочили на ноги, а капитан зычно скомандовал:
— Хорони вражину!
Солдаты, побросав окурки, схватили лопаты и бодро зашагали выполнять приказ.
***
На противоположной стороне дороги в лес уходила тропинка, именно отсюда и появились странные ночные гости.
— Вот видите след от ящика? — Ткнул пальцем в борозду Семихватов. —Здесь они из леса и вышли. Ночка лунная была, все видно, как на ладони.
Морозов присел на корточки, и потрогал пальцами следы.
— Шли как-то нетвердо... Словно пьяные. А до немцев тут далеко?
— Да километров пять по прямой будет. — Семихватов крякнул и с довольной улыбкой добавил. — Но ходить к ним сейчас не советую, они там злые все, как собаки, потому что огребают по всему фронту.
— У вас все такие веселые, капитан? — Усмехнулся Морозов.
— Ну, а как на войне-то без шутки?
— Ладно, уговорил, к немцам не пойдем, а вот по тропинке прогуляемся. — Морозов буквально преображался, когда попадал в лес, все его чувства обострялись и он, словно матерый волк, сразу брал след.
***
Метров через триста тропинка вывела их к небольшой поляне.
Погода начала портиться и все небо заволокло тяжелыми серыми тучами. Мелкие капли дождя чуть слышно шелестели в густой листве.
Глеб снова присел на корточки и всмотрелся в примятую траву.
— Здесь две телеги были… В одной лошадь серая, со сбитой подковой, а в другой — гнедой конь...
— Хочешь сказать, что диверсанты на телегах приехали? — Немного удивился Шахов.
— Нет… Они не приехали… Их привезли… — Глеб задумчиво прикусил губу, с прищуром поглядывая на майора. Затем, словно очнулся от своих мыслей и вздохнул. — Да, ерунда какая-то, Петр Иванович! Странные уж очень получаются «диверсанты»… Во-первых, телеги эти... Задание ответственное, а они с риском нарваться на наши дозоры внаглую через лес поперлись… Во-вторых, и лошади те же в темноте до жути пугливыми становятся, при малейшем шорохе фиг их за узду удержишь — так хрипят и брыкаются… В-третьих, зачем им понадобилось фугас свой в ящике у всех на виду тащить? Ну, а в-четвертых…
— А, в-четвертых, Глеб, — с усмешкой прервал его Шахов, — кто же они такие, что их даже пуля не берет?
— Насчет этого не скажу, товарищ майор… Но все же есть у меня одна мыслишка… Уж очень сомневаюсь я, что стала бы немчура так глупо рисковать, когда на кону прорыв их фронта маячит… Вот и подумалось мне, чтобы дозоры обойти, да вот так лошадок присмирить талант нужен… особый талант… Здесь, кроме наших знакомцев, следы еще трех человек виднеются… Вот с этими двумя все ясно, а вот с третьим непонятка серьезная. И уверен я, что как только мы узнаем кто этот третий, Петр Иванович, так сразу получим ответ на ваш вопрос.
Глеб отошел немного в сторону и указал майору на что-то среди густой травы. Тот подошел ближе и присмотрелся. Через мгновение его брови удивленно взлетели вверх, и он тихо присвистнул — среди травы виднелась проплешина из мягкой глины, а прямо посреди нее отчетливо выделялся глубокий след голой ступни с широко растопыренными пальцами…
***
— Загадка так загадка… — Зарубин задумчиво покачал головой и потер широкой ладонью затылок.
Штабной шатер установили метрах в ста от охраняемого моста, в небольшом лесочке.
Вечерело.
Снаружи до Глеба доносились трели беззаботных сверчков.
Легкий ветерок покачивал тяжелый полог шатра и пламя свечи, установленной прямо на грубых досках самопального стола. Шахов расположился слева от Глеба, а напротив них уселся Зарубин.
— Сейчас из штаба фронта приказ о наступлении пришел... — Снова вздохнул широкоплечий майор. — Завтра в четыре начинаем... За переправу я спокоен — разведка оперативно проверила территорию, да и охрану усилили... А вот насчет тропинки этой... — Зарубин умолк и обвел взглядом особистов. — Разведчики дернулись было в ту сторону, но на пару секреток нарвались и решили не рисковать. Тем более, что участок этот в стороне от направления основного удара находится. Он нам, так сказать, "никаким боком". Но сюрпризов не хочется... Береженого Бог бережет...
— В Бога верите? — Внимательно посмотрел на майора Шахов.
— Да… куда ж без него в нашем-то деле? Если до войны может и не верил, то на войне другое дело. Все со временем верить начинают... Кто раньше… кто позже… В окопах атеистов не бывает...
