Акт первый.
Сцена первая:
Темнота, сафит направлен на круглый столик, за которым сидит усреднённой внешности толстяка мужчина с подносом, заполненным едой различной и не самой дорогой.
Напротив, сначало под вторым парным сафитом, а затем в дымке слабой освещённости, второй столик с рассказчиком. Книга в мягкой обложке, чашка компота и планшет, на котором тот записывает свои размышления/действие пьесы.
Толстяк: Пр, пр, пр...–мужчина несколько устал, поэтому глаза его сонно и безэмоционально смотрят на выбранные категории.
Рассказчик: Итак, чтобы Вы, зритель, могли рассказать своему другу о личности старика подобного тому гурману за столиком по соседству, разум которого подсказал голодному поинтересоваться у продавца: "Можно мне двойную порцию мяса на одну тарелку, а гарнир отложить на другую?"
Во-первых, по какой причине такое желание вообще могло появиться, а во-вторых, почему стоящая на раздаче девушка без лишних вопросов выполнила просьбу? К этому я и веду.
Рассказать о Егоре Валерьевичи ту интересующую нас в данный момент информацию может лишь хорошо знающий его с детства человек. Тем паче, что понять его– отдельный проблема. За объяснениеми мы обратимся, как раз, к той самой продавщице, которая, перейдя на кухню, решила излить свою душу знакомой, над которой, к тому же, она имела определённую власть.
Не имеющие некоторых навыков в вычленении самого интересного из вполне обычной жизни и преобразовании "конспекта" в рассказ для "близких подружек" личности, в большинстве проявлений, являются самыми внимательными слушателями и исчерпывающими аналитиками в обсуждении чужой жизни.
О!, а если рассказчица сама определила себя в категорию "все должны знать о моей жизни", остановить начавшуюся беседу практически невозможно. Я сам становился своеобразным "разнимающим" в таком кругу. Лишь острой насешкой или резкой фразой можно остановить поток полезной информации для всех. За это, кстати, меня нечасто приглашают на какие-либо дружеские посиделки. Пройдёмте на кухню.
В это время толстяк, как будто способный слышать размышление рассказчика засыпает над тарелкой с двумя куриными ножками, даже не притронувшись к порции с единичным гарниром. Рассказчик подходит к раздаче.
—Ну! Брать будем?
Рассказчик, всматриваясь в лицо работницы столовой: Женщина внешности, которая встречается нынче очень часто, вовсе не является старухой, но все её выражение , сама её мимика определяет нам всю избирательную жестокость жизни к некоторым человеческим индивидам.
Что-то мы отвлеклись, а!..
— Вам... всем тут... нЕ СТЫДНО!
Рассказчик: Набравшись, наконец, смелости завизжал посетитель.
Так... Мужчина.
В сердце мужчина.
Всегда продумывает, что нужно сказать в будущем в той или иной ситуации, этого не говорит, а впоследствии, лёжа на постели, долго корит себя за то, что промолчал, и обдумывает иные исходы возможной повторной атаки. Аргументация, скорее всего, у него сводится лишь к жизнеутверждающему:
Устами посетителя: Бессмысленно общаться с этими невоспитанными грубиянами, они все равно разумную речь не понимают.
Рассказчик: Пытаясь удерживать интеллегентного человека внутри себя, забывают о том как выглядят со стороны. Нелепость-самая чёткая и ровная линия их жизни. Вероятно, фея забыла забрать их молочные зубы детства из-под подушки, и их матери решили, что шоколадка заменит всю личностную стойкость, наступающую после совершеннолетия. Продолжим.
Работница: С чего это мне должно быть стыдно, молодой человек?
Посетитель: Цены поднялись, а вы... А ВЫ, обманываете... За такие маленькие котлеты... и столько берете!
Рассказчик: Также заметить постоянство характера таких людей. У них не бывает перемен настроения, они всегда выражают свое превосходство и, в большинстве случаев, не получают ответного уничижения со стороны "жертвы". Лишь в крайней не очень частой ситуации собеседник, пытаясь быть вежливым, пытается выказать свое незнание в обсуждаемой области. При этом сообщаемые сведения не несут никакой интеллектуальной нагрузки для собеседника.
Вдруг толстяк просыпается и, направив коротенькую руку на группу из рассказчика, посетителя и работницы, откинув голову назад (этого практически не видно по физиологическим причинам) и раскрыв рот так сильно, что то пространство между нижней более мясистой и налегающей поверх верхней губы и и подбородком превратилось в единую чёрную трещину тень на рядом лице, крикнул:
— Эээ, а отчего... запамятовал... эм...
Спасибо за прочтение. Мне следует продолжить?
Ваша подписка поможет автору материала!
#культура #литература #авторское произведение #пьеса