Суета, суета, суета... Снова бежать на работу, пахать до вечера, отключаться от усталости, а утром колесо судьбы снова посылает тебя на работу.
И так изо дня в день, снова, и снова, и снова. Пока однажды не прервётся в одночасье из-за гадкого и мерзкого тромба, что рос и развивался в твоей артерии годами из-за сидячей и вредной работы, как пиявка болтался на её стенке, и каждый раз при повышении давления угрожал тебе смертью или глубокой инвалидизацией. Ну не будем о грустном. Всё это я к тому, что в тот вторник был самый обычный день, а я самый обычный парень, рядовой житель не самого крупного мегаполиса, но всё же. Назовём его город N. Живу я на окраине города, а работаю в центре, но не думайте, что это что-то престижное, обычное государственное бюджетное учреждение, где мы, наёмные рабочие, больше похожи на рабов, чем на тех кто имеет права. И добираться до этого замечательного места, убийцы мечтаний и надежд, необходимо с пересадками. Сначала на автобусе или трамвае, потом на метро, потом пятнадцать минут пешком. И если повезёт и успеть выйти до семичасовых пробок, то я прибуду вовремя. Но я обычно не успеваю, толкаюсь в переполненном автобусе, будучи прижатый к дверям, как "Чубакка" из "Звёздных войн" в комнате со сдвигающимися стенами, такой же небритый и запашистый. Ну в общем всё как всегда. Выйдя из автобуса на свободу, я глотнул свежего воздуха, так что даже голова закружилась. Дышать там было совершено нечем, та тучная дама, что тёрлась об меня всю дорогу, кажется в прошлой жизни служила в немецких газовых войсках и по привычке "дёрнула за верёвочку", вспомнив прошлое. И сделала вид, что это канализацию прорвало на улице. Она прям так и спросила, представляете? Конечно, ей никто не ответил. От таких разговоров надо держаться подальше, дабы не оказаться крайним. Кто первый заметил, того и вина. Все просто терпеливо ждали, когда уже закончится эта пытка в газовой камере. Оказавшись на улице, первым делом я глубоко вдохнул и выдохнул, как будто это могло прочистить мои лёгкие. И побрёл в сторону метро. Путь лежал между четырёхэтажным торговым центром с многоуровневой парковкой и строящимся новым торговым центром, но уже без парковки. Проход был узким , метров пять всего, проходить нужно было под строительными лесами вдоль забора. А учитывая мой рост в два с небольшим метра, мне нужно было нагнуться, иначе травмы головы не избежать. Пройдя его, и разогнувшись во весь свой рост, голова вдруг закружилась, в глазах потемнело, что странно в мои тридцать четыре годика. Я начал искать вокруг пристанище, чтобы отойти в сторону и за что-то ухватится. Страх как не хотелось оказаться звездой интернета, лежащим на тротуаре со слюной у рта. И по памяти, ничего перед собой не разбирая, пошёл к правой стене уже готового торгового центра. Поднял руку, чтобы наконец почувствовать опору. Но вместо этого, рука скользнула по воздуху в никуда и я свалился бы, если бы не отрезвляющее чувство падения. Глаза мои широко раскрылись, ведь предо мной уже не было никакой стены и тем более торгового центра. Я стоял посреди пустыря, в каком-то поле. Осознание происходящего было на столько реально, что поездка на автобусе уже казалась сном, а сейчас я проснулся и бодрствую. Воздух был тёплый , гораздо теплее, чем когда я вышел из метро. В воздухе летало и медленно падало что-то мелкое. Я подставил ладонь, эти пушинки упали мне на руку, а когда я их растёр, то они оставили чёрный след сажи. Пепел, нет ну точно пепел. Странно а запаха гари нет. Потом я взглянул на свои руки. Как вроде выглядели они обычно, поначалу я даже не заметил, но это были руки