Шахов согласно кивнул головой.
— Майор, а бойцам-то своим веришь? В то, что они рассказывают?
— Семихватов боевой, проверенный офицер. И ребята его не цыплята желторотые. Порох сполна понюхали... Да, верю... как себе.
— Ну тогда лады… — Шахов опустил ладонь на стол, словно отметая дальнейшие сомнения. — Покажи-ка нам, что у тебя на те места есть.
Зарубин порылся в полевой сумке и извлек из нее армейскую карту, сплошь испещренную тактическими знаками. Он разложил ее на столе и расправил ладонью.
— Здесь мы. — Майор ткнул пальцем в точку на карте. — Тут немцы, а вот здесь, километрах в четырех, деревушка расположена под названием Осиновка. Деревушка небольшая. В самой глуши стоит, но ближе к немцам, чем к нам. Особого интереса она не вызывает, хотя немцы ее зачем-то захватили, всех селян повыгоняли оттуда и охраняют словно штаб. Не знаю уж, чего они там затаились, но в процессе нашего наступления, думаю фрицы сами из Осиновки сбегут.
Морозов с Шаховым многозначительно переглянулись, информация об охраняемой деревне в лесу вызвала у них неподдельный интерес.
— Это ты, майор, точно подметил. — Задумчиво проговорил Шахов, переведя взгляд на карту. — Сбегут, как миленькие, куда же им деваться? — И уже деловым тоном продолжил. — Мне шифровка пришла из Центра с пояснениями, откуда у нас этот "винегрет" из диверсантов нарисовался.
Глеб и Зарубин внимательно уставились на майора.
— Немчура еще в декабре 40-го создала свои штрафбаты под кодовым названием "пятисотые батальоны". Они уже тогда сгоняли туда всех, кто проштрафился. Так вот, один из этих батальонов, а именно 506-й, месяц назад передислоцировали на это направление. По данным нашей разведки, основная часть этого батальона размещена на огневых позициях и завтра, майор, ваши бойцы столкнутся и с этим соединением.
— Теперь ясно, почему и саперы, и танкисты в одной куче… — Задумчиво протянул Зарубин. — Но это пока никак не объясняет, что случилось прошлой ночью.
— Снова в точку, майор. — Усмехнулся Шахов. — А вот для того, чтобы это выяснить, у нас есть товарищ Морозов... — Майор взглянул на капитана. — До начала наступления мы должны понять, с чем имеем дело. Твой черед, Глеб Егорыч...
***
Диск луны показался из-за туч, когда Глеб сошел с тропинки и устремился в гущу леса. Он двигался осторожно и бесшумно, словно дикий зверь, предчувствуя любую опасность и безошибочно выбирая направление. Ему не нужна была карта, он и так абсолютно точно знал, где сейчас находится. Глеб слышал каждый звук, а его привычные к лесу глаза легко угадывали малейшее движение.
Несколько раз на пути встречались хорошо скрытые немецкие посты, но он легко обходил их, оставляя дозорных в неведении о своем присутствии. Лес был его родной стихией, и Морозов пользовался этим в полной мере.
Наконец, Глеб вышел к Осиновке. На опушке леса он лег на землю и по-пластунски пробрался к молодому березняку, метрах в тридцати от ближайшего двора. Затаившись за одной из многочисленных кочек, он принялся внимательно рассматривать захваченное село.
Уже при беглом осмотре домов Глеб обратил внимание на некоторые странности. Во всех семи дворах деревни немцы развели большие костры. Огонь жадно пожирал толстые сучья, выбрасывая вверх снопы ярких искр. Такими же кострами они окружили и огромный амбар в левой части деревни. Ворота амбара были плотно закрыты, но сквозь его неплотные стены явственно различалось движение каких-то теней.
Две распряженные телеги виднелись на окраине деревушки, рядом с ними мирно паслись лошади — серая кобыла и гнедой жеребец.
А еще Глеб разглядел трех караульных. Они расположились в густых тенях, отбрасываемых стенами покосившихся домов, и внимательно рыскали взглядами по сторонам.
"Только снайпера не хватает." — Не успел подумать Глеб, как тут же разглядел темный контур головы прямо под крышей одного из домов.
"Да что ж вы здесь скрываете?"
Неожиданно ворота амбара приоткрылись и из его нутра послышалась громкая и отрывистая немецкая речь. Человек явно был чем-то недоволен или рассержен. Мелькнула тень и створки снова плотно сомкнулись.
Глеб еще раз внимательно пригляделся к охране…
Нет… Мимо таких с кондачка не проскочишь.
