Машка была не то чтобы готкой, нет, просто в этот период жизни ей был очень близок черный цвет. Пальто ее было черным, юбка, водолазка, туфли отливали всеми оттенками мрачности. И на сердце было черным-черно.
Едва успела она поступить в институт, как не стало любимой бабушки. Той, с которой они понимали друг друга с полуслова. Не к кому было теперь припасть к ногам, положить голову на колени, чтобы теплые подрагивающие руки перебирали волосы, гладили их, заплетали и забирали из головы все невеселые мысли, тревоги и заботы. Баба Нина внимательно слушала, подбадривала, улавливала самое важное, и проблемы решались как-то сами собой.
Со всего района тянулись в ее старый щитовой домик посетители: кому пошептать надо - грыжу заговорить, ребенка успокоить, кому настоек, кому мазей целебных. Запахи развешанных в полотняных белых мешочках трав: зверобоя, мяты, иван-чая наполняли воздух в доме особенным ароматом. Ароматом лета и Машкиного детства.
Полгода прошло после похорон, а пустота и тяжесть не отпускали. Каждый раз, приезжая домой, Маша ходила навестить близких. В первой ограде за мостком лежали они: два дяди, бабушка и дед-фронтовик. Девушке было необходимо не терять с родными связь, чувствовать их присутствие. На какое-то время это приносило покой в ее смятенную душу.
В деревню к родителям Машка добралась только к вечеру. Сбросила вещи и лесной тропинкой, минуя деревню, побрела на кладбище. Солнце еще золотило верхушки деревьев. Красные, желтые, коричневые листья тихонько шуршали под ногами. Со всех сторон доносились шорохи. Ее не пугали привычные с детства звуки леса.
- Ну, здравствуйте, дорогие мои!
Маша вошла в ограду, угостила всех конфетами и присела на лавочку. Около получаса она вела диалог сама с собой. Всякий, кто увидел ее со стороны, решил бы, что девушка не в себе. Но это было не так. Просто не оказалось рядом человека, который мог занять место бабушки, выслушать, понять, помочь советом. Родители целыми днями пропадали на работе. Здесь, в тишине, Машка могла отпустить себя и выговориться.
Когда отправилась обратно уже опускались сумерки. Из-за кустов с берега реки слышны были возгласы, веселая возня, переборы гитарных струн.
Маша вышла на дорожку, ведущую к деревне. Возле машины сидели трое парней с гитарой.
- Девушка, здравствуйте! Давайте знакомиться.
- Ага, конечно, давайте. Кто ж вас надоумил около кладбища лагерь разбить? Ездят тут всякие, спать людям мешают, - пробурчала Машка и, развернувшись на 180 градусов, скрылась за деревьями. Не было у нее настроения заводить новые знакомства.
В воздухе повисло гробовое молчание. Через несколько минут на дороге взвизгнули шины, рванула с места машина, набирая скорость. Никто не видел, как она зашла на кладбище, но все прекрасно видели, откуда она вышла.
Вот и не верь потом в кладбищенские истории…