старика. Одет я был в какие-то лохмотья, а на голове был одет мусорный пакет. В голове саднило, и чувство нехватки воздуха не проходило, как бы глубоко я не вдыхал. Когда же я взглянул вдаль, так как поблизости ничего не было кроме только пустыря, то вдалеке увидел очертания города и большую чёрную тучу точно над ним. Через мгновение всё пропало, и я снова стою у стены причём лицом к ней, и от моего носа до стены оставалось сантиметров пять. Головокружение прошло, но голова продолжала гудеть. Обернувшись, я заметил, что пара человек просто стоит и смотрит на меня, а парень с собачкой на руках снимает меня на телефон. Наверно, со стороны это выглядело крайне странно, ещё один городской сумасшедший. Стало неловко, не люблю лишнего внимания к своей персоне, поэтому по-быстрому спустился в метро. Весь день на работе я думал о произошедшем. Следующий эпизод произошёл, когда я стоял у подъезда своего дома, ровно через месяц после первого. Если в начале я не придал этому значения, ссылаясь на усталость. То в этот раз я был напуган не на шутку. В момент когда я прикладывал ключ к домофону, дверь пропала как и сам дом. Темно вокруг, непонятные всполохи красного света где-то за стеной. Стеной? Я в комнате? Да что, чёрт возьми происходит? Сердце забилось как бешенное, от страха не хватало воздуха. Вдруг из темноты вынырнула фигура человека, одетого крайне необычно для нашего времени, такую форму я видел только в кино, кажется оно было про тысяча восемьсот двенадцатый год. Он схватил меня и потащил за собой, что-то кричал, но из-за сильнейшего грохота похожего на разрыв артиллерийских снарядов, я ничего не разобрал. Я успел сделать буквально один шаг, но резкая боль в голове и носу, как ведро ледяной воды, вернула меня обратно в реальность. Мгновение спустя я осознал, что ударился об дверь подъезда, которую так и не успел открыть. Сзади кто-то спросил всё ли в порядке. Это оказалась соседка снизу, божий одуванчик, голубятница местная. Повелительница птиц, как я её называю. Я не успел придумать что ей можно было бы ответить и она, покрутив у виска, прошла мимо. Сердце ещё долго колотилось, а в ушах стоял звон, такой что я два часа не мог слушать музыку. Я долгое время думал, что это могут быть за вспышки неведомых видений. Даже обратился в поликлинику к терапевту, та направила к неврологу, а он в свою очередь развёл руками, со словами ты здоров, но если хочешь сделай холтеровскую энцефалограмму. Пока я ходил с электродами на голове в течение суток, со мной произошёл ещё один приступ. Я лежал на кровати и слушал музыку в наушниках. Как вдруг я ощутил дуновение ветерка, хотя точно знаю, что все окна были закрыты. Я открыл глаза и вот я уже на земле, вокруг темно, а на небе звёзды. Я огляделся, справа от меня лежала лопата. Мои руки в земле по локоть, а слева свежевырытая яма, рядом с которой куча земли. Я попытался встать и услышал голос сзади:
-Очнулся?- по телу пробежали мурашки, это произнёс незнакомый мужской голос, стало не по себе. И в этот момент произошла яркая вспышка, и я снова у себя в квартире, на кровати. Я прошёлся по всем комнатам, окна закрыты и дверь тоже. Что за чертовщина? Сон и таблетки явно не помогали. Совершенно точно я был один. Мозг начал усиленно работать, теперь уже осознанно. Ах да! Как же я мог забыть? Не так давно, я что-то доставал с верхней полки на кухне, а когда достал, то забыл закрыть дверцу. И в момент когда поднимался, после того как взял что-то с пола, очень больно треснулся об открытую дверцу. И как ещё выдержали петли. В глазах потемнело, замелькали мушки. Голова гудела часа два, но сама по себе прошла.