Здесь что-то посерьезнее нужно.
Не зря учил его отец всем лесным премудростям... Ох, не зря… Как зверье лесное понимать и как с лешим ладить… уж кто-кто, а он-то в этом разбирался…
Глеб осторожно, чтобы лишний раз не шуметь, извлек из кармана небольшой холщовый мешочек. Высыпал часть содержимого на ладонь и, что-то прошептав над ним, легонько сдул таинственный порошок в сторону деревни. Вслед за этим Морозов медленно поднялся в полный рост и осторожно двинулся в сторону околицы, по-прежнему стараясь шагать аккуратно, чтобы ни одна веточка не хрустнула под ногой…
В свете луны он был виден, как на ладони, но ни один из караульных даже ухом не повел — их взгляды рассеянно блуждали совершенно в других направлениях. Словно какая-то загадочная сила не позволяла часовым смотреть в сторону темной фигуры, что приближалась со стороны леса. И только когда Глеб проходил дальше, они наконец поворачивали головы туда, где он только что был, но все равно не поспевали за Морозовым.
Глеб приблизился к одному из домов и осмотрелся. Отсюда до зловещего амбара было метров двадцать, но на его пути еще высился небольшой сарай. Из сарая раздавались какие-то приглушенные звуки. Словно там было несколько человек, и они что-то переносили с места на место.
Послышалось немецкое ругательство.
Что-то упало и покатилось по деревянному полу. А вслед за этим дверь сарая скрипнула и из нее появились две фигуры в форме, которые пригнувшись тащили в руках… Глеб сначала не поверил своим глазам… они тащили в руках тело еще одного солдата. Один из них с трудом удерживал того под мышками, а второй — за обнаженные ступни. То, что солдат был мертв, Глеб понял, как только увидел его бледное, как мел, лицо и кисти рук, безвольно волочившиеся по земле.
Жуткая группа подошла к двери амбара, дверь снова приоткрылась, и они скрылись внутри.
Глеб перевел взгляд на сарай. Ему даже не нужно было в него заглядывать, чтобы понять, что скрывалось за его стенами — легкий ночной ветерок донес до него сладковатый запах… смерти.
Из амбара вновь послышались немецкие ругательства. Следом за ними раздалась более спокойная речь, но уже на другом языке. Говоривший явно тоже был немцем — в его произношении угадывался все тот же лающий акцент.
Глеб прислушался. Никогда ранее он не слышал этот язык. В нем чувствовалась природная мелодичность, но в то же время он внушал какой-то первобытный трепет.
Говоривший умолк.
И тогда раздался еще один голос, от которого у Глеба по всему телу пробежали мурашки. Глубокий, утробный голос говорил негромко, но в нем слышалась плохо скрытая бессильная ярость. И был он каким-то неправильным… нечеловеческим.
Капитан осторожно прокрался к стене амбара и заглянул внутрь через узкую щель между ветхими досками… То, что он увидел в тусклом свете керосиновых ламп, заставило его на мгновение оцепенеть, а потом его сердце бешено застучало по ребрам.
Пять автоматчиков широким полукольцом окружили группу из трех человек. В центре полукольца стоял высокий эсэсовец в фуражке с черепом и черном кожаном плаще. В руке он сжимал длинный жезл, на вершине которого виднелся тускло поблескивающий набалдашник в виде черной собачьей головы. Рядом с эсэсовцем стоял невзрачный офицер в серой полевой форме и очках, а перед ними… перед ними стояло существо, похожее на человека, но это был НЕ ЧЕЛОВЕК.
Поражала необычная худоба существа и его огромный рост. Оно возвышалось не только над автоматчиками, но и над высоким эсэсовцем на добрых полметра. Голова монстра находилась в постоянном движении, а его взгляд, скрытый под толстыми, напоминающими черных змей, космами, неотрывно следовал за жезлом. Его лицо, кисти и обнаженные стопы были иссиня-черного, словно южная ночь, цвета и на них проступали глубокие и древние морщины. Тело неведомой сущности покрывала какая-то темная ткань. Но присмотревшись повнимательнее Глеб с ужасом понял, что это была не ткань… это была кожа… настоящая кожа, на которой отчетливо выделялась тонкая паутина вен и которая выглядела словно безумная, уродливая копия на какой-то чудовищный костюм…
Существо снова что-то сказало и медленно приподняло руку, указывая куда-то в угол амбара. При этом Глеб отчетливо услышал, как омерзительно зашуршали складки его «одежды».
