Во-первых, это война с социальными сетями: в этой войне сочетание подлинных и впечатляющих тактических успехов Украины и вдохновляющих, но явно сомнительных пропагандистских историй сливаются в повествование о беспорядочной российской армии, которая разваливается после того, как не смогла захватить Киев в первый же день войны и погрузившись в трясину, не может победить. Поддерживаемая влиятельными лицами в социальных сетях, некоторыми онлайн-ветеранами более ранних войн, далеко не та героическая история Давида и Голиафа, крайне эмоционально резонирующая с пожеланиями пропагандистов с извне.
А потом вторая война, та, что на земле. Каждый день профессиональные военные аналитики и любители выпускают новые карты, которые представляют собой мрачную картину для сторонников Украины. На юге и востоке большие клещи медленно выдвигаются, чтобы окружить основную массу украинских войск, развернутых вдоль линии соприкосновения с сепаратистскими (то есть пророссийски настроенными украинскими) силами. Если эти украинские войска не отступят в ближайшее время и не сформируют новую оборонительную линию дальше на северо-запад, они будут окружены, лишены припасов и станут на грань уничтожения. В более мелких котлах, как Мариуполь, их просто уничтожают артиллерией.
На северо-востоке российские войска обошли почти осажденный Харьков, почти окружили стратегический город Чернигов и продвигаются большими силами на восточные окраины Киева. Около недели назад первые разведывательные подразделения были замечены за пределами города-спутника Бровары. Теперь они были усилены бронетанковыми батальонными тактическими группами (БТГ) и артиллерийскими подразделениями, которые начали обстрел района вокруг киевского международного аэропорта «Борисполь», предположительно, чтобы смягчить его, прежде чем продолжить затягивать свою петлю вокруг города. Но в данный момент, все силы переброшены на Донбасский театр боевых действий, для усиления сил окружающих 40тысячную группировку ВСУ.
И оптимистическая, и пессимистическая интерпретации — с украинской точки зрения — верны, так как обе раскрывают только частичную правду. Храброе и упорное украинское сопротивление определенно нанесло русским большие потери, чем они ожидали, в масштабах, невообразимых для гораздо меньших западноевропейских армий, и, безусловно, замедлило их продвижение. Русские часто следовали загадочным планам действий, почти не используя свою превосходящую авиацию, и даже развертывая средства, которыми они, как известно, обладают, такие как управляемые боеприпасы и боевые беспилотники, в масштабах, намного меньших, чем в явно менее экзистенциальном конфликте в Сирии.
Если доказательства уничтоженных и брошенных танков, показанные в Интернете, могут служить ориентиром, они предпочли использовать свою старую броню, а не танки первой линии Т-90 в качестве основы своих атакующих сил, возможно, потому, что они резервируют свое самое современное оборудование для потенциальной военной эскалации с НАТО. На человеческом уровне российские войска продемонстрировали плохую тактическую осведомленность, позволив своим колоннам попасть в засаду высоко подготовленных украинских регулярных и нерегулярных сил, продемонстрировали низкий моральный дух, сдаваясь в плен, или просто бросая свои машины.
И тем не менее каждый вечер публикуются обновления карты, а русские продолжают продвигаться вперед и опасно приближаться к своим целям. Нельзя отрицать, что они несут суровое наказание и, возможно, не смогут выдержать такой темп движения или потерь в течение многих недель; но тогда представляется возможным, что эта фаза войны к тому времени закончится. Мы также должны помнить, что кампания в СМИ, в которой доминируют украинцы, не дает четкого представления о состоянии украинской армии после двух недель войны: она тоже несет большие потери, и их потери значительно труднее восполнить. Так что, хотя, конечно, глупо заявлять с большой уверенностью об исходе войны, возможно, есть предварительные основания полагать, что урегулирование путем переговоров может быть ближе, чем кажется со стороны.