Невролог пригласил меня в кабинет. И начал с того, что извинился. Раньше у них такого не было, чтоб аппарат вышел из строя. На мой вопрос что не так, он ответил, что всё хорошо, но штука в том, что он такое видел впервые за всю его практику, и поверить в такую картину не представлялось возможным. И поэтому он списывал всё на неисправность оборудования. А я вам скажу, это далеко не молодой и не глупый врач-рентгенолог. Не знаю почему я задал ему такой вопрос, может от обиды, что деньги потратил, и хотелось иметь хоть какой-то результат? Я спросил, будь этот результат настоящим, а аппаратура исправна, то что он видит в нём? Ответ меня удивил. Если я всё правильно записал в дневник, то в тот момент когда у меня были видения, мой мозг не спал, а наоборот, работал в усиленном режиме, при этом три из пяти регистрируемых ритма мозговых волн зашкаливали, в прямом смысле этого слова были на очень высоком уровне. Он привёл интересную аналогию с персональным компьютером и расходованием оперативной памяти. Как если бы в компьютере было четыре гигабайта оперативной памяти, и в обычном, самом активном состоянии, процессор использует только один гигабайт для обработки данных, то в моём случае процессор, он же мозг, задействовал все четыре. И это в высшей степени странно, и идёт в разрез с устоявшимися постулатами мышления, принятыми в современной медицине. Он спросил мой номер ещё раз и просил помочь ему с докторской диссертацией, и чтобы я был его исследуемым объектом. Спасибо, но спасибо, нет. Мне ещё не хватало стать лабораторной мышкой. Психиатр тоже ничем не помог, якобы я здоров и адекватен, а пока он не увидит этих моих приступов, то ничего сказать не может. От предложения понаблюдать меня в стационаре я по понятным причинам отказался. В общем ни невролог, ни психиатр не внесли какой бы то ни было ясности в мою ситуацию. Оба руками разводят и советуют больше отдыхать. Ну да с моей-то работой.
Стоял я на первом этаже очередной клиники и от расстройства решил выпить кофе, чтобы хоть как-то прийти в себя и решить, что делать дальше. Мини-кафешка располагала всем необходимым, но только не местом. Пришлось подсесть за столик к какому-то старикану. Я спросил, он был не против и как мне показалось даже был рад.
-Что? Тоже черепушка шалит?- он повернулся ко мне и мило улыбнулся. Игнорировать его было тяжело, всё таки он как вроде бы пустил меня к себе, в своё жизненное пространство.
-А как вы догадались? Наверно, потому что мы с вами находимся в таком учреждении где только черепушками и занимаются?! - сделав глоток, добавил - Да не то слово. Не знаю что и делать? Все руками разводят, словно бы я всё придумываю.- неожиданная откровенность с моей стороны обусловлена скорее напряжёнными последними днями. И просто надо было выговорится, чтобы сбросить груз информации, которая не укладывалась в голове. Но как оказалось, старичок был идеальным для этого объектом.
- Вот и я сижу и думаю, то ли в гроб ложится, то ли сделать вид, что всё нормально. А у вас что, молодой человек?- он отставил свой стакан повернулся в пол-оборота и приготовился слушать, как если бы я обладал информацией, которая спасёт мир. Но увы, я даже примерно не знал что у меня. Поэтому просто молчал и пил свой кофе. Но дедушка не стал дожидаться моего рассказа и начал свой:
- У меня вот с памятью проблема. Бывает пропадает всё, и не помню как звали, где живу, даже в зеркале себя бывает не узнаю. И главное говорят, дед ты старый, это нормально. В гробу я видел такую норму, каждый раз как заново жить начинаю, устал уже. Да, всё таки наша медицина такая же деревянная какой всегда и была. Вот скажи, чем они гордятся? Рак вылечить - шиш, сахарный диабет - только инсулин этот бедный в разных формах штампуют. Как конфетку не заворачивай, а сосательная шоколадной не станет.- он помрачнел на глазах, потом его взгляд словно бы потух. Он просидел так с пол минуты, потом встрепенулся, глаза округлились, стал оглядываться вокруг и осматриваться. Снова поздоровался со мной, спросил его ли стакан стоит перед ним, и когда получил утвердительный ответ, то отпил немного, и дальше уже сидел молча , как будто меня тут и не было. Я уже не стал лезть к нему с расспросами, а просто допил свой кофе. Но оставлять деда вот так одного не хотелось, и я решил посидеть немного с ним. Мы снова познакомились, и немного разговорились. Оказывается, в сознательной жизни он был преподавателем философии. Имя он не помнил, и как оказался в кафешке тоже, но свою профессию знал почти наверняка. Впоследствии изучив его документы и телефонную книжку, мы узнали, что сюда на обследование его привезла дочь и скоро должна прийти за ним, просто пошла подогнать машину поближе, а старичка оставила в безопасном, как ей казалось, месте. В ходе разговора он говорил много и