Эсэсовец выслушал офицера в очках и нетерпеливо взмахнул рукой. Раздались шаги. Из темного угла амбара появились два солдата, они торопливо несли мертвое тело. Приблизившись к зловещей фигуре, солдаты с опаской положили тело около его ног и тут же почти бегом отошли к дальней стене за спины автоматчиков.
— Schneller! — С раздражением выдохнул немец и отступил на шаг назад. При этих словах автоматчики дружно вскинули оружие.
Глеб затаив дыхание продолжал наблюдать за событиями в амбаре.
Прошло буквально несколько мгновений, как воздух вокруг существа заметно сгустился и в нем закружились, похожие на пепел, серые хлопья. «Змеи» на голове монстра приподнялись и еще больше стали похожи на настоящих. Морщинистые руки зачерпнули из воздуха «пепел» и растерли его между сухих ладоней.
На лицах солдат проступило выражение ужаса. Но эсэсовец стоял неподвижно, надменно поигрывая жезлом.
Долговязый монстр наклонился вперед, легко сдул с ладоней на мертвое тело пепел, а затем распрямился и замер на месте. Воздух вокруг него стал прежним. «Змеи» опустились, снова прикрыв собой сморщенное лицо.
С минуту в амбаре стояла полная тишина, но затем раздался звук, от которого все вздрогнули и уставились на лежащее тело. Рука мертвого солдата пошевелилась и согнулась в локте. После этого он неуклюже перевернулся на живот и стал медленно подниматься на колени.
Из своего укрытия Глеб отчетливо видел, как разом задрожало оружие в руках автоматчиков.
Тусклый свет керосиновых ламп освещал жуткую картину. Тело солдата с трудом поднялось на ноги, его глаза были закрыты, а в груди зияло широкое отверстие от пули. Он встал прямо перед эсэсовцем и вытянул руки по швам...
И в это мгновение, Глеб почувствовал на себе тяжелый испепеляющий взгляд. Существо повернуло голову и смотрело прямо на него. Из-под густых бровей, среди вновь оживших «змей» виднелись два жутких лиловых глаза…
***
— То, что ты нам рассказал, Глеб — Шахов тяжело вздохнул. — Может поставить под угрозу наступательную операцию. Эту проблему нужно незамедлительно решать здесь и сейчас...
Зарубин согласно кивнул головой, молча рассматривая свои огромные кулаки.
Они втроем сидели все в том же штабном шатре. До начала наступления оставалось несколько часов. Информация из Осиновки была настолько чудовищной, что Шахов сразу же, после возвращения Морозова, отправил «молнию» в Центр. И сейчас, дочитав шифровку, переданную для него радистом, майор посматривал на офицеров задумчивым взглядом.
— Подтвердилась информация о том, что все погибшие около переправы немцы, принадлежали к 506-му батальону. — После продолжительной паузы продолжил Шахов. — А также имеются данные, что с фронтовой полосы в Осиновку доставили тела еще двадцати погибших из того же батальона. И я уверен, что это неспроста. Готовятся, гады, к чему-то… А теперь касаемо того, что ты, капитан, видел в том амбаре… Здесь все гораздо сложнее. Да это и понятно — с чужими секретами имеем дело… В общем, сейчас в Северной Африке находится Африканский корпус генерала Роммеля. Из разведданных стало известно, что вместе с ним была отправлена и спецгруппа от наших старых знакомых из «Аненербе»… Эти сволочи уже везде отметились… — Майор нехорошо усмехнулся и покачал головой. — Так вот, во время одной из своих вылазок, этой группе удалось найти нечто, что они в дикой спешке тайно переправили в Берлин… После этого поползли слухи о том, что немцы начали эксперименты с африканским культом Вуду… А этот культ как раз и связан с оживлением мертвых... — Шахов многозначительно умолк и обвел довольным взглядом удивленные лица собеседников.
— И что же это за тварь была в амбаре? — Тихо спросил Зарубин.
Шахов неуверенно потер ладонью подбородок.
— Судя по описанию Глеба, немцы притащили сюда… одного из демонов «черного континента»… — Майор проигнорировал приоткрывшийся рот Зарубина и продолжил. — Коренные народности Африки связывают культ Вуду с двумя демонами. Одного из них они называют Легба, а другого — Самеди… И любой из этой «теплой» парочки способен оживлять мертвых… А это, как вы понимаете, никак не вяжется с планами нашего командования… — Шахов замолчал, посмотрел на часы, а затем перевел взгляд на Глеба…
***
Густой утренний туман стелился по земле во всех направлениях, куда только хватало взгляда. Он начинался у кромки леса, где за деревьями притаилась группа разведчиков во главе с Морозовым, шел по полю, доходил до околицы Осиновки, а дальше разливался по деревне, причудливо клубясь между покосившимися домишками.