Если правильная интерпретация того, что Путин ожидал, что украинские граждане приветствуют его российские войска или, по крайней мере, молчаливо соглашаются с этим, то он драматически продемонстрировал обратное. Масштабы украинского сопротивления стали откровением, возможно, не только для самих украинцев, но и для Путина, объединив даже ранее оппозиционные группировки в войне за независимость Украины. Родилась новая легенда, одна из тех, что необходимы для формирования и консолидации любого нового национального государства, и украинцы завоевали восхищение большей части мира. Украинские регулярные войска и недавно завербованные подразделения территориальной обороны упорно и мужественно сражались, чтобы остановить наступление русских. Точно так же украинские граждане (возможно, почувствовав, что оккупирующая их российская военная полиция не будет слишком жестко их преследовать на данном этапе) начали растущую кампанию публичных протестов против российской оккупации.
Наблюдая за всем этим, Путин, несомненно, должен чувствовать, что даже если узкая военная победа явно близка, результатом будет только политическое поражение. Украина не будет счастливо снова войти в Русский мир своей мечты в этих условиях. Даже ранее сочувствующие или амбивалентно настроенные русскоязычные в таких городах, как Харьков, были потеряны для Путина из-за их ужасного опыта бомбардировок.
Вместо этого вторжение углубило здравый смысл украинской государственности, а также углубило ее эмоциональную и политическую связь с остальной Европой. Трудно себе представить, что, даже если они захватят столицу и обезглавят правительство, русские найдут оккупацию легкой или бескровной задачей. На самом деле может быть и обратное: вполне вероятно, что россиянам придется использовать моральный и политический капитал, который Зеленский приобрел в ходе конфликта, чтобы продать сделку своей внутренней аудитории.
Вместо этого вторжение углубило здравый смысл украинской государственности, а также углубило ее эмоциональную и политическую связь с остальной Европой. Трудно себе представить, что, даже если они захватят столицу и обезглавят правительство, русские найдут оккупацию легкой или бескровной задачей. На самом деле может быть и обратное: вполне вероятно, что россиянам придется использовать моральный и политический капитал, который Зеленский приобрел в ходе конфликта, чтобы продать сделку своей внутренней аудитории.
Если предположить, что обеим сторонам предпочтительнее избежать разрушения Киева и гибели тысяч с каждой стороны при его штурме, что повлечет за собой штурм, то момент окружения Киева будет логическим моментом паузы, поддающейся прекращение огня (еще одним таким обстоятельством может быть окружение десятков тысяч лучших украинских войск на востоке, но скорее всего изоляция Киева произойдет раньше). Русские и украинцы уже ведут переговоры, и Зеленский на момент написания статьи начал намекать, что статус Крыма и Донбасса подлежит переговорам, а членство в НАТО пока кажется недостижимым: все политические цели России и недалеко условия, которые первоначально потребовала Россия, чтобы предотвратить вторжение. Зеленскому было бы трудно продаться внутри страны после стольких тактических побед против подавляющего превосходства и после такого лихорадочного единства против захватчика, подписать то, что было бы равносильно капитуляции, но дискурс о запретной для полетов зоне, возможно, указывает на то, как он мог бы.
Саммит НАТО на прошлой неделе, на котором западный альянс подчеркнул, что не будет создаваться бесполетная зона из-за риска перерастания в большую европейскую войну, стал публичным толчком для украинцев к серьезным переговорам. У НАТО просто не будет deus ex machina, чтобы разрушить превосходство России в воздухе или на земле. Точно так же растущая склонность Зеленского критиковать Запад за недостаточную военную поддержку (несмотря на то, что НАТО делает все, кроме открытой войны против России от имени Украины), возможно, создает условия, при которых он может с сожалением отказаться от контроля над Крымом и Донбасс и винить в этом неверных внешних покровителей. В любом случае оба региона, вероятно, уже исчезли навсегда. Это был бы своего рода миф об ударе в спину, возможно, с непредвиденными последствиями в будущем, но сразу предпочтительнее, чем продолжение войны во второй, более кровавой фазе; это, однако, решения, которые должны принимать украинцы.