охотно. Но одна мысль, озвученная им, не даёт мне покоя. Суть его теории в том , что человек проживает много жизней, и общее их количество неизвестно. Но каждая жизнь откладывается в памяти и сохраняется в мозгу. Поэтому мы и используем только три процента мозга. потому как всё остальное это банк данных, хранилище пережитых воспоминаний, как бы эхо. Но в таком виде, что в жизни настоящей у нас нет к ним доступа. Каким-то образом наша память, при жизни записывается в наш геном что ли. И во время внутриутробного развития это играет немаловажную роль в становлении мозга. Получается там уже есть необходимые связи для тех или иных навыков, приобретённые за время прошлых жизней, поэтому дети так легко учат языки с малых лет, и вообще впитывают знания как губка, особенно начиная с двухлетнего возраста. Они не учатся ,они вспоминают, освежая в памяти уже приобретённое знание. А вот в осознанном возрасте они уже получают новые знания соответственно новым условиям жизни, которые перекрывают, а иногда и разрушают нейронные связи пришедшие к нам из прошлых жизней и тогда постепенно доступ к " старой памяти" теряется, и огромные терабайты знаний просто покоятся мёртвым грузом. Но происходит какая либо стрессовая ситуация или катастрофа в мозгу, что память прошлых жизней вылазит разрозненными кусочками. Когда старичок начал терять память, он стал вести дневник и углубился в эту тему, а поскольку никаких ситуаций и травм он не получал, и в его роду ни у кого не было поражений мозга, то это стало проблемой, которая разрушает его теорию. И тогда после многих лет раздумий он пришёл к выводу, что мозг и генная память не бесконечны, что и у них есть свой предел. И когда место заканчивается и мозг" забит до предела" то долгая память не формируется, работает только короткая память, которая постоянно обновляется и затирается, и остаётся долгая память, которая успела отложится. Тогда я его спросил, а как же новые поколения, как же дети таких людей чей мозг "забит"? Что происходит с ними? Ответ меня разочаровал. Он сказал, что такие дети не рождаются, по разным причинам погибают, а если и получается им выжить, то только за счёт генома второго родителя, чей мозг ещё пока свободен. Тогда он задал мне встречный вопрос. Почему при всей силе технологий и уровне медицины и знаний до сих пор рождаются детки с генетическими нарушениями или врождёнными аномалиями и заболеваниями? Я сказал, что не знаю. А он в ответ только рассмеялся и добавил, что мы двигаемся не в том направлении. Я хотел расспросить его поподробнее, но пришла дочь и забрала его. Хоть посещение врачей и не внесло ясности в моё состояние, но тем не менее лечение они прописали. Казалось бы от чего лечат, если не знают чем я болен, но другого решения у меня не было поэтому я решился последовать их совету, причём сразу всеми лекарствами, что мне прописали, а было их не мало, транквилизаторы, нейролептики, ноотропы и ещё что- то со сложным названием. Я вам скажу, что отпуск мой прошёл как во сне. Причём буквально. Я столько в жизни не спал никогда. И постепенно эпизоды сошли на нет, но в каждом из них я получал чуть больше информации. И тогда, не выпуская из головы мысли, что это могут быть воспоминания моих предков, я занялся изучением своей родословной, я даже в Москву за этим ездил. Чтобы сузить круг поиска, я исходил из мысли, что память передавалась от отца к сыну, тем более проследить женскую ветвь родословной не представлялось возможным, так как по русской традиции фамилии всё время менялись в случае замужества. И вот что мне удалось выяснить. Оказывается действительно один из моих предков служил в войсках российской империи, и был чудесным образом спасён во время ковровой бомбардировки. Какой-то солдат вытащил моего прадеда из блиндажа ночью. Я бы не смог этого узнать, если бы во время очередного переноса в другую реальность не узнал бы название роты и батальона в котором тогда оказался. Тот случай на столько поразил моего прадедушку, что воспоминания о нём передались мне сквозь века и всплыли только сейчас, когда я треснулся головой о проклятую дверцу. И что же получается тот дед был прав? И я не сумасшедший? Но это же гениально, правда бездоказательно. Ведь того старичка из кафе я больше не видел, и найти его не смог. Клиника строго хранит всю информацию о пациентах. Эпизоды всё равно всплывают примерно раз в год когда сильно устану. но я научился как правильно себя вести. Надо просто не двигаться в той реальности, то и в этой с тобой ничего не случится. Но есть в этом и свои плюсы, я, например теперь знаю много подробностей о той войне, которых наши историки не смогли раскопать. Но я никому не скажу, дабы меня не приняли за психа.
Миракл Крампекус желает вам счастья и предлагает вашему вниманию несколько увлекательных историй: