Я была одной из многих женщин, у которых родился ребенок-пандемия. Немногие видели мою беременность, и еще меньше людей встречали моего второродного сына, да и не встретят никогда. В сентябре 2021 года, едва достигнув трехмесячного возраста, мой сын умер. Он был одним из самых ясноглазых и счастливых младенцев, которых я встречала, и каждый день своей короткой жизни он провел в любви и обожании.
В тот день, когда это случилось, я поделилась новостью о его потере в коротком сообщении в Twitter. Импульс поделиться новостью был защитным. Будучи активным пользователем социальных сетей, я хотела избежать неизбежных вопросов от друзей и знакомых: Как твой ребенок?
В течение одного дня незнакомец просмотрел мои старые твиты и нашел подтверждение того, что во время беременности я была привита от Ковид-19. Этот человек создал изображение моих твитов рядом друг с другом: один июльский, где я рассказывала о своем облегчении по поводу того, что мне сделали прививку во время беременности, а другой сентябрьский с историей моей потери. Незнакомец написал "безопасно... и эффективно" рядом со скриншотами, подразумевая, что моя вакцинация во время беременности стала причиной смерти моего сына. Подтекст, запечатленный на этом снимке, который продолжает жить в разных уголках Интернета, - ложь: вскрытие не выявило никакой связи между смертью нашего сына и какими-либо прививками.
Потеря ребенка - один из самых больших страхов родителей; это кажется непостижимым, пока вы не окажетесь в этом ужасном статистическом меньшинстве. И все же немедленной реакцией многих людей на ложное изложение нашей истории часто было не утешение, а вопросы о том, что я сделала, чтобы вызвать такую ужасную трагедию.
Я не ожидала, что момент моего глубочайшего горя и боли будет использован в качестве оружия против беременных женщин и вакцин, которые могут защитить их от худших последствий Ковид-19. Сопоставление этих двух изображений было похоже на нарушение пространства, в котором мы с мужем нуждались для скорби. В электронных письмах с соболезнованиями были такие темы, как "Знаете ли вы, что вы на Reddit?". Неправомерное присвоение нашей утраты разозлило меня. Осознание того, что люди все еще могут видеть фрагменты моей истории, и это может повлиять на их выбор в пользу здоровья, ранило меня и как мать, и как специалиста в области общественного здравоохранения. Человеческие жертвы этой дезинформации продолжаются.
Я посвятила свою карьеру созданию ответственных визуализаций данных общественного здравоохранения. Я писала и говорила о том, как важно сделать данные Covid-19 ясными и понятными, особенно учитывая, как легко поддаться влиянию личного опыта или интернет-анекдотов. Поэтому видеть, как нашу потерю так нагло искажают и так широко распространяют, чтобы продвинуть чью-то повестку дня, было так душераздирающе.
Я была расстроена тем, что, казалось, я мало что могу сделать, чтобы остановить распространение этой лжи. Я также чувствовала глубокую печаль за беременных женщин, которые, возможно, увидев недостоверную информацию о смерти нашего сына, испытывали страх и колебания по поводу вакцинации в то время, когда вероятность заболеть от Ковида была выше.
К осени прошлого года популяционные данные V-safe, проверки здоровья после вакцинации, проведенной Центрами по контролю и профилактике заболеваний, и других исследований в подавляющем большинстве случаев свидетельствовали о пользе вакцинации во время беременности. Более поздние данные показали, что наличие Covid-19 во время беременности увеличивает риск рождения недоношенного или мертворожденного ребенка; дальнейшие исследования показали, что вакцинация не увеличивает риск негативных последствий для матери или ребенка. Несмотря на то, что вакцинация безопасна для беременных женщин, в начале пандемии они были недовакцинированы по сравнению с населением в целом.
Существует целая цифровая экономика, посвященная распространению убедительной ложной информации. Истории кажутся более убедительными, чем диаграммы. Социальные сети позволяют быстро распространять информацию и делиться ею, а веб-сайты сохраняют истории и анекдоты на страницах, которые курируются. В течение нескольких недель после смерти нашего сына коллега и другие люди любезно следили за моими аккаунтами в социальных сетях, чтобы ограничить мою подверженность ненависти и преследованиям. Они сообщали и документировали комментарии, когда это было оправдано, в то время как другие работали над тем, чтобы замедлить распространение лжи, и сообщали о случаях травли. Один владелец сайта, к которому мы обратились с просьбой удалить сообщение из блога, ответил, что никогда не выполнит эту просьбу. Он сказал нам, что большинство обывателей "не понимают, какой труд входит в создание контента". Люди зарабатывали на этом изображении деньги за счет кликов и акций, в то время как у нас было мало средств правовой защиты.
Уход от социальных сетей был правильным выбором в то время, но это также означало, что я не смогла напрямую ощутить поддержку, любовь, соболезнования и сочувствие, особенно от других родителей, потерявших младенцев.
Спустя несколько месяцев после этого испытания я перечитала более 400 скриншотов. Хотя большая часть комментариев называла меня "убийцей" или "самой глупой матерью на свете", многие другие содержали вопросы о деталях нашей потери или подтверждали, что эта история подтвердила их скептическое отношение к вакцинам.
Такое распределение вины для объяснения потерь, похоже, стало более распространенным за последние два года. В апрельском материале для The Atlantic Эд Йонг написал о многих американцах, скорбящих о близких, погибших в результате Ковида. Он заметил одну особенность: Часто, когда скорбящие рассказывали другим о своей утрате, им задавали вопросы типа: "Были ли они привиты? Было ли у них какое-то заболевание?
В наше время, полное неизвестности, люди ищут объяснения, почему происходят ужасные вещи, а также хотят уверить себя, что трагедия одного человека не может произойти с ними. Но делать это с жестоким пренебрежением к правде, как это было сделано с моей семьей, - это неприемлемая новая норма, которая укрепляется, когда люди требуют и делятся информацией, не обдумывая ее критически. Если кто-то уже сомневается в безопасности медицинского вмешательства, например, вакцины, то известие о вакцинированной во время беременности женщине, чей ребенок впоследствии умер, может создать порочный круг необоснованных предубеждений.
Мне нужно верить, что мир не полон людей, стремящихся причинить еще больше боли родителям, понесшим тяжелую утрату, несмотря на все доказательства обратного. Возможно, люди хотели утешить себя, направив вину на меня, как будто неожиданные потери случаются не каждый день. Возможно, их тревожит неопределенность, связанная с изменением рекомендаций по борьбе с пандемией, поэтому они хотят выбрать легкого злодея, например, вакцины или Большую Фарму. Возможно, они почувствовали, что усиливают нерассказанную историю, которую люди должны услышать, не задумываясь о том, имеет ли субъект право голоса в рассказываемой истории и правдива ли она.
Интернет и социальные сети - это пространство, в котором многие из нас нашли сообщество и связь, как в личном, так и в профессиональном плане. Как человек, который глубоко задумывается о том, как люди потребляют информацию, я советую тем, кто хочет остановить распространение дезинформации, сделать паузу и оценить ситуацию, прежде чем вступать в контакт и делиться информацией. Спросите: Кто и зачем создал этот контент? Анекдоты, которые противоречат достоверным данным, особенно по таким нестабильным темам, как безопасность вакцин, часто используются для распространения дезинформации. Еще важнее читать такие истории с критической точки зрения.
В контексте глобальных событий внимательное чтение и ретвиты могут замедлить распространение этой дезинформации. Это может помочь нам очистить наши социальные ленты, чтобы освободить место для правды, а также избавить семью от лишней боли и страданий.
Помните, что на карту поставлены реальные люди.