Биография Антона Павлович, казалось бы, неплохо известна всем, но, стоит копнуть чуть глубже, сразу открываются какие-то новые факты. Вот и история с Хиной и Бромом не так, чтобы лежала на поверхности, и, только приехав в музей-усадьбу Мелихово, я узнала об их существовании.
Чехову давно хотелось завести породистых собак. После покупки мелиховской усадьбы, он попросил своего петербургского знакомого, редактора журнала «Осколки» Н.А. Лейкина, подарить ему щенков своих такс, Динки и Пипа.
Позже, увидев подросших чеховских питомцев, Лейкин вспоминал, что был поражен их сходством с родителями и едва удержался, чтобы не позвать их именами своих собак.
Весной 1883 года
Чеховы наконец-то переезжают из Москвы в усадьбу, и щенки оказываются в совершенно новом для себя мире, где сразу начинают наводить свои порядки: первым делом они облаяли прислугу, разнесли по всему дому калоши, выгребли землю из цветочных ящичков, а своим видом привели в ужас местных дворняжек, которые никогда не видели таких странных собак.
Листайте галерею:
Младшая сестра писателя Мария Павловна дала собакам медицинские клички Бром и Хина. Когда же собаки подросли, Чехов, не выносивший фамильярности, вздумал обращаться к таксам по имени и отчеству,
так они и стали Хиной Марковной и Бромом Исаевичем.
В одном из своих писем к Лейкину Чехов писал:
«Таксы Бром и Хина здравствуют. Первый ловок и гибок, вежлив и чувствителен, вторая неуклюжа, толста, ленива и лукава… Оба любят плакать от избытка чувств».
Вскоре эти таксы стали любимицами писателя и сопровождали его повсюду. Только им разрешалось спать в комнате Антона Павловича, с ними он любил вести долгие нравоучительные беседы, и собаки зачастую были участницами домашних спектаклей.
Михаил Павлович, младший из братьев Чеховых, вспоминал: «Бром и Хина были таксы, черненький и рыженькая, причем у Хины были такие коротенькие, все в сборках, ножки, что брюхо у нее чуть не волочилось по земле.
Каждый вечер Хина подходила к Антону Павловичу, клала ему на колени передние лапки и жалостливо и преданно смотрела ему в глаза. Он менял выражение лица и разбитым, старческим голосом говорил ей:
- Хина Марковна! Страдалица!… Вам ба лечь в больницу! Вам ба там полегчало ба-б!
Целые полчаса он проводил с этой собакой в разговорах, от которых все домашние помирали со смеху. Затем наступала очередь Брома…».
Отправляясь в путешествие Чехов писал им письма и передавал приветы.
В музее-усадьбе Мелихово любимые таксы Антона Павловича увековечены в бронзе скульптором А. Рожниковым.
Обдумывая проект, автор представлял себе такую картину: «Антон Павлович гуляет по усадьбе в картузе. Затем он останавливается около яблони, снимает головной убор и оставляет его на камне. Туда же кладет яблоко. Таксы, неотступно следовавшие за хозяином, тут же подбегают к этому картузу на камне. Таким образом, хотя сам Чехов в скульптурной композиции не присутствует, его дух незримо витает тут где-то рядом».
Мне понравилась эта небольшая изящная композиция, и, в самом деле, фигура писателя была бы здесь лишней, особенно, если учесть, что на территории усадьбы уже есть и памятник Чехову, и его бюст.
Памятник таксам установили 22 декабря 2012 года. Теперь чеховские таксы, трогательные и забавные, встречают гостей мелиховского дома. Глядя на них, невольно вспоминаешь слова Чехова: «Лапы кривые, тела длинные, но ум необыкновенный».
Хоть основная цель публикации – рассказать о любимых собаках Чехова, невольно напрашивается параллель из собственной жизни. Друзья моих родителей, увлеченные кошколюбы, в веселые 90е чем могли подкармливали бездомных котов, обитавших в подвалах нашего и соседних домов, а некоторым избранным – очевидно, из кошачьих принцев инкогнито – выпало особое счастье быть принятыми в семью. Так в какие-то моменты в квартире родительских приятелей могло находиться по 4-5 кошачьих друзей, каждый из которых награждался именем, а впоследствии, по мере возмужания, еще и отчеством, как теперь оказалось, совершенно в чеховских традициях.
Имена всех кошачьих принцев я не помню, но в памяти прочно засели два: Кулеман Аронович, для друзей просто Куля, и Гоша Соломонович, как вы понимаете, просто Гоша (он же Гога). Но хозяева не ленились и, подзывая котов, аккуратно проговаривали их некороткие имя-отчества.
Вот так история литературы переплетается с жизнью, чеховские традиции продолжаются и в наше время, а я желаю Вам вновь и вновь заглядывать на мой канал, потому, что из круиза по южным губерниям центральной России я привезла много интересного.
#литература рт #родные просторы рт #persona grata рт