У альянса НАТО есть два противоположных пути на выбор. Одна из стратегий заключалась бы в том, чтобы заставить Путина справиться с затянувшимся украинским повстанческим движением, которое обескровило бы Россию, отвлекло ее до такой степени, что она стала бы представлять меньшую угрозу для восточного фланга НАТО. С этой целью наводнение страны переносным противотанковым оружием и зенитно-ракетными комплексами, помимо поддержки дела Украины, ослабило бы Россию так же, как войны в Ираке и Афганистане ослабили Америку — скорее всего, даже в большей степени. Однако против этой точки зрения мы также можем видеть, что продление войны в Украине на годы или десятилетия, как и война в Сирии, было бы разрушительным для страны, ее исторических городов и ее жителей. Два миллиона беженцев уже бежали в Европу за первые две недели войны, и хотя в Центральной Европе им более рады, чем ближневосточным беженцам, еще миллионы станут серьезной проблемой для принимающих их стран.
Длительное повстанческое движение, организованное вокруг развалин украинского государства в националистическом западном сердце страны, может недолго получить поддержку со стороны соседних европейских государств. Перспектива европейской Сирии или Афганистана в Галиции и Закарпатье, где хорошо вооруженные группы ополченцев, которые уже вызывают беспокойство, бросят вызов власти ослабленной и, возможно, изгнанной украинской администрации, откуда бесследное оружие, вероятно, просочится обратно в Европейский Союз , вдоль границ которой НАТО будет ежедневно подвергаться риску небольших военных инцидентов с выходом России из-под контроля, не привлекает европейских лидеров.
Для Украины, России и альянса НАТО следующая неделя или около того может предоставить слабую возможность для прекращения огня и деэскалации, вызванных внезапным перевесом чаши весов в пользу России, таким как окружение Киева. Все вовлеченные стороны имеют более четкое представление о фактах на местах, чем кто-либо из нас, пытающихся проанализировать исход войны по проблескам столкновений, потерь и перемещений войск в ограниченном окне социальных сетей. НАТО поступило правильно, снабдив Украину боеприпасами, из-за которых российское наступление так дорого обошлось и которые должны заставить Путина задуматься, прежде чем отдать приказ о штурме Киева. Эти боеприпасы позволили украинцам вести переговоры с позиции относительной силы: однако, как только Киев будет осажден, украинские позиции будут ослабевать с каждым днем.
Настойчивое требование НАТО об отсутствии бесполетной зоны также делает и без того низкую перспективу военной победы Украины недостижимой. Альянс зашел почти так далеко, как только мог, в поддержке Украины, и все его участники знают об этом. Переговоры о болезненном мирном соглашении могут показаться кнутом, а не пряником для украинцев, которые упорно и хорошо сражались. ЕС должен твердо настаивать на какой-то более тесной и более щедрой форме отношений, включая статус кандидата на членство, с послевоенной Украиной.
Ситуация для России хоть и лучше, чем может показаться в Интернете, но для Путина хуже, чем ему хотелось бы. Экономически и дипломатически изолированная, Россия сейчас быстро приближается к узкой военной победе на земле, за которой, похоже, в будущее тянется кровавая и дорогостоящая оккупационная война. Если Путин вступил в войну с более широкими мечтами, он наверняка должен понимать, что теперь они для него недосягаемы. Сейчас может образоваться золотой мост от войны, очень скоро и на очень короткий период времени. Если вовлеченные не примут его, очень вероятно, что вскоре все они пожалеют об этом.
Арис Русинос
Перевел Дмитрий Ищенко для Авангарда Русской Молодежи
Источник: https://unherd.com/2022/03/is-this-ukraines-last-chan..