Сегодня я чистила от укропа участок под помидоры. Нарвала хороший такой пучок нежной молодой зелени. Хотела заморозить, но передумала, решила засушить.
Очень я люблю сушёный укроп в кислых щах.
В нашей семье сушить укроп и петрушку придумал мой деда Вася. Уже после войны.
Деда Вася не был на войне. Так получилось. Ему было четырнадцать, когда в белорусскую Виляховку пришли фашисты. Мужчины ушли в лес, партизанить, а подростки носили им еду. Однажды Василь вернулся из леса от отца, а в деревне фашисты всех молодых в машины грузят. И его погрузили.
Четыре года в лагерях. Дед не любил рассказывать. Знаю только, что был в Аушвиц-2.
Спасибо Модному Хоббиту Раисе за этот рассказ.
А освободили его 22 апреля 1945 года в Штутгарте.
Знаю, что всю жизнь у него "шкура болела" от побоев, вместо мочалки была марлечка.
Знаю, что три раза водили на расстрел.
Знаю, что сразу после освобождения его вместе с тысячами других пленных отправили вместо родины в Сибирь, на шахты.
Спустя несколько лет смог он увидеться со своей семьёй, а вот возвращаться на родину не стал, не приняла мать невестку.
Ах да, укроп. Дед вспоминал, что в лагере иногда давали баланду с какой-то очень вкусно пахнущей травой. Такая вкусная была тогда баланда. А что за трава, он не знал. Но нашёл - укроп! И петрушка! С тех пор он сам собирал эти травы, сушил на печке, которую сам сложил и руками перетирал,чтобы зимой насыпать пахучий порошок в еду.
Много лет нет рядом с нами деда Васи, а укроп и петрушку мы продолжаем сушить.
Вот вроде бы и не могу сказать деду спасибо за ту победу... А все равно говорю: "Спасибо, что выжил. Спасибо, что не сломался. Спасибо, что вернулся на родину. Спасибо, что не озлобился. Спасибо, что есть мы".
Деда, а там теперь музеи. И сирень цветёт.