Эту историю мне рассказал как-то мой друг, адвокат по профессии, назовем его образно по отчеству – Палыч. Это потому, что я из уважения никогда его просто по имени не называл, а обращение к нему по имени-отчеству Палыч сам не очень то жаловал и всякий раз морщился в таких случаях.
Адвокат Палыч очень хороший, занят в этой профессии уже более двадцати пяти лет, много кого спас от разного рода проявлений несправедливости, многих спас от неприятностей.
Есть у Палыча свои персональные принципы, которыми он руководствуется в своей профессиональной деятельности. А именно: он не берется оказывать услуги тем, кого подозревают/обвиняют в причастности к наркотикам, терроризму, похищениям детей и изнасилованиям. И долго неукоснительно соблюдал эти установленные им самим ограничения. Однажды он даже сознался в том, что даже если будет голодать, то все равно не отступится от своих принципов. Но оказывается, ничто не вечно.
Как-то к Палычу обратилась женщина с просьбой о защите её мужа на стадиях предварительного следствия и суда, обвиняемого в совершении изнасилования. Как сказал Палыч, она просто атаковала его и не соглашалась уйти не добившись одобрения адвоката. При этом, как выяснилось, она была осведомлена о «священных принципах» Палыча, но это не помешало ей проявить сверхэнергичную настойчивость. Вся эта дуэль закончилась в итоге тем, что Палыч решил уступить, надеясь, что по ходу событий как-нибудь все же умудрится заставить подзащитного отказаться от его услуг.
Стоит заметить, что объект защиты, то есть упомянутый выше муж, содержался под стражей в одном из следственных изоляторов города Москвы, и Палычу предстояло его посетить в этом учреждении. Получив у следователя разрешение на свидание с подзащитным, Палыч встретился с клиентом и при совершенно безразличном настроении стал выслушивать арестанта. Однако по ходу повествования клиент все-таки смог зацепить Палыча своим изложением, заинтересовать его. Встреча закончилась тем, что Палыч решил для начала тщательно изучить уголовное дело, а щепетильности и дотошности у него на семерых.
Добиться от следователя возможности ознакомления с материалами уголовного дела оказалось не совсем просто, а ознакомиться – еще сложнее. Постоянно у следователя находились какие-то причины, препятствовавшие соблюдению законных прав защитника и столь же законных обязанностей служителя Фемиды.
Но Палыч был бы не Палыч, если бы не мог, не умел добиться выполнения своих требований. Тут не мешало бы вспомнить о том, что круг общения Палыча достаточно обширный. И в этом круге состоят очень разные люди, с различным социальным статусом и служебным положением. Среди них, как у многих адвокатов, много государственных служащих, с которыми поддерживаются приличные, добрые отношения. Вот и пришлось Палычу обратиться за помощью к одному из таких вот наделенных властью знакомых.
Этот самый знакомый, выслушав Палыча, оценил ситуацию, позвонил начальнику следственного подразделения и потребовал доставить следователя к нему в кабинет в течение часа с материалами дела, что и было беспрекословно исполнено.
В ходе ознакомления с документами, содержащимися в уголовном деле Палыч обнаружил, что дело фактически не расследовалось, оно было просто слеплено кое-как, на тяп-ляп и не понятно, на что рассчитывал следователь в данном случае.
Полагаю, дальнейшие подробности в данном деле стоит оставить в стороне от детального обсуждения, они рабочие и совершенно не интересные, совершенно будничные. Единственное, что следовало бы упомянуть, так это то, что клиента в ходе следствия по ходатайству Палыча и при неофициальной поддержке этого ходатайства (понятно, кем) освободили из-под стражи на подписку о невыезде и до суда он совершенно благополучно дожил дома.
Как потом поведал Палыч, «суд был совершенно скучный, абсолютно не интересный и вызывал зевоту». Это действительно, что есть то есть – Палыч яростный боец Фемиды и не любит какие-то, как он говорит, «постные дела». Считает, что все эти простенькие дела расслабляют и не способствуют росту юриста. Но при этом надо и такими кому-то заниматься.
В общем, когда настала очередь продемонстрировать позицию защиты, Палыч достал большую швейную иглу и катушку ниток. Вращая туда-сюда иголку, он предложил любому желающему вдеть нитку в ушко иглы. На обращенные в его сторону непонимающие взгляды судьи и прокурора Палыч объяснил свое предложение следующим образом.
Потерпевшая в своем заявлении и последующих показаниях отметила, что обвиняемый при совершении изнасилования был один, никто ему не помогал, при этом потерпевшая оказывала ему активное сопротивление.
Таким образом была поставлена под сомнение правдивость показаний потерпевшей, возбуждено уголовное дело за заведомо ложный донос. О мотивах и целях ее поступков с ней беседовали уже совсем другие люди.
А вот Палыч сначала было после этого взялся участвовать в делах об изнасиловании, но потом снова исключил этот состав преступления из категории достойных его профессионального интереса. Я как-то, сидя с ним в кафе за «рюмкой» зеленого с жасмином (зеленый чай с жасмином – наш обычный напиток), поинтересовался, почему он отказался от этой категории дел. На что получил примерно такой ответ:
- Кроме этого в свое время я еще отказался от участия в семейных делах. Все эти разводы, разделы, дележка детей – такая же грязь, по качеству своему сродни изнасилованиям в уголовке. Честно говоря, иной раз грабитель, убийца даже, вызывает какое-то уважение с моей стороны при всех его прегрешениях. А вот во всех этих интимно-уголовных сюжетах ни одна из сторон не вызывает персонально у меня ни сочувствия, ни тем более уважения. Только грязь и ничего больше. Такая же история и с семейными делами. Люди не только не могут - они не хотят, даже не хотят попытаться разобраться сами в своих конфликтах, которые, между прочим, они сами и создают. Сами создают, потом втягивают в свою историю максимальное количество участников и стараются максимально обвинить друг друга во всех смертных грехах. А еще от этого часто страдают их дети, которых бывает, тоже очень жестоко делят.
Вот так вот Палыч вернулся в рамки своих принципов и по сей день так же достаточно успешно трудится на грядке с названием «российская адвокатура».