— Готовность десять минут… — Прошептал Глеб радисту, примостившемуся поблизости от него.
— Есть десять минут. — Молодой парень расчехлил рацию и приготовил наушники.
Глеб не хотел рисковать — если немцы засекут их передатчик раньше времени, а они вполне могут это сделать, то не известно, чем может закончиться не только эта вылазка, но и само долгожданное фронтовое наступление.
Они подошли к Осиновке около часа назад, когда только-только начинал вяло рассеиваться ночной сумрак. Зарубин дал в помощь Глебу взвод разведчиков и те очень быстро вычистили от немецких постов все подступы к деревне. И сейчас все они рассредоточились по лесу, наблюдая за Осиновкой вместе с капитаном.
А в деревне, несмотря на предутренний час, уже вовсю суетились солдаты. Откуда-то появился крытый тентом грузовик. Он подъехал задом к амбару и остановился метрах в пяти от его распахнутых ворот. Тут же из глубины постройки высыпали автоматчики и выстроились живым коридором.
Глеб вытянул шею, пытаясь получше рассмотреть то, что сейчас происходило перед воротами амбара.
Через мгновение послышались короткие команды и наружу стали выходить какие-то серые фигуры в грязной, помятой форме. Немного покачиваясь, но вполне уверенно, фигуры подходили к откинутому борту грузовика и с усилием забирались внутрь. Но даже со своего места Глеб заметил выражение ужаса на лицах автоматчиков. Они не отводили взглядов от белых, словно мел, чудовищно перекошенных лиц с неестественно выпученными и застывшими белесыми глазами. Вся эта жуткая процессия двигалась среди густого тумана и от этого казалась еще более ужасной.
— Три минуты. — Тихо сообщил радист и надел наушники.
Глеб уже не раз пробегал глазами по убогим домишкам, высматривая матерого эсэсовца и его темнокожего помощника. Но те, похоже, пока скрывались внутри амбара и не торопились выходить наружу.
— Одна минута...
Глеб снял автомат с предохранителя и прислушался к звукам леса...
В кронах деревьев с ветки на ветку мирно порхали беззаботные пташки. За пригорком отсчитывала годы кукушка...
Радист включил рацию.
В тот же миг где-то вдалеке громыхнуло и почти сразу над головами бойцов раздался громкий, пронзительный свист стремительно летящего снаряда. Затем тишину разорвал оглушительный грохот и один из дальних домов разлетелся в щепу.
Следующий снаряд разворотил изгородь того же дома, взметнув вверх столб черной земли.
— "Ворон"... "Ворон"... Я — "Иволга" — Быстро чеканил радист. — Двадцать, лево… Повторяю… Двадцать… лево…
Новый взрыв снес еще один дом.
Со всех сторон раздались автоматные очереди, прерываемые хлопками крупнокалиберного пулемета.
Среди немцев началась суета. Автоматчики разбежались по укрытиям, отвечая разведчикам короткими бесполезными очередями.
Следующая корректировка... и грузовик с немецкой нечистью разлетелся в клочья. Взрывная волна снесла и тех, кто стоял рядом.
Снова автоматные очереди…
В развалинах амбара мелькнула фигура эсэсовца. Он что-то кричал, яростно размахивая своим странным жезлом. Но уже в следующий миг в остатки амбара с диким свистом влетел фугас. Земля вздрогнула и все вокруг скрылось за клубами пыли и дыма…
Постепенно затихли и выстрелы.
В деревне не осталось ни одного живого существа.
Дым медленно рассеивался, в нем уже можно было различить опаленные огнем остовы домов и… тёмную неподвижную фигуру. Демон торжествующе смотрел на крепко сжатый в руке таинственный жезл. Затем он повернул голову и посмотрел в сторону леса, прямо на Морозова. Глеб находился далеко, но буквально кожей почувствовал этот тяжелый взгляд. Внезапно монстр рассыпался словно целиком состоял из пепла, ветерок подхватил легкие частички и понес куда-то над макушками деревьев.
***
Наступление прошло успешно. Советские войска продвинулись вглубь территории противника на несколько десятков километров. Но ни в одной официальной оперативной сводке не прошла информация об операции в деревне Осиновка… Впереди «Неспящего» ожидало новое задание…
————-
Авторы: Георгий Немов, Евгений Гришин
Редактор: Екатерина Сазонова
Серия: Секретные архивы 10 отдела «СМЕРШ»
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШУ СТРАНИЦУ!
#мистика #страшилки #страшные истории на ночь #ужастики #хоррор #партизаны #тайны #ужасы #приключения #смерш